— Мы прибыли? — спросил Сороку автоматон, который теперь безотрывно следовал за ним.
— Почти. Еще милю на ост-вест, и будем на месте. Вон мысок торчит. Напротив него останавливаемся и начинаем искать. Но мне интересно, как вы нырять собрались? Я в воду не полезу, да и не смогу я ящики со дна поднять. Пусть даже тут и не особо глубоко…
Робот-сопровождающий не ответил, просто пошел к рулевому вносить поправки в курс. Из трюма вышел небольшой автоматон непривычной конструкции. Был он субтильный, с длинными и тонкими конечностями. В его теле не было большой топки и выхлопных труб. Все его движения были не плавными, а какими-то дёргаными. Два паровых робота вставили ему в спину длинный изогнутый рычаг и стали вместе крутить, заводя его внутреннюю пружину. Когда у робота на голове выскочил красный флажок его товарищи остановились и принялись облачать «дёрганого» в жутковато выглядевший водолазный костюм.
Катер остановился у точки, на которую указывал Фёдор, автоматона-водолаза прицепили на лебёдку и стали опускать вниз. Через пару минут подняли обратно. Робот махнул в сторону от берега и показал рулевому два пальца в перчатке. Катер запыхтел и пошел в указанном направлении.
Через полчаса лебедка застучала и вытащила из воды первый из трех ящиков. Месяц в воде не прошел для них бесследно, дерево почернело и даже слегка стало обрастать склизкими зелёными водорослями.
— «Если они хотели от тебя избавиться, то вот сейчас они могут и начать, — тихо произнес Умник. — Ящики у них, мы теперь им не нужны».
Фёдор сунул руку в карман пальто и сжал кастет. Это движение заметил автоматон, который снова встал рядом.
— Не надо агрессии, человек, — тут же заявил он. — Мы не собирались применять против тебя насилия.
Сорока сжал губы и ничего не ответил.
— Вопрос с тобой уже решен, — продолжил автоматон. — Ты живешь в Центре Тьмы. Вечно Голодный уже поставил на тебе свою метку. Нам не надо ничего с тобой делать. Ты уже мертв. И совершенно без нашего участия. Мы выполним свою сделку полностью. Мы выполняем сделки. Как только ящики будут подняты со дна, мы отвезем тебя к твоему судну. Ты же этого хочешь?
— «Интересно, а они знают, что они все тут сумасшедшие?» — спросил в голове Умник.
— «А вот мне как-то не по себе от этого их бреда. Что за Сердце Тьмы?» — спросил Змей.
— «Тебе от всего не по себе».
— «А вот и не от всего».
— «А вот и от всего».
Фёдор тяжело вздохнул. Как же ему все надоели…
* * *
Спустя пару часов Латунное Братство уже перегрузило ящики на телегу, загруженную металлоломом, и теперь катер шел на полных парах назад к Лосбургу. Фёдор держался отчужденно, смотрел на волны и размышлял: куда они могут отправиться? Можно уйти на север к китобоям Ангелграда. Примкнуть к какой-нибудь флотилии, пару лет подобывать ворвань и китовый ус. Можно по рекам уйти на восток к Великой Степи. Заняться торговлей с кочевниками Каганата или мусаидами. Или плюнуть и на несколько лет осесть в каком-нибудь городке Неро, пока шум не уляжется. Или махнуть на Закатные острова, завести себе красноглазую жену, наплодить смуглых детишек…
— «Неро — это неплохая идея, там по крайней мере тепло, — согласился Умник, но тут же добавил: — Но вот острова — полный бред».
— «А мне идея с Каганатом нравится, — решил Змей. — Шагающие города интересные. Но вот девчонку куда денем?»
— «Да женим на ком-нибудь, и пусть муж ей занимается».
— «Ей шестнадцать лет. Какой женим?»
— «Федя вон пусть придумает, куда ее деть. Или Чайник, он умный».
— «Точно, как вернемся, надо с ним вопрос обсудить».
Судно Латунного Братства заходило в небольшую гавань в пригородах Лосбурга. Тут были пришвартованы паровые катера и маленькие яхты обеспеченных граждан города. Перед взглядом раскинулись причалы с сотней небольших кораблей совершенно разных видов и размеров.
Через несколько минут Фёдор разглядел «Несчастливый». Он притаился между ржавым буксиром и небольшой прогулочной яхтой, смело выкрашенной в красный цвет. В груди приятно потеплело, чему Фёдор даже немного удивился. Он действительно привязался к этой посудине.
Сорока спрыгнул на причал, как только они подошли достаточно близко. Роботы Латунного братства не спешили, с ювелирной точностью подвели свой катер к доскам и принялись аккуратно пришвартовываться.
Фёдор забрался на «Несчастливый». На первый взгляд корабль был в полном порядке. Всё на месте, ничего не пропало. Что же теперь делать? Перегнать его ближе к Купчинским карьерам или оставить тут и не искушать судьбу?
— «И как ты собрался на нем отсюда уходить? — удивился Умник. — И за рулевого, и за моториста, и за кочегара?»
— «Не, ну если расстараться, то можно. В принципе, ничего сложного. Только побегать придётся».
Фёдор запрыгнул в полумрак трюма.
— «Что за запах? Как у цирюльника в лавке», — удивился Змей.
Рука Сороки потянулась за огнивом, чтобы зажечь лампу. Но сзади раздался звук взводимого курка.
— «Бей и беги!» — закричал Змей.
Глава 24
Фёдор не шелохнулся. Глаза немного привыкали к окружающему сумраку. Вокруг было несколько тёмных силуэтов.
— Руки поднял, на колени! — пророкотал грубый голос сзади. — Иначе стреляю!
— Хорошо, — спокойно ответил Фёдор. — Только один вопрос. Тесный трюм, темнота. Сколько вас тут? Человек шесть?
— «Восемь», — подсказал Змей.
— Восемь, — согласился Сорока. — Вы точно уверены насчет стрельбы?
— Не умничай, Покрывашка.
— Вам не рассказывали, почему меня назвали Шрайком?
— Юрий, — приказал голос.
Один из силуэтов бросился на Фёдора, чем-то замахиваясь. Фёдор без замаха ударил его в середину лица. Что-то хрустнуло. Резко наклонился. Прыгнул влево. Увернулся от удара, врезал во что-то мягкое кастетом. Перехватил обрезок трубы из чьих-то рук и обрушил на голову хозяина. Грохотнул выстрел. Левая рука стала хуже слушаться.
ОН сонно зашевелился
Удар. Запустил незажженной лампой кому-то в голову. На его спину обрушилась дубинка. Еще чья-то челюсть. Звук выпавшего из рук пистолета. Удар по затылку, аж до звездочек.
ОН недовольно повернулся
На Фёдора кто-то навалился, сковывая его движения и хватая за руки.
ЕМУ это не нравится, ОН видит неприятный сон
Фёдора вытащили на свежий воздух. Перевалили через борт и бросили на дощатый настил пирса. Над ним склонился один из «мальчиков Зюйда» и с ненавистью прошептал:
— А ты знаешь, почему меня прозвали Бульдогом?
От него пахло бриолином и дешевым одеколоном из парикмахерской.
— Прикус неправильный? — предположил