Глеб подался вперед, прищурился:
– Это тебе так хочется думать, а что, если все не так? Если Сыромятин подкупил, чтобы твой чемодан отстал от рейса? Если он изначально знал, что он окажется в Челябинске? А кровь это… из отделения переливания крови…
– А фрагменты почки в тканях мне приснились, – Макс полоснул его взглядом. – Я вижу, как ты старательно притягиваешь одно к другому волшебным «если». Только слишком много «если» на один частный случай. Подкупить сотрудника аэропорта, который переложил наш багаж не в тот контейнер, подкупить самого черта, чтобы Нелейко оказался в нужной смене, а его товарищ Соров подбросит пакет с вещами именно в наш чемодан… Это все лажей пахнет, Глеб. Воняет даже. – Он откинулся на спинку кресла. – Но если тебе нужно отработать эту версию, я не препятствую, разминай ее. Я пока посмотрю на это дело как на реально произошедшее убийство, к которому причастен Соров.
Глеб кивнул:
– И как ты это собираешься делать?
– Уточнить по результатам запроса по подходящим параметрам, в первую очередь, – он набрал номер Бочкина: – Здорово, как там мои?
Бочкин бодро отозвался:
– Молодца́ми. Дочь твоя развивает легкие, орет так, что с первого этажа слышно. Жена героически справляется, но по-моему меня тихо ненавидит…
– А тебя-то за что?
– За что, что я стал косвенной причиной ее одиночества, конечно… Рассказывай, что у тебя!
– Мне надо данные по запросу о подходящих параметрам крови телах в Челябинске и его окрестностях, я перед отлетом просил сделать. Пришли?
Бочкин рассмеялся:
– Пришли, конечно. Значит, что мы имеем: молодая девушка рост примерно 170 сантиметров, брюнетка, дата исчезновения примерно совпадает с датой вашего с Аделией вылета из Москвы.
Макс ждал.
– Ну так вот, трупов с такими характеристиками нет…
– Черт…
Бочкин осадил его:
– Что значит «черт»? Это наоборот хорошо, что никого, с похожими характеристиками, не убили, криминальных ран подобного свойства в больницах Челябинска тоже не было. Остаются исчезновения… – он сделал драматичную паузу.
Макс перевел звонок на громкую связь:
– И? Тимур, говори, ты на громкой связи с капитаном Глебом Федорченко, он отрабатывает версию, что заказчик – кто-то из моих бывших подследственных.
Бочкин согласно выдохнул:
– А что, эта мысль не лишена логики…
– Лишена! – отрезал Макс. – Что там с «потеряшками»?
– Две девушки. Одна, Мария Семенова, пропала за неделю до твоей поездки, а вот вторая, Глафира Темны́х, исчезла в тот день. Днем ее еще видели, а потом все…
Макс глухо ударил ребром ладони по столу:
– Присылай материалы… Уголовные дела возбудили?
– Да… телефоны следователей тоже приложу.
* * *
Глеб предлагал всё решить по телефону. Он был сторонником современных технологий: нужные сведения можно узнать из разговора, а необходимые документы запросить фотографией. Макс настоял поехать и переговорить лично.
– Да, я зануда, – нахмурился он, предвосхищая комментарий товарища.
– А как ты в Москве с ее пробками все успеваешь?
Макс уклончиво отмолчался.
И о своей настойчивости не пожалел: оба следователя, ведущих поиски пропавших, подтвердили, что приметы потерпевших совпадают с данными владелицы окровавленных вещей. Но в материалах дела Глафиры Темных Макс обнаружил ее фотографии двух-трехлетней давности, на которых она имела рыжие волосы. Мария Семенова оказалась брюнеткой от рождения.
– Вот она, – Макс вытянул из материалов дела фотографию эффектной девушки с модельной внешностью: выразительные глаза с томной поволокой, чувственный рот и длинная шея. Ухоженные волосы смолистыми волнами падали на фарфоровые плечи. Девушка на фото смотрела вполоборота, загадочно и призывно улыбалась.
– Для сайта знакомств, что ли, фото? – пробубнил из-за его плеча Глеб.
– Не думаю. Мне кажется, это профессиональная съемка, для портфолио. Глафира же актриса, студентка университета культуры, наверняка уже ходит на кастинги… – Он чувствовал, как под пальцами становится колко и горячо. Это верный признак подтвердившейся версии, близость разгадки. Она будоражила.
Глеб придвинулся к фотографии.
– Красивая…
Следователь, который вел поиски Глафиры, кивнул:
– Товарищ капитан прав, актриса она, это фото из ее портфолио. Студентка Челябинского института культуры, будущая актриса драматического театра и кино. Преподаватели отмечали у нее некоторую взбалмошность – могла прийти на репетицию с невыученными репликами, но признавали природные способности – Глафира мгновенно входила в образ, умела на ходу войти в реплику… Подрабатывала в массовке в молодежном театре и получила несколько эпизодических ролей «кушать подано» в Камерном Драмтеатре. Коллеги по труппе отзываются о ней вполне сносно.
– «Сносно» – это как? – не понял Макс.
Следователь – он был в возрасте и по праву смотрел на столичного гостя со снисходительным любопытством, усмехнулся:
– Это значит, что никого не успела подсидеть, в интригах тоже не поучаствовала, но девица бойкая, палец в рот не клади, так что все это с наречием «пока». Это же касается любовных связей – держалась, интрижки не заводила. Но, впрочем, у нее и часов в театре было с гулькин нос.
Макс просмотрел заявление и протоколы опроса родителей девушки, ее подруги, нашел адреса ее соцсетей:
– Последние посты были в день исчезновения… Надо геолокации пробить через сотового оператора, делали? – Он посмотрел на следователя.
Тот кивнул, вытянул из папки распечатку, подтолкнул ее к Александрову и подпер голову рукой с нескрываемым интересом – ему было очевидно, что дело у него заберут, а значит, «висяка» у него не останется. В том, что тело пропавшей вряд ли найдут, он был уверен – на Урале уже властвовала осень, дожди размыли дороги, наполнили реки, а потому найти тело будет ох как непросто. Ну, если ли только случайно кто-то на него не наткнется… Но в такие случайности не верилось.
Капитан Александров тем временем изучал распечатку. В Москве он легко ориентировался, а вот Челябинск не знал совсем, а потому ровные столбцы с координатами ему ни о чем не говорили, но вот столбец с кодами базовых станций… Он толкнул в бок Глеба, указал на предпоследнюю строку в детализации:
– А это же на той самой улице, где общага, в которой мы Сорова задерживали? – и он перевел взгляд на Федорченко.
Тот почесал за ухом.
– Ну, да…
– Давайте-ка проверим по координатам, где именно Глафира отключила свою мобилу.
Они склонились у монитора в кабинете следователя, вбивая последовательно последние десять координат.
– Получается, вечером в день исчезновения, Глафира была в ночном клубе. И после этого ее никто не видел, – Макс перевел взгляд на следователя.
Тот развел руками:
– Никто не сказал, что она собиралась в клуб идти. Мы клуб не проверяли.
Макс протянул: