Насторожила меня эта недоговоренность.
Был в ней какой-то нехороший намек…
— А ты? — подсказываю ей. — Что…. ты?
— Я уже сегодня начну подготавливать сына к встрече с тобой. Как раз когда ты со всеми судами разберешься, Тимур будет готов.… Готов с визгами от тебя убегать.
— ЧТО?!
— Я обязательно ему расскажу, что его папа — нехороший дядька, который очень… очень сильно меня обидел в прошлом, а сейчас хочет его украсть. Думаю, на этой почве у вас сложится очень… Ну очень приятное общение. Так что вперед, Спартак! Вперед…. — понижает голос Рената и откидывается на кресле.
— Зачем ты смотришь на меня, как на врага? — удивляюсь я. — К чему ты так? Черт, Рената! Я же… к тебе.… с миром!
— С претензией! — взвивается она. — С угрозой пойти в суд. Ооооо… Если это мир, то у тебя очень странные представления о мире. Возможно, ты все ещё видишь во мне соседскую девчонку, которой можно одну-две палки кинуть просто так, по-соседски, но те времена давно в прошлом! Ясно?
— Твою мать. Ты.… Все слышала? — закрываю лицо жестом фейспалм.
Блин! Конечно, она все слышала.
Видела…
— И видела, и слышала. Но ты не переживай, переспали и переспали… Дело давно в прошлом, — говорит Рената якобы равнодушно, но я слышу, как в ее голосе звенит обида.
— Я тебя сильно обидел. Я…. Черт.… Тогда я был словно… Не знаю…. Мне кажется, я отравлял все вокруг себя.
Слов не подобрать, у самого в горле встало что-то комом.
Ведь все могло быть иначе…
И этот славный мальчишка, уже мог звать меня папой…
Есть разные обстоятельства, по которым люди расстаются, но в нашем случае я все сам испортил.
Как с этим справиться? Набить морду собственному отражению?
— Все в прошлом. Я не зацикливаюсь. С кем не бывает.… Главное, у тебя все хорошо… У меня…. тоже. Извини, мне пора.
Растерянно смотрю Ренате вслед.
Она убегает так быстро, но мне кажется, что в ее голосе были слышны слезы на последних словах.
Я буду тем ещё мудаком, если побегу сейчас доказывать ей, как сильно она во мне ошибается!
Пойти за ней следом хочется…. Но я силой удерживаю себя на месте.
Нужно остыть.
Подумать….
Не пороть горячку!
Суд ещё этот приплел… Какого-то хрена….
Мне кажется, сейчас я точно загнал себя в тупик.
Предстал не в лучшем свете, показал себя этаким говнюком, бездетным женоненавистником, у которого денег куры не клюют.
Тем, кто может купить легко в свое распоряжение и фирму, и ребенка, о котором ничего не знал до недавнего времени.
Ясно одно — ни в какой суд я не пойду, да и не собирался туда мчаться в ту же минуту!
— Тогда какого хрена, Спартак? — спрашиваю сам у себя, громыхнув кулаком по столу.
Что я за кретин такой? Бизнесами ворочать научился, а разговаривать с людьми, взаимодействуя с ними там, где нужно быть понимающим и просто быть настоящим, у меня не получается!
Теперь исправлять. Но как?
Сталкерить, что ли….
Пусть встреча будет якобы случайной…
Но сначала дам Ренате остыть.
Тут, бляха-муха, не та ситуация, чтобы действовать напором… Нужно выжидать. Самое сложное… То, чего я никогда не умел — быть осторожным.…
Испытание не из простых.
Глава 23
Рената
Говорят, на войне все средства хороши.
Я приготовилась воевать со Спартаком за своего Тимура, но моей воинственности хватило лишь до того момента, как я обняла любимого сыночка.
Пригрозила Спартаку, что буду настраивать Тимурчика против его папаши, нарисовала в голове образ злобного монстра.
Таким только пугать детишек! В самый раз, да?
Тимур точно окажется под впечатлением от такого…. папочки!
Признаюсь, я хотела претворить в жизнь свои угрозы, но….
Как я могу?!
Боже, это просто невозможно!
Тимур смотрит мне в глаза своими темными глазками, полными бескорыстной любви и радости, материнское сердце тает в тот же миг.
Разве сможет адекватная, любящая мать пугать своего любимого ребенка?
Просто так.…
Чтобы потешить собственное эго и выйти победительницей из войны, которой могло бы и не быть.
Если бы Спартак не начал разговор с угроз, я бы тоже не стала корчить из себя законченную стерву.
Сына он захотел!
Не слишком ли жирно?
Разумеется, слишком.
Пугать сына я не стану.
Никогда….
Даже если бы была реальная угроза, я бы не стала так откровенно пугать сына, скорее, постаралась предупредить так, чтобы он понял.
Но возраст такой….
Боже, он же ещё совсем кроха!
— Все хорошо? — интересуется няня.
— Да, хорошо. Почему вы спрашиваете? — задаю я вопрос в свою очередь.
— Не знаю… — колеблется она, но решает сказать, как есть.
Няня давно у нас работает, поэтому у нас сложились доверительные отношения.
— Вы обнимаете Тимура так, словно видитесь в последний раз. Или после очень нехорошего события. Может быть, вы нечаянно попали в аварию и перепугались?
Я невольно усмехнулась: Саня-Спартак… Кто бы мог подумать, да?
Наши отношения, начавшиеся бурно и сладко, в итоге закончатся тем, что новая встреча будет напоминать катастрофу или смертельную ловушку.
— Не то и не другое, Евгения Львовна. Кое-что случилось, да, но…
Я сместила взгляд вниз, чтобы оценить, слушает ли нас Тимур или нет. Он шел, держа меня за руку, старался не спешить, но подпрыгивал на каждом шагу, был увлечен ручным утенком-крякалкой, которого держал в левой руке.
Кажется, он нас точно не слушал.
Поэтому я решилась сказать, как есть.
— Объявился отец Тимура. И с ходу потребовал увидеться с ним.
Няня неопределенно покачала головой.
— Что?
— Матерей-одиночек становится все больше с каждым годом. Не всем из них удается услышать ту же фразу, мол, дай увидеться с сыном, дочерью… Неважно, какого пола малыш.
— Ну вот, вы считаете, что это