Однако мужчина все равно устоял, после чего зло швырнул ее в стену. Сил у него было явно гораздо больше, чем у нее. Вероника ударилась о твердую поверхность, нехорошо приложившись о нее лбом. Аж искры из глаз посыпались!
Наверху хлопнула дверь, скрипнул, чертя по полу ножками, массивный комод. Прикрывшись ею, Дарья успела укрыться в безопасной комнате. Вот же стерва!
Мысли путались, перед глазами все расплывалось, а в ушах звенело. Вероника даже не сразу поняла, что уже лежит на полу. Тело не слушалось, и сознание гасло, но, прежде чем отключиться, она увидела, как мужчина с топором подошел к ней.
Это было похоже на жуткий ночной кошмар. Ни убежать, ни закричать Вероника не могла. И досматривать этот страшный сон определенно не хотела, а потому теперь уже без колебаний сдалась на милость обмороку.
* * *
Добравшись до участка, Морозов на ходу скинул снегоступы, понимая, что теперь они будут только мешать.
В доме кто-то кричал и звал на помощь. Трудно было понять, кто именно: испуганный женский голос наверняка звучал намного выше, чем обычно, но по крайней мере кто-то еще точно был жив.
Входная дверь оказалась не заперта, хотя Вероника точно закрывала ее за ним. Сама Вероника обнаружилась в холле на первом этаже. Она сидела на полу, держась за голову и явно пытаясь прийти в себя. Ему хотелось кинуться к ней, убедиться, что все в порядке, что она не ранена.
Однако чувство долга возобладало. Было видно, что Вероника цела, а наверху кто-то кричал и звал на помощь, поэтому Морозов взлетел по ступенькам на второй этаж.
Дверь в хозяйскую спальню была приоткрыта, а в соседнюю с ней комнату — разбита в щепки. Вероятно, топором. Изнутри ее, по всей видимости, все еще подпирал комод, но верхняя часть, по сути, была выломана, позволяя забраться в помещение, чем Морозов и воспользовался.
Он успел вовремя. Дарья сжалась у стены под распахнутым окном. Возможно, хотела вылезти через него, но не успела. Из разбитого носа по ее лицу текла кровь, а над ней стоял Павел с занесенным для удара топором.
Времени обдумать и толком прицелиться не было, поэтому Морозов просто выстрелил. Куда именно собирался попасть, и сам не знал, но пуля угодила прямо в правую руку, которой Павел держал топор.
Мужчина взвыл от боли, выронив оружие, повернулся и двинулся на Морозова. Просто так, с голыми руками, одна из которых к тому же теперь была ранена. Вероятно, это стало следствием отчаяния. Или он забыл, что в револьвере Олеси оставалось еще два патрона.
Вторая пуля попала Павлу в левое плечо, но и это его не остановило. Он продолжил надвигаться на Морозова. Тому ничего не оставалось, кроме как перехвалить опустевший револьвер за ствол и ударить Павла рукояткой наотмашь, когда тот подошел на расстояние вытянутой руки.
Лишь этот удар в висок наконец свалил его. Или же болевой шок от двух ранений наконец сделал свое дело.
— Цела? — спросил Морозов, с трудом пытаясь восстановить дыхание. Сердце все еще колотилось так, словно он продолжал бежать по заснеженному лесу на снегоступах.
Дарья всхлипнула и только кивнула в ответ, дрожащей рукой вытирая кровь.
Морозов ощупал карманы Павла и нашел то, что искал — смартфон. Конечно, Павел не оставил себя без связи. Теперь все было правильно.
Набирая номер экстренной помощи, он проверил пульс: сердце Павла билось, а его раны не казались такими уж серьезными. Однако очнуться в ближайшее время у него было мало шансов.
Оператор наконец ответил и спросил, какая экстренная служба ему нужна.
— Говорит подполковник Следственного комитета Морозов Олег Андреевич. Нужны полиция и скорая. И следственная группа. Здесь трое убитых, один раненый — огнестрел… И да, еще нужен трактор! Дорогу снегом завалило — не проехать.
Он назвал адрес, уточнил, что нужный коттедж находится в стороне от основной деревни, добавил, что убийца задержан и что ранен именно он. После чего заверил, что ждет всех перечисленных на месте, и отключился.
С трудом встав, стянул с себя куртку, в которой уже порядком взмок, подошел к тому, что осталось от двери, отодвинул комод и вышел из комнаты.
Проверил хозяйскую спальню. Олеся сидела на том же месте, так и не пошевелившись. Похоже, ей все-таки тоже потребуется медицинская помощь. Возможно, даже психиатрическая. Но, по крайней мере, теперь можно надеяться, что она либо не была заодно с Павлом, либо просто больше не опасна.
Морозов спустился на первый этаж. Вероника уже стояла у подножия лестницы, вопросительно глядя на него.
— Я вызвал полицию. Скоро все закончится, — пообещал он ей.
— Кто это был? — почти шепотом спросила Вероника.
— Павел. Он жив, но без сознания. Ранен. Ты сама как?
Она пожала плечами. На ее губах появился призрак улыбки.
— Честно говоря, даже не знаю.
— Иди ко мне…
Морозов притянул ее к себе и крепко обнял, как хотел еще тогда, на кухне. Вероника уткнулась лицом ему в плечо, обнимая в ответ.
В повисшей тишине из гостиной донесся бой часов, отсчитывающих полночь.
Последний день года завершился. Начался новый год.
Эпилог
Павел Гордеев не только выжил, но и довольно быстро пришел в себя после операции. Отпираться не стал, напротив, сам сразу изъявил желание поговорить со следователем. А поскольку Морозов сделал все, чтобы забрать дело в Москву — по месту жительства всех участников событий, — он сам к нему и пришел.
Первым делом Павел сообщил, что Валерий Демин жив и находится в доме, где горел свет.
— Не думаю, что мне это зачтется, — криво усмехнулся он, — но убивать Валерку мне не очень-то и хотелось. Просто нужен был тот, на кого я смог бы повесить остальные убийства. А Валерка… Он, конечно, тоже виноват, но он все-таки мой старый друг. К тому же сам скоро сдохнет.
Морозов оставил это заявление без оценочного комментария, только сдержанно сообщил, что они уже и сами нашли Валерия. Он лично распорядился проверить тот дом, подозревая, что свет там горел все же не просто так. И не просто так машина Павла стояла у его забора. Его подозрения полностью подтвердилось, когда Валерия обнаружили на цокольном этаже запертым в одном из помещений.
У Павла эта новость не вызвала каких-либо эмоций. Он лишь безразлично кивнул и