Выйдя к озеру и закинув снасть, был сильно удивлён тому, что практически сразу клюнуло. Более того я сразу поймал рыбу, похожую на сома. Длина её была буквально сантиметров двадцать пять, но тем не менее.
На четвёртой рыбине понял, что в руках нести не вариант. Снова нашёл длинную тонкую ветку, похожую на лозу и отрезал у развилки. Сняв кору, начал насаживать рыбу на импровизированный кукан.
На пятой рыбине клевать перестало, но оно уже и не надо. Темно почти совсем. Пора идти ужинать и спать.
Не удержался и одну из рыб съел сырой, затем вернулся в селение, зашёл в дом, положив рыбу в котелок, и лёг спать. Перед сном думал о том, насколько тяжёлой жизнь была у предыдущего владельца тела, что ему, в общем и целом, хватает одноразового питания. Кушая утром и вечером, я чувствовал, что наелся вдоволь.
Глава 11
— Проснулся? — снова дед стоял надо мной.
— Ага, я сейчас за водой и завтракать будем, вчера рыбы наловил.
— Видел, почистил уже, пока не протухла. Вода со вчера осталась, огонь разведи да готовь, — дал напутствия дедуля и хотел уже уйти.
— А как разводить-то? Мне бы посмотреть раз, дальше уже справлюсь.
— Ну поколение пошло, даже огня добыть не могут, — он ворчал что-то ещё, но уже слов было не разобрать.
К слову, как добыть огонь, он показал. Недалеко от камина стояла корзина с чем-то похожим на паклю. Её-то он и разжёг интересным устройством. Скорее всего это были камни, по своим свойствам схожие с кремнем. Один из них похож на плоский брусок, что был обит деревянными дощечками, по блинным сторонам две стойки и ещё один камень по форме бублика, через который продета деревянная ось, что опиралась на стойки. По факту два камня кремния, один плоский, другой кольцом, вот кольцо и надо было крутануть что есть силы, а на второй положить паклю, которая тут же загоралась.
Дедуля успел не только почистить рыбу, но и добавить каши в котёл. По итогу вышло что-то похожее на рыбный бульон. В блюде явно не хватало соли, но, видимо, местные про неё и не знали. Это я выяснил, расспросив деда, он долго не мог понять, о чём речь, более того каждый раз, когда я произносил слово соль, то говорил это на русском, значит в местном языке и слова такого нет. На достигнутом не остановился и решил узнать, какой же на вкус пот, ведь он и в этом мире был солёный. На это получил простой ответ: пот — кислый, со вкусом грязного тела.
Ну, в общем-то понятно. Надо бы добыть соли, вот местные удивятся. А когда они узнают о способе консервации с данным минералом…
Соль, кстати, можно добыть и простым способом, но в очень малых количествах, но об этом позже. Сейчас надо спасать жизнь.
Сегодня, выйдя на улицу, я не пошёл сразу в лес, а прошёлся и осмотрел деревню.
Всё, как и описано ранее, за исключением хозяйственных построек. В центре деревни, поодаль от домов и вокруг колодца, были постройки. Тут же играли дети лет до семи, которые и провели мне экскурсию после недолгого знакомства. Была пара стариков, что уже не могли работать в поле, они-то и приглядывали за детьми. Странно, что Теор сторонился этого занятия.
Первой постройкой была пуня, если я правильно помню название. Не очень большой ангар с сеном для лошади. Лошадь, оказывается, государственная собственность, а точнее принадлежала главе города. Местным она сдавалась в аренду, так как по закону им запрещено иметь свою, да и, судя по всему, не могли они себе её позволить. Её использовали только для доставки товаров в город, половина продуктов была налогами, да и не только налогами, но и платой за аренду лошади. Всё остальное можно продать или обменять. Иногда появлялись ревизоры, которые проверяли, как исполняется закон, не зажимают ли местные продукты.
Следующим зданием была баня. Ну по крайней мере, что-то на неё похожее. Местные называли её словом, похожим на мойку. Внутри помещение примерно шесть на шесть метров. В самом центре стояла печь без трубы, выложенная всё из того же булыжника. Смеясь над тем, какой я тёмный и не сведущий, дети объяснили принцип. Каждый пятый день эту печь топят, открывая настежь окна и дверь, затем закрывают и поливают печь водой, отчего и становится жарко. Перед мытьём заносят туда ведра и скамейки, так как оставлять внутри нельзя, всё будет в копоти настолько, что больше испачкаешься, чем помоешься.
Сперва моются все мужчины деревни, лишь затем женщины. Тут я вспомнил, что сам не мылся всё это время, лишь раз в день, будучи в городе, ходил к реке, справить нужду да умыться выше по течению.
Последние два здания оказались советом и хранилищем. Советом назвали довольно большую беседку, где решали все вопросы или отмечали праздники. В хранилище, собственно, хранили продукты. К слову, о последних. На полях выращивали небольшие кусты, наподобие черничных, с той разницей, что ягоды были жёлтые и слегка сладкие на вкус. Эти ягоды являлись одним из двух основных продуктов питания. Их ели в любом виде, делали кашу и муку, просто ели свеже- сорванными. Вторым продуктом являлся корнеплод, похожий на морковь, только более водянистый и имевший фиолетовый оттенок. Употреблялся он так же, как и у нас, за исключением жарки.
Также в ходу была еда животного происхождения. Практически у всех имелся птичник с небольшими птичками, как наши перепёлки. Кормили их всё теми же ягодами и корнеплодами. Помимо этого, создан небольшой отряд рыболовов. Состоял он из пяти мужиков в возрасте и одной лодки, вырубленной из большого ствола дерева. Иногда малые дети баловались, ловя мелкую рыбу острогой, а вот упомянутый отряд ловил рыбу сетью. Рыбу ежедневно делили на всех поровну, взамен мужикам давали