Давлю на газ и выжимаю из своего спорткара максимальную скорость.
Конечно, в городе приходится соблюдать ограничения, но веду я как маньяк. Обгоняю, чтобы проскочить на зелёный, подрезаю, жму на клаксон, чтобы пропустили.
За пределами города врубаю скорость на полную.
Виталий смотрит в экран телефона и сообщает о движении точки. Хоть бы трекер Лизы не разрядился. В спящем режиме GPS метка может сохранять заряд не меньше года, но в фазе активного использования – не более трёх часов.
– Они остановились, – наконец, говорит Виталий долгожданную фразу. – Движения нет уже больше пятнадцати минут.
– Вбей координаты.
До сих пор мы двигались примерно в ту сторону, куда увозили Лизу, а теперь у нас есть точные данные. Виталий вбивает координаты в мой телефон, крепит его на панель, и навигатор простраивает маршрут.
– Заброшенная деревня, – сообщает мне охранник после поиска в интернете. – Земля выкуплена строительной компанией. Скоро дома снесут и построят коттеджный посёлок, а пока там никто не живёт. Отличное место, чтобы держать человека в заложниках.
Я лишь стискиваю зубы и сильнее давлю на газ.
До места добираемся меньше чем за час.
Я не то что быстро ехал, а скорее низко летел.
Деревня действительно выглядит заброшенной и довольно давно. Вдоль трассы уже растёт бурьян, дорога, которая уводит к домам, никогда не знала асфальта и тоже начала зарастать. Хотя сквозь зелёные побеги всё ещё виднеется протоптанная человеком и машинами тропа.
– Артур Эдуардович, машину надо здесь оставить, чтобы не спугнуть. И пешочком.
Я киваю, соглашаясь с охранником. Двери закрываем мягко, чтобы лишний раз не шуметь. Достаём из багажника биту и выдвигаемся по просёлочной дороге.
Дом, на который указывает GPS метка, окружён пышным садом. Можно не беспокоиться, что нас увидят из окон раньше, чем нужно. Да и темно. На землю давно опустилась ночь
– Какой план, Артур Эдуардович? – тихо интересуется Виталий.
– Постучишь, попросишь помощи. Скажешь, машина попала в кювет, нужно помочь вытолкнуть.
– Так, деревня заброшенная, странно здесь просить помощи.
– Скажи, что приехал навестить отчий дом пока его не снесли, и заметил свет в окошке. Надо выманить из дома хотя бы одного. Со вторым я сам справлюсь.
Лиза
Прихожу в себя урывками. Открываю глаза и вижу лишь пейзаж, мелькающий за окном автомобиля. В следующий раз я уже открываю глаза и обнаруживаю себя в деревенском доме.
Я сижу привязанная к стулу. Руки сведены за спиной и уже ощутимо затекли. Во рту у меня кляп. Прям как в боевике. Ситуация кажется глупой и страшной одновременно. Кому я могла понадобиться? Зачем?
Позади меня раздаётся скрип двери, и я слышу мужские голоса.
– Ты позвонил блондинке?
– Да, она сказала, что отправит требование о выкупе утром. Пусть миллиардер ночь промаринуется.
– Не понял я, с чего Тагиров станет платить деньги за какую-то няньку.
– Трахается он с ней, чего непонятного.
– Думаешь?
– Блондинка так сказала. Зачем тебе подробности? Главное, чтобы заплатили.
– Эй, да она очухалась! – в поле моего зрения появляется один из похитителей. Я узнаю в нём «врача», который завёл со мной беседу у подъезда. Халата на нём теперь нет, только потрёпанная футболка и джинсы.
– Ну, очухалась и очухалась. Пусть сидит, ждёт.
Второй проходит к столу, садится у окна, наливает себе чай из самовара.
– Всё время поражаюсь, что люди оставили такую ценную посуду, – говорит он и щёлкает пальцами по тусклому пузатому боку.
– Это для тебя ценная, а для кого-то пшик один, – второй отходит от меня и присоединяется к подельнику.
Картина умилительная. Два здоровых мужика бандитской наружности сидят у окошка за столом и хлебают чай из чашечек с цветочным узором.
– Заберём после дела?
– Конечно, заберём. Тут в деревне вообще много чего можно найти интересного. Пошерстим и продадим как винтаж.
Мужики начинают ржать как кони, а потом резко замокают. Раздаётся настойчивый стук в дверь.
– Эй! Есть кто-нибудь дома?
Сердце принимается учащённо биться, когда я слышу этот голос. Конечно, дверь слегка приглушает звук, но эти бандитские интонации с лёгкой издёвкой.
Неужели Виталий? Охрана Тагирова меня нашла?
Да нет, невозможно. Как бы они это сделали?
Вспыхнувшая было надежда гаснет.
Похитители переглядываются.
– Кого ещё принесло?
– Сейчас выясним, – с угрозой произносит один, достаёт пистолет и подходит к двери. – Кто там?
– Мужик, у меня машина в кювет улетела, помоги вытолкнуть, а? Будь другом, хорошо заплачу!
Второй бандит поднимается с места и проходит мимо меня к двери.
Теперь я снова никого не вижу. От того, что за моей спиной разворачивается какое-то непонятное действие, тревога десятикратно усиливается.
Вдруг и правда охрана Тагирова?
Сердце разгоняется, в висках стучат молоточки, заглушая доводы разума.
В этот самый момент я просто отчаянно хочу верить в чудо, в то, меня приехали спасать! Одновременно я переживаю за ребят Тагирова, ведь бандиты вооружены.
Дверь открывается, и я слышу голоса.
– Ну, идём. Поможем тебе с машиной.
Судя по звукам, все выходят из дома, но снаружи слышится какая-то возня.
Матерные выкрики, звуки ударов, даже стенам дома достаётся пару раз.
А потом раздаётся звук выстрела, и всё затихает.
Минута, вторая…
Полная тишина снаружи. Никто не заходит в дом.
Я остаюсь в полной неизвестности.
28
В голове мелькают самые страшные предположения. Меня уже всю трясёт от тревоги, по щекам текут слёзы, которые невозможно сдержать. Что, если кто-то ранен? Что, если с охраной приехал сам Тагиров? Что, если ранен он?!
Паника накрывает с головой, слёзы текут без остановки, именно в этот момент за моей спиной раздаётся скрип двери и тяжёлые шаги.
– Лиза, ты в порядке?
Я не верю своим глазам. Передо мной на корточки опускается Тагиров. Правую скулу пересекает ссадина, а на рукаве футболке кровь.
Киваю в ответ, и он принимается развязывать кляп.
– Ты ранен? – первым делом спрашиваю я, когда он освобождает мой рот.
– Ерунда, простая царапина.
Как только он освобождает мои руки, я тут же задираю рукав футболки и вижу рану. Конечно, не царапина, придётся накладывать швы.
– Ну хотя бы пуля в твоём теле не осталась? – выдыхаю я.
– Прошла по касательной.
Тагиров освобождает меня от верёвки, и тут же прижимает меня к себе.
– Ты-то сама в порядке?
Отстраняется и с тревогой вглядывается в