Только со мной.
— Больно, — сказал я тихо.
— Я рада, — выдавила без эмоций Карина и сделала шаг назад. Я резко ощутил холод, исходящий от неё. Мне почему-то показалось, что она замерзает изнутри, и этот холод — он был ненормальным, он был слишком настоящим, слишком живым, и мне показалось, что я ощутил нечто страшное. Мне показалось, что в её сердце этот холод сидит уже давно, и сейчас она просто дала ему выход.
— Радуйся, я считаю, ты имеешь на это полное право. Я считаю, что я это заслужил.
Я говорил серьёзно, я говорил без тени насмешки, но Карина не оценила. Она развернулась и сделала шаг в сторону. Она была слишком не такой. Мне казалось, как будто бы у неё вся кожа посерела, мне казалось, как будто бы она кого-то похоронила.
И это пугало.
Я не знал, что произошло в моё отсутствие, я специально не стал оставаться, давая возможность Карине самой сделать выбор. Я понимал, что она сделала правильный выбор. Она никуда не уехала, она не стала общаться с этим Айдаром, но почему я ощущал исходящую от неё боль? Неправильную боль, не боль от моего предательства, а другую… Более давящую, более саднящую.
— Карин, что происходит? — чувствуя её состояние и настроение, спросил резко я. Карина ощутила, как у меня переменилась интонация, и вскинула на меня глаза.
— Ничего, — она одёрнула одеяло, поправила всю постель и развернулась ко мне. — Ничего такого, о чем тебе необходимо было бы знать, — мягко заметила супруга, и я понял, что что-то происходило, но что именно — не мог осознать. Это было что-то, что меня ещё не коснулось, но коснётся и бомбанёт как следует позднее.
— Ты мне врёшь, — заметил я обтекаемо. Она врала, лгала, увиливала. Она пыталась что-то скрыть от меня. За столько лет учишься воспринимать даже движение глаз и понимать, что в них написано, поэтому Карина отчаянно старалась не поднимать на меня взгляды.
— Нет, Валер, я не вру. Если ты на сегодня все, то можешь быть свободен. Скажи, когда в следующий раз ты заберёшь Лидочку.
Меня шарахнуло от того, что она пыталась избавиться от меня так ненавязчиво, словно бы ничего не происходило.
— Я хотел бы провести выходные вместе, — заметил я мимоходом. Мне нужно было немного времени, чтобы понять, что происходило с женой.
— Если ты поговоришь с Тимом, и он согласится с тобой куда-то поехать, то пожалуйста…
— Вместе, я имею ввиду всей семьёй.
— Мы теперь не семья, Валер.
— Но мы с тобой по-прежнему остаёмся родителями, поэтому нет ничего страшного в том, чтобы мы где-то увиделись все вчетвером.
Карина прикусила губу и покачала головой.
— Я не думаю, что это хороший повод. Ты можешь забрать детей, если опять-таки они согласятся, но я никуда не поеду.
— Ты носишь моего ребёнка.
— И что? — холодно отозвалась Карина и, дойдя до комода, опёрлась о него спиной, сложила руки на груди. — Это ничего не меняет. Сейчас ты можешь общаться именно с детьми, а не со мной.
— Карин, ты от меня что-то скрываешь…
— Ошибаешься. Я сказала тебе всю правду. Если ты хочешь услышать что-то другое, то это не ко мне, а к твоей любовнице. Она будет петь соловьём. Я — нет.
Противное чувство того, что я что-то упускаю, не покидало меня. Интуиция кричала и била в колокола. Я что-то делал неправильно. Что-то выходило из-под контроля, но как поймать этот контроль обратно?
Я не понимал.
— Карин, ты от меня что-то скрываешь, я в этом уверен. И мне это не нравится. Ты должна понимать, что мы ответственны за жизнь наших детей, даже за нашего третьего ребёнка.
— Замолчи, — тихо, без эмоций произнесла Карина и опустила глаза. — Не смей говорить о третьем ребёнке. Не смей давить на меня тем, что мы должны быть логичными. Мы должны быть разумными, потому что я беременна. Не смей манипулировать этим! Если тебе так нужен третий ребёнок, иди к своей любовнице, и пусть она тебе рожает…
— Карин, нет у меня никакой любовницы! — вспылил я и резко дёрнулся к жене, схватил её за плечи. — Прекрати этим тыкать в меня. Я тебе уже говорил то, что я с ней не спал.
Карина вскинула голову и зло хохотнула. У меня были доказательства того, что я не спал ни с кем, но афишировать их я не собирался по той простой причине, что это выглядело бы низко. Это выглядело бы неправильно. И мне казалось, у Карины намного больше мудрости. Она меня намного лучше знает, чем кто бы то ни был другой, чтобы понять, что я ей не лгал. Но вместо этого жена упёрто твердила одно и то же, чтобы я уходил к любовнице.
— Прекрати мне врать, прекрати со мной об этом говорить. Я не хочу ничего слышать про то, что у тебя кто-то был или кого-то не было. Когда надо было честно отвечать на этот вопрос, ты решил поиграть со мной? Ты причинил мне боль. Теперь я слушать не намерена!
Телефон завибрировал слишком внезапно, и я по инерции дёрнулся, схватил трубку, рявкнул:
— Да, — по голове ударило осознание того, что произошло что-то фатальное, у меня на одной чаше весов стоял непростой разговор с Кариной, а на другой чаше весов…
Твою мать!
— Мне пора, — коротко бросил я жене, развернулся и резко шагнул в сторону выхода.
— Конечно тебе пора, беги! — зло полетело мне вслед. Я сцепил зубы, понимая, что потратил возможность договориться с женой именно сейчас.
Но у меня было очень важное дело, и Карина меня потом поймёт.
Я очень надеюсь…
Глава 42
Валера
Я не стал затягивать, не стал оглядываться на жену, потому что понимал, что время сейчас подобно золоту.
Я выскочил в коридор, и в меня влетела Лидочка, взвизгнула, схватилась за штанину и попыталась забраться наверх. Я быстро подхватил её на руки, чмокнул в щеку.
— Малыш, мне пора. Я очень сильно тороплюсь, родная моя…
— Папочка. Ну ты же ещё придёшь, пообещай мне. Скажи мне, что ты ещё придёшь.
— Лида, я прям завтра с утра приеду, да, может быть, я прям сейчас даже