Дыши. Просто дыши.
Наконец судорожный вдох – и воздух ворвался в лёгкие.
Но это был не тот воздух.
Он был другим. Плотнее, тяжелее, насыщенным до предела. Словно я вдохнула не кислород, а что-то живое, почти вязкое. Он обжигал горло, оседал в лёгких свинцовой тяжестью.
И холодным. Обжигающе холодным.
Я закашлялась, согнувшись пополам. Каждый вдох давался с трудом, морозил изнутри. Дыхание вырывалось густыми облаками пара.
Что со мной? Почему так холодно? Почему я не могу дышать?
Паника начала подниматься волной, но я заставила себя успокоиться. Медленно. Вдох. Выдох. Ещё раз.
Постепенно лёгкие привыкли. Воздух перестал обжигать, но холод остался. Ледяной, пронизывающий, напоминающий с каждым вдохом – ты больше не дома. Ты в другом мире.
Я медленно подняла голову.
И забыла, как дышать снова.
Небо.
Боже мой, небо.
Три луны висели над горизонтом, огромные и невозможные. Серебряная, золотая, кроваво-красная. Они освещали мир мерцающим, холодным светом, отбрасывая тройные тени от каждого предмета.
Между лунами – звёзды. Но не те звёзды, что я видела всю жизнь. Эти были слишком яркими, слишком близкими, словно я могла протянуть руку и коснуться их. Некоторые медленно двигались по небу, вычерчивая светящиеся дуги.
Это невозможно. Это не реально.
Но было реально. Слишком реально.
Я опустила взгляд на землю – и поняла, почему ладони так саднили.
Под руками не мягкая земля, а мох. Толстый, тёмно-зелёный мох, покрытый слоем инея. Скользкий, ледяной, от которого пальцы мгновенно онемели.
Я попыталась встать – ноги поскользнулись на обледенелой поверхности. Упала обратно на колени, больно ударившись.
Всё покрыто льдом.
Огляделась, пытаясь понять, где я.
Лес.
Но не тот лес, где я пролила кровь на дерево. И не зелёный, тёплый лес, который я почему-то ожидала увидеть.
Это был лес поздней осени, умирающий под наступлением зимы.
Деревья были гигантскими – стволы толщиной в три-четыре человеческих обхвата, уходящие ввысь так далеко, что кроны терялись в темноте. Но они были почти голыми. Чёрные ветви тянулись к небу, как скелеты, покрытые инеем и тонкими сосульками, которые позвякивали на ледяном ветру.
Только некоторые деревья ещё цеплялись за последние листья – багровые, золотые, почерневшие от мороза. Они дрожали и осыпались, падая на землю с тихим шорохом.
Кора светилась слабым зеленоватым или серебристым сиянием – единственное напоминание, что это не обычный лес. Что здесь живёт магия.
Корни выступали из-под мха, толстые и узловатые, покрытые слоем льда. Они образовывали арки и туннели, но ступить на них было невозможно – слишком скользко.
Холодно. Так чертовски холодно.
Я встала, осторожно, держась за ствол дерева. Кора была ледяной под ладонью, шершавой от замёрзшего лишайника.
Запах.
Морозный воздух пах остро и режуще. Холодная хвоя где-то вдали. Гниющие листья под слоем инея. Земля, скованная морозом. И едва уловимая сладость – приторная, странная, прячущаяся под всеми остальными запахами.
Всё это смешивалось, создавая аромат умирающего мира, который заставлял внутренности сжиматься от тоски.
Звуки.
Шелест голых ветвей – резкий, как скрежет костей друг о друга. Позвякивание сосулек. Треск льда где-то вдали. Завывание ветра, который пробирал сквозь куртку до самой кожи.
И тишина. Мёртвая, давящая тишина между звуками.
Я попыталась сделать шаг – нога поскользнулась на мху. Еле удержала равновесие, схватившись за дерево.
Это слишком. Слишком много.
Мир вокруг был слишком холодным, слишком чужим, слишком неправильным. Каждое ощущение било по нервам.
Я не справлюсь. Не смогу.
Паника накатывала волнами, заполняя грудь ледяным ужасом.
Хлоя. Мама. Дом.
Но дома больше не было. Был только этот замерзающий лес, эти три луны, этот ледяной воздух, который резал лёгкие.
Я зажала рот рукой, сдерживая всхлип.
Нет. Нельзя. Нельзя сейчас ломаться.
Руки нащупали рюкзак. Я лихорадочно расстегнула молнию, порылась внутри дрожащими пальцами. Вода. Еда. Соль. Нож.
И пачка сигарет.
Я даже не помнила, когда положила её туда. Месяц назад? Два? Отобрала у отца, который обещал бросить, но тайком курил на балконе. Засунула в карман рюкзака и забыла.
Сигареты. Глупость. Я не курила. Никогда. Ненавидела запах табака.
Но сейчас…
Я достала пачку окоченевшими пальцами. Помятая, но целая. Вытащила одну сигарету, попыталась зажечь спичкой.
Первая спичка погасла от ветра. Вторая тоже.
– Да гори ты! – прошипела я сквозь зубы, прикрывая пламя ладонью.
Третья загорелась. Я поднесла к сигарете, затянулась.
И закашлялась так сильно, что чуть не вырвало.
Дым обжигал горло, лёгкие протестовали, глаза слезились. Но я заставила себя затянуться ещё раз. И ещё.
Горечь табака перебила приторную сладость воздуха. Резкий запах дыма заглушил мёртвый запах замёрзшего леса.
Голова закружилась – но по-другому. Знакомо. По-человечески.
Я выдохнула дым, наблюдая, как он смешивается с паром от дыхания и стелется в неподвижном воздухе.
И впервые с момента падения смогла ясно мыслить.
Ладно. Хорошо. Я в мире фейри. Это факт.
Ещё затяжка. Ещё выдох.
Паниковать бесполезно. Нужно выживать.
Я докурила сигарету до фильтра, затушила о ледяной камень, торчащий из мха. Спрятала пачку обратно в рюкзак – может, ещё пригодится.
Встала на ноги, осторожно, проверяя каждый шаг на скользком мху.
Огляделась ещё раз, пытаясь понять, где я.
Лес поздней осени. Голые деревья. Иней. Холод.
Но не настоящая зима. Не снежная пустыня, не ледяное царство.
Это… это граница. Окраина его власти.
Здесь осень ещё сопротивляется зиме. Природа цепляется за жизнь, борется с его морозом.
Между голыми деревьями мелькали огоньки. Маленькие светящиеся точки, размером с монету, кружили в воздухе, оставляя за собой искрящиеся следы. Они двигались слишком осознанно – то приближаясь, то отдаляясь, словно изучая меня.
Один из огоньков подлетел совсем близко, завис перед моим лицом.
Я разглядела крошечную фигурку внутри свечения – человекоподобную, с прозрачными ледяными крыльями. Фейри. Настоящая фейри, размером с мой большой палец.
Она улыбнулась мне, обнажив острые, как иголки, зубки.
И я внезапно вспомнила строчку из книги: "Малые фейри опасны, как и большие. Их укусы ядовиты."
Я резко отмахнулась. Огонёк отлетел с негодующим писком и растворился в темноте.
Здесь всё опасно. Абсолютно всё.
Вдалеке раздался вой – протяжный, жуткий, заставивший кровь застыть в жилах.
Потом ещё один вой ответил первому. И ещё. И ещё.
Охотники.
Я поправила рюкзак на плечах, проверила фотоаппарат – цел. Нащупала нож в кармане.
И услышала его голос.
Не рядом. Не из леса. Голос звучал повсюду – в шелесте голых ветвей, в завывании ветра, в треске льда.
"Добро пожаловать в мой мир, Элиза Торн."
Каждое слово