Никогда, никогда и подумать не могла бы, что способна на такое. Затеять такую опасную игру, и ещё и завершить её, не наломав дров. Хотя хотелось. Господи, как сильно хотелось. Когда он предлагал остаться на завтрак, и поцеловать на прощание. Да трижды да! И поцеловала бы, и осталась. Только вот у отца и его коллег был семинар в конференц-зале отеля ближе к обеду в субботу. Он мне только поэтому в голову и пришёл, потому что две недели только и речи дома шло об этом семинаре. Так что мне нужно было драть когти оттуда так быстро, как только можно. Потому что если бы отец увидел меня в этом платье, сбегающей из отеля... Домашний арест — это самое мягкое, что он бы со мной сделал.
Мира помогла мне сесть на место, словно боясь, что если она отпустит, то я воплощу угрозу в жизнь и уйду. Вздохнув, я села и взяла чашку с чаем.
— О нём мы больше не говорим. Всё, точка. Если хочешь, чтоб я осталась — не поднимай эту тему. Даже имени его слышать не хочу.
— Ладно. Но ты же понимаешь, что он этого так не оставит, правда?
— Ой да плевать мне, что и как он оставит, Мир! У меня практика впереди, потом сессия. Я лучше на этом сконцентрируюсь. А не на том, кто свои руки при себе, имея девушку, удержать не способен.
— Судя по тому, что я видела, он не оставит это просто так.
— Оставит. Я тоже полна сюрпризов, и ему они не понравятся, — процедила жёстко.
Уверена, он бы и подумать не мог, что я способна на такое. Переспать с первым встречным. Ну, технически, со вторым. Первый был совсем мудак. И это счастье, что там оказался мой личный супергерой в плаще, пришедший на спасение. Ну, то есть в мантии . Один хрен, картошка, картофель.
— Ты так и не рассказала, где провела эту ночь.
Да. И эту информацию я, похоже, унесу с собой в могилу. Потому что о таком на каждом углу не кричат, если, конечно, не хочется дурной славы.
— Нечего рассказывать, — отмахнулась и сделала глоток чая.
Есть что. Лучшая ночь в моей жизни. Безусловно лучший секс в моей жизни. И лучший любовник. Потрясающе красивый, высокий, широкоплечий, с взглядом, от которого хочется скулить. И дать ему всё, о чём попросит.
Фух, Ульяна, ну и мысли! Соберись. Дала уже. И давала исправно.
Боооооооже, ну что со мной не так! Внутренний голос, заткнись. Хватит заставлять меня краснеть.
— Ты уверена? — скептически сдвинула брови Мира, глядя на то, что отражалось на моём лице.
— Да. Ничего примечательного. Нужно было поехать домой, но я не могла. Если бы отец увидел меня в этом платье — я бы рассталась с жизнью, сама знаешь. Не на него оно было рассчитано.
Мира кивнула. Она знает, что папа у меня строгий и с ним не забалуешь.
Он был уже дома, когда я приехала от подруги. Он знает, что я у неё ночевала, и это всё, что ему нужно знать.
— Как прошёл твой семинар, пап?
— Прекрасно, — улыбнулся он и отложил планшет, в котором работал даже в субботний вечер. — И Уль, я встретил друга. Он бизнесмен, у него своя фирма. Я спросил у него, не хочет ли он взять на отработку практики молодую и талантливую девушку, и, не поверишь, он согласился.
Я удивлённо приподняла брови. Папа обещал устроить меня куда-нибудь, но был так занят своей работой, что я была уверена, что пойду на обработку туда, куда отправят.
— Правда?
Отец кивнул.
— Заедешь к нему в понедельник до пар, отвезёшь документы. Он подпишет, что практику ты будешь проходить у него на фирме, и можешь нести их в деканат. Уверен, тебе понравится. Дубовцев строгий, но справедливый босс.
— Звучит прекрасно, — кивнула, довольная тем, как сложилась ситуация. — Буду ждать понедельника тогда.
5 глава
Ты босс
Понедельник с самого утра решил подтвердить, что ничего хорошего от недели ждать не стоит. А я ждала. Укладываясь спать, репетировала, как буду просить своего будущего босса взять меня на работу, чтоб отвлечься от эмоциональных качель личной жизни. Но они начались уже с утра.
Тачка Захара стояла прямо напротив калитки, он стоял, опёршись на неё.
— Садись в машину, — бросил мне повелительно, стоило мне выйти и закрыть за собой калитку.
Я молча окинула его взглядом. Презрительным. Повернула налево, в сторону дороги к автобусной остановке. Пройдусь, ноги стройнее будут. А его с его тачкой и его подкатами я в гробу видала.
Он намёка не понял и нагнал меня. Схватил за руку.
— Не заставляй меня запихивать тебя в тачку силой, Ульяна.
— Отъебись, — послала его грубо, матом, демонстрируя, что у меня примерно ноль терпения и толерантности по отношению к нему.
Он презрительно скривился.
— Прекращай истерику и садись в машину как хорошая девочка, — посоветовал мне.
Да вот может свой совет запихнуть себе так глубоко в зад, как может.
— А я нехорошая девочка. И если ты не понял с первого раза, то девочка не твоя. Я всё тебе сказала в клубе. Теперь отпусти и не мни рубашку, меня ждут, и приходить в неопрятном виде я не намерена.
— Я тебе сейчас не только рубашку помну, — процедил он сквозь зубы.
Я понимала, что угроза, которая исходит от него, реальна. Но и себя не на помойке нашла.
— Ну попробуй. В юбке-карандаше это будет сложно, но не выполнимо. А моя коленка так и мечтает схлестнуться в неравном поединке в твоим пахом.
— «Мой рот» ты хотела сказать.
Мой взгляд заледенел. Я окинула его им так, что если бы могла им убивать, он упал бы замертво.
А затем усмехнулась. Так же холодно и презрительно.
— Моему мужчине не понравились бы твои слова, мальчик.
Теперь поледенел и он. Посмотрел, словно ослышался, затем, судя по его взгляду, поторговался со мной, решая, можно ли верить сказанному. И проиграл этот бой, выбрав не верить. Что ж, ему же хуже.
— Мстишь. Мило. Даже мужика какого-то выдумала, чтоб меня позлить.
— Угу. Выдумала. Всё ради тебя, эго твоё очень хочу потешить, не знаю, вот, как зацепить посильнее, что аж мужиков придумываю. Если тебе так спать легче, то верь во что хочешь. А теперь отпусти. Я опаздываю на встречу.
— Была бы посговорчивее