Тино сложил пальцы в замок и долго молчал.
– Это все же можно организовать, – сказал он в конце концов. – Обмен есть обмен. Иногда бывает прямой, иногда – нет. По возможности мы пытаемся, чтобы украденный ребенок и фейри-подменыш относились к одной паре, но не всегда складывается именно так. Случается, мы возвращаем фейри-подменышей, и проходят недели, даже месяцы, прежде чем найдут подмененное человеческое дитя.
Он налил себе еще питья, однако предлагать Воробью и Роуэн не стал: ни один из них даже не пригубил из стакана.
– Если ты хочешь, чтобы мы искали твоего брата, тогда нужно уточнить некоторые детали. Хотя обещать ничего не могу. – Неожиданно он вскинул голову, изучая гостью. – Признаться, я не могу сообщить больше… разве только…
Его глаза встретились с глазами Воробья. Тот все это время сидел молча. Роуэн тоже посмотрела на него и затем спросила:
– Разве только… что?
Тино провел указательным пальцем по краю своего стакана.
– Зависит от того, насколько ты хочешь во всем этом участвовать.
По телу Роуэн пробежала дрожь от одновременно нахлынувших страха и надежды. Она чувствовала, что в жизни настал поворотный момент. Еще шаг – и изменится все. Казалось, она у края пропасти…
– Думаю… я уже участвую. Я сделаю все, что потребуется, чтобы вернуть брата.
– «Думать» недостаточно, – сказал Тино тихо и настойчиво. – Ты должна быть уверена. Иначе не будешь нам полезна.
– Я уверена. – Роуэн сжала челюсти, изо всех сил стараясь сохранять самообладание. – Я с вами. Что я должна делать? Мне нечего терять!
Губы Тино растянулись в улыбке. Он крепко, по-деловому пожал руку Роуэн.
– Всему свое время. Итак, обо всем по порядку. Я не знаю твоего имени.
Когда Роуэн ответила, ее голос звучал по-другому. Жестче. Будто что-то в ней безвозвратно изменилось.
– Называй меня Рыжая.
23
На следующий день после Хэллоуина было пасмурно, моросил дождь. В кухне поместья Элвесден сидели Флоренс, Таня и Фабиан. Амос, как всегда, находился у себя. Экономка закрылась в своей комнате и отказывалась с кем-либо разговаривать.
Фабиан взял со стола нож для масла и проткнул размякшую тыкву, из которой они с Таней так ничего и не вырезали.
– Я не могу поверить, – резко сказал он. – Не могу поверить, что Уорик решил пойти с этой… поборницей справедливости, крадущей детей, вместо того чтобы вернуться домой! А если он никогда теперь не вернется?
Флоренс вздохнула. С тех пор как пропал Уорик, она почти ничего не ела и выглядела изможденной.
– Пойду отнесу Амосу завтрак. – Она встала. – Потом посмотрю, как там Нелл.
Таня с Фабианом остались на кухне вдвоем.
– Уорик просто пытается помочь Рыжей, – тихо сказала Таня. – Делает то, что считает правильным.
– Как это может быть правильным? – взорвался Фабиан. – Его место здесь, с нами, а не с ней!
Их прервало слабое царапанье в заднюю дверь. Отворив, Таня ошеломленно отступила: с порога на нее снизу вверх серьезно смотрела рыжая лисичка. Таня едва сдержала крик: из лисьего меха появилась рука, за ней – голова и туловище, и вот уже в дверях стояла Рыжая со шкурой в руках.
– Рыжая! – справилась с собой Таня. – Как ты… как ты это сделала?
– Наваждение, – просто ответила Рыжая.
Фабиан подбежал к двери и потрогал накидку, в кои-то веки утратив дар речи.
– Тебя отпустили! – Танины глаза сияли. – Ты вернулась. А где твой брат? И Уорик?
Рыжая вошла в кухню и села. Лицо ее было мрачным.
– Они остались там.
– Как же так? – растерялась Таня.
Рыжая погладила Оберона, который подошел поздороваться. Положив голову ей на колени, он повилял хвостом, потом вернулся к своей миске и съел несколько собачьих галет.
– У меня все плохо. – Рыжая провела рукой по своим спутанным волосам. – Очень плохо.
– Что случилось? – спросила Таня.
– Фейри дали задание. И если его не выполнить, я никогда не увижу Джеймса… и мы все станем пленниками царства фейри: я, Джеймс и Стич.
– Стич? – не понял Фабиан.
– Твой отец. Так я называла его, пока мы были там. В царстве фейри опасно использовать настоящие имена.
– Но почему Уорик все еще там? – спросила Таня.
Рыжая закрыла лицо руками:
– Они оставили его, чтобы я точно вернулась… Не знаю, как справиться. Как все это найти…
– Что найти?
Но Рыжая уже не слушала:
– Если бы только он не взял браслет. Все, все что угодно было бы лучше… А это их сразу привлекло… Подвески и то, какие они…
– Браслет? – Таня начала понимать, о чем она. – Ты ведь не… не про тот браслет?
Рыжая кивнула, все еще закрывая лицо.
– Уорик его взял? Зачем? – взорвалась Таня.
– Он нашел подвеску под раковиной. Ту, которая Котел. Собирался починить для тебя…
– Я больше не хотела носить браслет! – со слезами закричала Таня. – Сначала он казался красивым, а потом обитатель стоков из-за него погиб… И еще он принадлежал Элизабет Элвесден – это просто жутко!
– Ну, ты, наверное, все равно никогда больше его не наденешь, – сказала Рыжая. – Но если передумаешь, знай, теперь он гораздо легче.
– Ты о чем?
Рыжая вытащила браслет из кармана и бросила на стол.
– А где все подвески? – удивился Фабиан.
– Не знаю, – тихо сказала Рыжая. – В том-то и дело. Это и есть задание. Я должна их найти… а я даже не представляю, с чего начать.
– Хочешь сказать, они неизвестно где? Вообще неизвестно? – спросил Фабиан. – В любом месте мира?!
– Да… – Ответ Рыжей прозвучал совсем тихо – руки все еще закрывали лицо. – Это безнадежно.
– Такого не может быть, – медленно произнесла Таня. – Зачем фейри ставить перед тобой задачу, которую нельзя выполнить? Должен существовать способ ее решить.
– Таня права. – Гредин и Рэйвен материализовались у задней двери. – Дворы не могут давать невыполнимые задания, какими бы трудными они ни казались. Это закон фейри.
– Вы можете нам помочь? – спросила Таня. – Вы наверняка догадываетесь, где…
Гредин прервал ее:
– Даже если бы мы знали, раскрывать местонахождение подвесок все равно запрещено. Это было бы расценено как предательство и привело бы к тяжелым последствиям для нас обоих. Но кое-что мы можем подсказать: в любом задании от фейри всегда присутствует некое связующее звено – своего рода ключ. Обнаружив его, удастся раскрыть все в целом.
– Значит, нам нужно понять, что это за ключ, – сказал Фабиан.
– Нам? – Рыжая покачала головой. – Это мое задание. Я пришла сюда, только чтобы рассказать вам, что случилось с Уориком.
– Он мой отец, – возразил Фабиан. – И, судя по всему, тебе понадобится любая помощь.
– Сколько времени тебе дали, чтобы найти подвески? – спросила Таня.
– Я… – Рыжая резко замолчала. – Они не сказали.
– Тогда время не проблема, – рассудила Таня. – Но мы не знаем, как обращаются с Уориком. Чем скорее освободим его, тем лучше. Так с чего мы начнем?
На этот раз никто не возражал против «мы».
– Возможно, нужно начать с того, в виде чего сделаны подвески, – сказала Рыжая. – Прежде всего это и привлекло фейри… Тринадцать Cокровищ. Нужно обдумать все, что мы о них знаем.
Фабиан с готовностью достал из нагрудного кармана карандаш и блокнот в коричневом кожаном переплете.
– Можете перечислить их? И их свойства. Давайте.
– Блюдо, которое никогда не оставляет своего владельца голодным, – начала Таня. – Котел, который возвращает мертвых к жизни. Меч, который приносит только победу и не позволяет потерпеть поражение…
– Сердце мужества, – продолжила Рыжая. – Ключ, открывающий дверь в любой мир. Кубок вечной жизни, Чаша предсказаний. Посох силы, Канделябр – свет, который никогда не угасает, Книга знаний, Кинжал, с которого капает кровь, исцеляющая любую рану…
– Чуть погодите. – Фабиан едва успевал за ними. – Теперь дальше.
– Маска наваждения, – сказала Рыжая.
– И Кольцо, которое делает своего владельца невидимым, – закончила Таня.
Фабиан занес последний пункт, и они молча впились взглядом в составленный список.
– Блюдо. – Рыжая вдруг посмотрела на Гредина. – Ты рассказывал историю о семье, которая получила его в награду от Двора. Может быть, подвеска-Блюдо находится в том месте, где жила эта семья. Может быть, и все подвески там, где использовалась их сила. Ты знаешь, где был тот постоялый двор?
– Дело было сотни лет назад, – ответил Гредин. – К тому же пересказывать историю могли по-разному, и поэтому трудно точно определить, где все произошло. И с этой теорией есть проблема – не все из Тринадцати Сокровищ были пущены в ход. Некоторые так и хранились без применения до того, как Двор разделился, и тем более после.
– Значит, не это их объединяет, – мрачно заключил Фабиан.
– А что насчет владельцев браслета? – спросила Таня. – Он старинный, но скольким людям он принадлежал? Возможно, связь здесь?
– Хорошая мысль, – заметил Фабиан. –