Мама-зайчиха уютно устроилась в капюшоне Мари, её глаза медленно закрывались, длинные уши прижались к спине…
Тепло великуры и мерные взмахи её крыльев действовали убаюкивающе. Имоджен с трудом боролась со сном.
В последний раз она так долго бодрствовала во время ночёвки у подруги. Но и тогда они не выдержали и уснули на рассвете.
Имоджен прикусила губу, чтобы не задремать, и стала смотреть на проносящиеся внизу болота.
Как и раньше, она видела под собой сотни поросших травой кочек, торчавших над поверхностью воды. Ещё она видела сети гигантской паутины, натянутые между невысокими деревцами.
– Сердце становится сильнее, – сказал Зуби. – Думаю, мы уже близко.
Имоджен невольно подумала о Марке… задумалась, не напрасны ли их усилия. Приснившийся кошмар про йедликов прочно поселился в её памяти. Но рядом с ним жили воспоминания о том, как Марк разводил костры, как они с мамой держались за руки и как Марк будил Имоджен на рассвете, чтобы она не проспала полёт метеоритов.
Имоджен должна была найти лишайник под названием «Девичий поцелуй». Она должна найти пень.
Зуби направил Фреда ниже, свернул влево.
Мари завозилась, когда Фрида последовала за братом.
– Где мы? – сонно пробормотала она.
– Я слышу биение сердца! – закричал Зуби.
– Туда! – воскликнула Имоджен, указывая на тёмное кольцо, показавшееся на глади болот.
Если бы она не знала, что они ищут, то приняла бы его за нору.
Имоджен направила Фриду ещё ниже, и вскоре великура опустила крылья и приземлилась на кочку. Имоджен и Мари слезли с неё, а мама-зайчиха выпрыгнула из капюшона.
Перед ними раскинулся древний пень. Он был выше и шире, чем дом. С одной стороны в его толще были вырублены ступени, а верхушка отдалённо напоминала сиденье.
Кора пня сплошь поросла лишайниками, грибами и мягким бархатистым мхом. Имоджен сразу поняла, что поиск нужного лишайника будет непростым делом.
Зуби зашлёпал по мелководью к пню, присел на корточки у его основания. Потом вдруг опустил голову в воду.
– Что он делает? – ахнула Мари.
Скрет вынырнул на поверхность, хватая ртом воздух.
– Сердце Багно! – просипел он. – Оно здесь, под пнём!
Имоджен побрела к Зуби, мгновенно набрав полные ботинки болотной воды. Она положила ладони на пень, прислушалась. И тогда, сквозь дуновение ветерка, сквозь шорох высокой травы и крики болотных птиц, почувствовала мерный стук.
Казалось, она слышит пульс пня, но Имоджен знала, что это не так. Это билось Сердце Багно, сердце великой Мшарии.
– Значит, дерево выросло над сердцем, – сказал Зуби. Он погладил ладонью ствол. – Наверное, потому-то этот пень и выжил здесь… Так или иначе, сердце бережёт этот край и делает его таким сильным, таким… – он помолчал, потом шумно втянул носом воздух, – таким полным жизни. Вы тоже чувствуете это?
Имоджен осторожно принюхалась. Она почувствовала запах гнили и птичьего помёта.
– Типа того, – промямлила она, гадая, это ли имел в виду Зуби.
Имоджен снова посмотрела на горизонт. Она боялась пропустить появление Аннешки. И на этот раз Имоджен что-то увидела.
Тёмная точка. С такого расстояния было трудно сказать, приближается она или стоит на месте…
«Это не может быть Аннешка, – сказала себе Имоджен. – Ещё рано…»
Мама-зайчиха запрыгала по ступенькам и забралась на вершину пня. Здесь она встала на задние лапы и застыла как сурикат.
– Что там, мам? – спросила Мари.
Зайчиха пошевелила усами, потом испустила пронзительный свист.
Имоджен никогда не слышала, чтобы мама издавала такой звук, но сразу поняла, что это было предостережение. Такие звуки издают зайцы, когда хотят дать понять, что к их укрытию приближается ястреб.
– Будем искать лишайник? – неуверенно спросила Имоджен.
– Верно, – ответил Зуби. – Совершенно верно.
Однако он даже не шевельнулся, чтобы прийти на помощь. Он продолжал стоять, не сводя глаз с древнего пня, впитывая силу камня, погребённого под ним.
Сёстры зашлёпали по воде вокруг пня, двигаясь в разных направлениях. Имоджен вызвала в памяти страницу из книги про йедликов. На картинке был изображён лишайник цвета яичного желтка, довольно плотный, волнистый по краям. Значит, его и нужно искать.
Имоджен обшарила взглядом кору пня. В некоторых местах она была покрыта слизью. В других растрескалась как чешуя. Бо́льшая её часть скрывалась под густыми зарослями растений.
Лишайники здесь были такие разноцветные – ядовито-оранжевые и мятно-зелёные. Грибы тоже выглядели необычно. Некоторые из них имели нежно-розовые, словно сахарная вата, шапочки, а также оборочки и белую юбочку внизу. Многие грибы росли слоями, и Имоджен подумала, что они похожи на миниатюрный Недобыт, цепляющийся за склоны пня.
Но нигде не было и следа «Девичьего поцелуя» – лишайника, который мог спасти Марка.
Имоджен посмотрела в сторону горизонта. Чёрная точка сделалась крупнее. Она сглотнула.
«Лучше продолжать искать…»
Она осмотрела кору над своей головой и свободные от зарослей участки внизу, выискивая малейшие пятнышки жёлтого цвета. Она приподнимала свесившиеся вниз грибы, чтобы проверить, нет ли под ними лишайников. Она была так поглощена поисками, что чуть не столкнулась с сестрой.
– Ой! – воскликнула Имоджен.
Оказывается, они описали полный круг.
– Его здесь нет, – сказала Мари. – Может быть, в книге ошибка?
Имоджен не ответила. Она услышала очень тревожный звук… нарастающий рокот, похожий на шум далёкого водопада. Опустив глаза, Имоджен заметила, что её колени показались над поверхностью. Болотная вода стремительно отступала, будто притянутая могучим отливом.
И не только вода. Маленькие островки тоже сдвигались со своих мест, перемещаясь навстречу надвигающейся фигуре.
– И-имоджен, – пролепетала Мари. – Что это?
– Думаю, нас ждёт встреча с болотным троллем, о котором говорил Миро, – ответила Имоджен. – Если, конечно, мы не успеем найти лишайник раньше.
Глава 87
Миро находился один в спальне. Точнее, почти один. Две мышки стояли на столике возле кровати. Лягушка спала на пышной подушке. Свирепая длинноволосая женщина несла стражу около двери.
– Ладно, – сказал Миро. – Что мне теперь делать?
Оставалось всего два часа до наступления полудня, когда Аннешка пообещала начать штурм города. Если, конечно, она не заглотит наживку и не отправится за девочками на болота.
«Недобыт опустеет. Выживших не будет…» – пообещала Аннешка в своём письме. Миро внутренне содрогнулся. Он не мог этого допустить.
Раздался робкий стук в дверь.
– Да? – отозвался Миро, поворачиваясь.
Конья приоткрыла дверь, и в спальню вошла служанка.
– Ваше высочество, – сказала она, кланяясь. – К вам посетитель. Мы пытались сказать ему, что вы никого не принимаете, но он проявил настойчивость. Пытался учинить скандал…