– Это намек, где держат врагов и друзей?
– Он самый. Если вдруг окажется, что за появлением мисс Сэлинджер стоит этот выскочка-журналист, в чем я сомневаюсь, то и нам будет проще отслеживать его, когда она будет рядом. – Он помолчал. – Лео, она не отступит. Я даже кратко рассказал ей о предыдущих убийствах…
– Да ты издеваешься, что ли? – простонал Лео. – А как же это твое излюбленное «Я серьезно отношусь к соблюдению правил»?
– Спокойно. Никаких серьезных деталей я не сообщал. Просто немного припугнул ее, чтобы понимала, с кем и чем имеет дело. Думал, после этого она изменит свое решение.
– Но не изменила, – буркнул Холден, примерно догадываясь к чему все идет. Адам, конечно, мог совершать опрометчивые поступки или выбирать не тех женщин, как в случае с Марией, но в работе он всегда был логичен и последователен. А подключить Билли к расследованию – это уже за гранью нормального.
– Не изменила, – подтвердил Адам. – Но еще не все потеряно.
– ¡Dios mio! [41] Эту женщину и ядерный взрыв не остановит.
– О чем я и говорю. А теперь представь, если она в одиночку выйдет на Андерсона, подберется к нему слишком близко, но не успеет никого предупредить. И что тогда? Мы получим новый труп? Билли будет действовать с нами или без нас. И поэтому лучше, если мы будем держать ее рядом, чтобы вовремя остановить. К тому же так гораздо проще держать ее под контролем.
– Ты сам-то в это веришь?
– Ничего другого мне не остается.
В кабинете повисла тишина, на фоне которой было слышно тиканье настенных часов и задумчивое хмыканье Лео, пытающегося осознать весь тот поток информации, который только что вывалил на него Адам.
– Получается, личный интерес ни при чем? – уточнил Холден.
– Сотрудничество – единственный относительно безопасный вариант, который я вижу. Если с ней что-нибудь случится, я… себе этого не прощу.
– И опять эта старая песня, – протянул Лео и вернулся на диван. – Но… ладно, в чем-то ты прав. Если учесть, как Билли ловко выяснила имена девушек и вышла на то кафе, то и Андерсону она в итоге может встать поперек горла.
– Свежий взгляд со стороны нам не помешает. Особенно такой… радикально-упрямо настроенный.
– Тебе нужен взгляд со стороны? Почитай местные форумы. А если об этом все же узнает Розенберг?
– Тогда я сам положу удостоверение на стол Рона, сдам пистолет и поеду к твоей родне в Мексику выращивать кактусы.
– Замечательно, что ты понимаешь все риски. Но менее опасной эта ситуация не становится.
– Я знаю. Но мне чутье подсказывает, что я поступаю верно.
«Надеюсь, это твое чутье находится в голове, а не парой этажей ниже», – мысленно фыркнул Лео.
– Значит, у нас появился так называемый консультант с доступом к разного рода информации, которой поделится по первому нашему требованию?
– Вроде того.
– Вообще я обеими руками за любую нестандартную идею, – продолжил Холден после небольшой паузы. – Но в обычной жизни. Сразу скажу: я против твоей затеи пригласить Билли участвовать в расследовании… Но, возможно – только возможно – в этом есть смысл. Прошел год, а мы с тобой еще ни на шаг не приблизились к ублюдку. А тут появляется мисс Сэлинджер, и вот у нас на руках информация на первого внятного подозреваемого. – Он постучал по спинке дивана. – А если что-то пойдет не так… Думаю, мы всегда можем все прекратить. Отправим Билли в Мексику, в конце концов. К моей тетушке – она у меня, как ты знаешь, очень любит гостей.
– Неплохой план. Только вряд ли она добровольно отправится на твою историческую родину.
– Вот мы это заодно и проверим. Но все-таки помни: черту переходить нельзя. И ты должен пообещать, что будешь держать себя в руках.
– Я помню, – нахмурился Адам. – И обещаю.
– Не верю ни одному твоему слову. – Холден посмотрел на часы. – Так, мне нужно закончить пару дел, а потом поеду сразу на встречу с родителями Ирмы Кох.
– Кстати об этом… – Миддлтон открыл на компьютере папку с отчетами. – К Дженнингсам я тоже отправлюсь не один.
Лео болезненно зажмурился.
– ¡Maldita sea! [42] – воскликнул он. – Честное слово, я как будто твой отец, а ты мой нерадивый сын. Ладно, я понял, что ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь. Мисс Сэлинджер привет.
– Лео! – Адам окликнул друга, когда тот почти дошел до двери. – Ты… извини за утро. Я вел себя как полный козел.
– Да брось, я привык, – отмахнулся Холден и, оценив вытянувшееся лицо Миддлтона, уточнил: – Привык, что ты время от времени замыкаешься в себе. Но на этот раз ты, на удивление, довольно быстро отошел. А я уже решил, что опять придется вскрывать ломом эту твою непробиваемую скорлупу.
– Ломом? Скорлупу?
– Это я образно. Но лом тоже помог бы. – Лео пожал плечами. – Пара ударов привели бы тебя в чувство.
– Иногда ты меня пугаешь, – усмехнулся Адам. – Но я в порядке. Правда.
– А Розенберг?
– А что Розенберг?
– Он жив-здоров?
– Так. Завязывай.
– Ладно-ладно, – закатил глаза Холден. – Я пошел. Удачи тебе, зануда.
– И тебе того же.
Остаток дня ушел на составление отчетов, проверки заключения техотдела, изучившего полученное видео, и на просмотр записей дорожных камер, установленных в радиусе досягаемости «Эль-Кастильо». Как и ожидалось, внятных видеоматериалов не нашлось: бóльшая часть оказалась повреждена, все остальное и вовсе отсутствовало. И так было не только в ту ночь, когда в клубе находились Трисс и Ирма – для «Эль-Кастильо» это в принципе стандартная практика. Что бы ни проворачивала администрация клуба, она делала это с одной целью: защитить членов своего камерного сообщества от любопытных глаз и ушей.
Но для Рональда Джонса оказалось достаточно и записи с телефона одной из погибших девушек, чтобы объявить Андерсона в полноценный розыск с «пиар-кампанией» на всех возможных медиа– и сетевых ресурсах. С этого момента его лицо станет одним из самых узнаваемых не только в Чикаго, но и на территории всего штата, а то и всей страны.
Несмотря на плотный городской трафик, Миддлтон прибыл к дому Билли за десять минут до назначенного времени. Припарковавшись около нужного подъезда, он подошел к машине группы наблюдения, постучал в окно и представился:
– Агент Миддлтон. Я звонил вам часом ранее. Объект отправляется вместе со мной на выезд. В ее отсутствие внимательно следите за домом и фиксируйте всех, кто входит или выходит из здания. Даже если это будет хромая скрюченная старушка, я хочу видеть ее в вашем отчете.
– Поняли вас.
Вернувшись в БМВ,