Думая о кошках, я вспоминаю гадалку на фестивале.
Противоречивая аура, сказала она.
Может, она говорила о моих чувствах, разделенных между Майей и Ари?
Что ж, если так, теперь все противоречия разрешились сами собой. А что насчет той притчи? О фермере и лошади?
Бесполезно. Я думал, гадалки должны давать какие-то наставления, привносить мудрость, ясность, а не просто рассказывать загадочные сказки, которые не…
У меня перехватывает дыхание.
Постой-ка.
Вот же оно.
Идея поражает меня так сильно, что я теряю равновесие и слишком далеко отклоняюсь назад. Стул опрокидывается на ковер.
– Я должен был это предвидеть, – бормочу я, поднимаясь на ноги. К счастью, мне удалось не раздавить скульптуру, приземлившись всего в шести дюймах от нее, так что, может… удача возвращается ко мне?
Даже не подняв стул, я мчусь наверх. Просовываю голову в гостиную, где мама поливает цветы, а Люси читает графический роман, лежа на диване. Мне сейчас нужны не они. Я поднимаюсь на второй этаж. Дверь в комнату Прю и Элли открыта, и я слышу, как Элли разговаривает сама с собой.
Я заглядываю внутрь и вижу, что Элли стоит на коленях перед кукольным домиком, подаренным ей на день рождения пару лет назад. В одной руке она держит диснеевскую принцессу Жасмин, в другой – Рапунцель, и, похоже, Жасмин пытается убедить Рапунцель сходить к дантисту, иначе у нее выпадут все зубы. Забавно, но я почти уверен, что несколько дней назад у моих родителей состоялся именно такой разговор с самой Элли.
Я стучу в дверь.
– Привет, – говорю я, входя в комнату. – У тебя еще жив тот шар, отвечающий на вопросы?
Элли поднимает голову.
– Ага. Он там. – Она указывает на маленький деревянный ящик с игрушками, который стоит рядом с книжной полкой Прю. – Почему у тебя все руки красные?
– Лепил поделку из глины для урока рисования.
Элли взволнованно вздыхает.
– Можно я тоже что-нибудь слеплю?
– Э-э… не сейчас. – Я роюсь в ворохе кукол, украшений, пони, принадлежностей для рукоделия и нахожу спрятанный на самом дне волшебный шар. – Можно мне взять его на время?
Сестра обижена, что я не разрешил ей лепить из глины, но все равно кивает. Я благодарю ее и выхожу из комнаты, спускаюсь на два лестничных пролета, возвращаясь в свою спальню. Обойдя упавший стул, я сажусь на край кровати, сжимая пластмассовый шар обеими руками.
Если я не могу положиться на удачу, чтобы получить ответы на вопросы, не дающие мне покоя, попробую другую тактику.
Другой вид магии.
Спрошу вселенную.
Я зажмуриваюсь.
– Я нравлюсь Ари? – спрашиваю я вслух и тут же съеживаюсь, потому что сам понимаю, как жалко это звучит. Но, если уж начал, надо идти до конца.
Я встряхиваю шар и, затаив дыхание, переворачиваю его. Мои руки оставляют ржавые отпечатки пальцев на блестящем пластике, когда маленький треугольник подпрыгивает и бьется о стенки.
Пока не ясно, попробуй снова.
– Ла-адно. Думаю, бывают ответы и похуже. Выразимся точнее: нравлюсь ли я Ари? Так же, как она нравится мне?
Встряхиваю, встряхиваю. Смотрю, что получилось.
Перспективы не очень хорошие.
Сердце сжимается.
– Точно?
Можешь быть в этом уверен.
Я хмурюсь. Этот шар дерзит мне, что ли?
Через секунду я спрашиваю:
– Есть ли надежда, что я понравлюсь ей в будущем?
Никаких сомнений.
Я выпрямляю спину.
– Серьезно?
Маленький треугольник бьется о стекло, выдавая новый ответ.
Весьма маловероятно.
Я ссутуливаюсь, прижимаюсь лбом к прохладному пластику.
– Придурок. – Вздыхая, я снова встряхиваю шар. – Мне стоит пригласить Ари на свидание?
Мне кажется, да.
– О, тебе кажется? Но почему? Ведь очевидно, что у меня нет ни единого шанса.
Встряхиваю.
Жду.
Сейчас лучше этого тебе не говорить.
– Ага. Она согласится?
Вероятнее всего.
Я сжимаю шар так, что костяшки пальцев белеют.
– Следует ли мне игнорировать все твои ответы?
Определенно да.
Я фыркаю.
– Неужели вселенная разыгрывает меня?
Это предрешено.
– Похоже на то. – Я кладу шар себе на колени и поджимаю губы. Такое чувство, что какая-то невидимая сила действительно играет со мной. Но… – Почему я?
Я опускаю взгляд.
Вздох.
Встряхиваю шар в последний раз.
Ответ появляется не сразу, как будто магический шар размышляет. Наконец из ниоткуда появляется маленький треугольник.
Спроси позже.
С гортанным стоном я плюхаюсь на спину.
– Кубик никогда надо мной не издевался, – бормочу я, вяло бросая шар на пол.
Он приземляется с тошнотворным, хлюпающим звуком. Я вздрагиваю, а затем издаю жалкий вопль, нечто среднее между смехом и рыданием, и закрываю лицо руками. Мне не нужно смотреть, чтобы понять, что я только что раздавил Арасели Великолепную. Вот так вот удача повернулась ко мне лицом.
Глава тридцать третья
– Сегодня ты играла потрясающе. – Мой дружелюбный и непринужденный тон никоим образом не выдает того факта, что на протяжении всего вечера открытого микрофона меня занимали мысли о том, что произойдет, если я затащу Ари в подсобку и…
– Спасибо. – Ари лучезарно улыбается мне, пока мы убираем стулья. – Сегодня у нас было несколько занятных исполнителей. Тот парень, что играл свой акустический блюз, по-моему, великолепен.
– Да. Супер, – соглашаюсь я, хотя за весь вечер не слушал и не слышал никого, кроме нее.
–Вы издеваетесь надо мной? – доносится из подсобки голос моего отца, такой сердитый, каким он не бывает почти никогда.
Мы с Ари переглядываемся. Магазин закрылся десять минут назад, и остались только мы втроем.
– Пап? – окликаю я. – Все в порядке?
В следующее мгновение он появляется на пороге, нервно проводя рукой по волосам.
– Я только что получил уведомление, что наша поставка на День музыкального магазина задерживается. Сотни пластинок, тех, что ты заказал! Они ведь для распродажи, в которой весь смысл праздника! – Он в отчаянии воздевает руки. – Застряли на складе. Их даже еще не отправили. Говорят, что доставят только через две недели!
У меня сердце уходит в пятки. Пластинки, которые я заказал.
Еще бы они не задерживались.
– Вот черт. Прости, папа.
Он потирает лоб одной рукой, уперев другую в бедро; напряжение волнами исходит от его тела.
– Ясное дело, это не твоя вина.
Я с трудом сглатываю.
– Они как сговорились. Какой День музыкального магазина без распродажи! – Он оглядывает магазин и качает головой. – Что нам теперь делать? Если у нас не будет никаких специальных промоакций, какой смысл участвовать в этом году?
– Это все равно отличный день, чтобы показать людям, насколько мы важны, – утешает Ари. – Малый бизнес, поддерживающий творческих людей… это не пустяк.
Я с