Старейшина поднял руку, призывая к тишине, и продолжил:
– Второй претендент, Свигорр Рратимирр Волкосветов, истинный вождь клана Северных волков!
Свигорр, высокий мужчина с серебристыми волосами и проницательными серыми глазами, встал с места вожака, отведенного его клану. Широкие плечи и уверенная осанка заставили многих из толпы посмотреть на оборотня с уважением.
Он слегка поклонился собравшимся и громко произнес:
– Я приветствую всех, кто собрался здесь, чтобы увидеть возвращение истинной силы и чести в Лунорию.
Эти слова вызвали одобрительный ропот. Многие из собравшихся были явно на его стороне.
Эррион вновь поднял руки:
– Слушайте правила! На Поляне Предков решается судьба короны! Претенденты могут использовать всё, чем наделила их Единая. Никто, слышите, никто не имеет права вмешиваться в священный поединок. Тот, кто нарушит это правило, будет проклят духами предков и изгнан из Лунории навсегда!
Его голос прозвучал как грозный приговор. Затем старейшина медленно повернулся и направился обратно к своему месту, оставляя поле для претендентов.
Элррик шагнул вперед. Его челюсть была напряжена, глаза горели злобой, а на лице читалась самоуверенная ухмылка. Он медленно снял с себя плащ и рубашку, обнажая мощное мускулистое тело. Затем он поднял голову к небу, где сияли две луны, и срывающимся голосом завыл.
Тело канцлера начало трансформироваться, мышцы надувались, словно они были выкованы из стали, а кожа покрывалась шерстью, которая мерцала в свете лун. Широкие штаны лопнули, опустившись к ногам ликана бесполезными тряпками. Черты лица вытянулись, превращаясь в жуткую смесь человеческого и волчьего облика. Руки удлинились, обретая мощные когти, а грудная клетка взбухла, заставляя его выглядеть еще более массивным. Густая черная шерсть, словно кистью невидимого художника, окрасила обращенное в боевую форму тело оборотня.
Толпа восторженно ахнула, когда от Элррика начала исходить слабая электрическая аура. Искры пробежали по плечам и рукам ликана, образуя едва заметные линии света, что вызвало шепотки среди зрителей. С каждым движением его трансформация становилась всё более устрашающей: глаза загорелись желто-красным огнем, уши вытянулись, а хвост рассекал воздух мощными рывками. Грудь Элррика, покрытая цепью электрических разрядов, напоминала шторм, готовый нагрянуть в любую секунду.
Когда трансформация завершилась, перед собравшимися предстал грозный ликан, само воплощение силы и агрессии. Едва заметное жужжание электромагии заполнило воздух вокруг, заставляя волосы на затылке у многих зрителей встать дыбом. Толпа замерла, некоторые отступили назад, ошеломленные этой демонстрацией мощи. Элррик встал во весь рост, его глаза горели, а пасть украшала кривая самоуверенная усмешка.
Все взгляды обратились к центральной башне, расположенной в километре от Поляны Предков. Ее силуэт четко вырисовывался на фоне лунного света. Как только часы пробьют полночь, бой должен начаться. Но носителя короны всё еще не было. Нервное напряжение разливалось по воздуху, словно невидимый туман. Никто не произносил ни слова, ожидая появления короля и удара колокола, который даст старт началу поединка.
***
До полуночи оставалось всего пять минут, когда над Поляной Предков разнеслись первые звуки труб. Толпа встрепенулась, словно единый организм. Тысячи глаз, полыхающих как волчьим светом, так и человеческим любопытством, обратились к ритуальному кругу. Шепотки пронеслись над головами, порождая волну слухов и догадок.
– Его еще никто не видел с момента коронации. Может, он сбежал? – прошептал кто-то.
– А вообще, кто-нибудь в глаза видел этого волка? – понеслось по рядам.
– Король, не явившийся на свое Право Истинного, не достоин короны! – добавил другой голос, и толпа загудела еще сильнее.
Люди канцлера, стоявшие ближе всех к границе поляны, озадаченно переглядывались.
Один из них, высокий и худощавый бета, склонился к своему товарищу и шепнул:
– Если король не придет, его официально низложат и потребуют отречения от стаи? Корона достанется Бистрау без боя?..
На фоне подобных бесед Элррик, стоявший в центре ритуального круга в облике ликана, скалился. Его массивное тело, продолжая мерцать слабым электрическим свечением, источало уверенность. Взгляд скользил по толпе, оценивая ее настроение. Он не спешил – всё шло по плану.
«Пусть народ помается в ожидании, – подумал он. – А если этот мальчишка всё же явится, мои люди у портала расправятся с ним и спутниками. Мне останется лишь сыграть роль победителя».
Его острые когти задних лап прочесали по плотной земле, оставляя в ней борозды. Всё шло так, как он хотел. Толпа уже начинала терять терпение.
На другом конце поляны, спрятавшись среди простолюдинов, стояла Лоррентия. Капюшон плаща скрывал светлые волосы, а взгляд бегал по сторонам в поисках малейшего знака. Чуть впереди стояли Элиас и Северрин, защищая королеву своими спинами.
– Неужели они не придут? – прошептала Лоррентия, сдерживая тяжёлый вздох.
Ее руки подрагивали, но взгляд оставался твердым. В глубине души пылал огонек веры в детей.
Внезапно тишину разорвали звуки статического электричества. Воздух над поляной заискрился, распространяя запах озона. Толпа ахнула, все головы повернулись к центру ритуального круга. Фиолетово-голубые всполохи прорезали пространство, и из магического сияния шагнули две фигуры.
Это были Леонид и Лиана. Толпа, узнав примечательный облик белокурой принцессы, взорвалась восторженным гулом.
– Это что, стихийный портал?! – разлетелся эхом по всей округе удивленный вопрос.
Северрин, наблюдавший за происходящим, с трудом сдержал восторженную улыбку.
– Вот это я называю… эффектное появление! – пробормотал он, восхищенно глядя на облик друзей.
Растрепанные седые волосы Леонида серебрились в лунном свете, а напряженная челюсть подчеркивала решительность. Рядом с ним, словно лунное отражение в глади озера, стояла Лиана. Ее белые волосы, сверкающие, как звёзды, подчеркивали гармонию оборотней. Девушка выглядела уверенной и грациозной, держась за руку пары, словно они были единым целым.
Лоррентия сквозь слёзы радости при виде живой дочери всё же не могла оторвать глаз от ее молодого человека. Она чувствовала, как сердце сжалось от гордости. Гордости за старшую, сделавшую