– Приветствую вас, ректор, – произнес Вальдрис, слегка кивнув, что выглядело скорее формальным актом вежливости, чем искренним приветствием.
– Посол Рейвенхольд, добро пожаловать, – кивнул Гильдор, скрывая напряжение за вежливой улыбкой. – Чем обязан столь раннему визиту?
Вальдрис, не тратя времени на вступление, сделал шаг вперед. Ректор сразу понял, что посол пришел с заготовленной речью и без дипломатических уловок. Рейвенхольд стоял, слегка поджав бледные губы, с выпрямленной спиной и сведенными плечами, его взгляд был холодным и пристальным, демонстрирующим готовность к противостоянию.
– Не прикидывайтесь глупым людом, Гильдор. Мы требуем немедленной выдачи преступника, – сказал он, чуть подняв подбородок. – Леонид Быстрый, ученик вашей академии, обвиняется в хладнокровном убийстве представителя нашей расы. Он должен быть передан в руки представительства Ноктандрии, дабы предстать перед судом нашего мира. Пока порталы не будут открыты, он будет содержаться в карцере при посольстве.
Гильдор слегка нахмурился, скрестив руки на груди. Он знал, что этот разговор не приведет к взаимопониманию, но не мог позволить, чтобы кто-то диктовал условия в его владениях.
– Правила академии требуют разбирательства на ее территории, – холодно ответил он. – Вы, как ее выпускник, прекрасно осведомлены об этом. Я не могу и не стану нарушать сложившиеся традиции. На ближайшие выходные назначены слушания, и если вы пожелаете, то можете присутствовать. Если вина подтвердится, поговорим об экстрадиции. Слушанье пройдет честно, и все стороны будут услышаны. Гарантирую.
Аларик не выдержал и сделал шаг вперед, его лицо исказилось от злости:
– Вы не можете оставить это безнаказанным! Я требую справедливости! Этот плешивый оборотень...
Посол резко повернулся к нему и поднял руку, заставив молодого вампира замолчать. Вальдрис явно не собирался допустить, чтобы Аларик сорвал этикет дипломатического визита своими эмоциями.
– Умолкни, – его голос был ледяным, и в нём чувствовалось командное давление. – Ректор прав. Мы посетим разбирательство.
Он снова повернулся к Гильдору.
– Мы подождем, Вермингард. Но помните, этот вопрос не останется без последствий.
Гильдор кивнул, наблюдая, как посол и студент покидают кабинет. Их шаги эхом разносились по коридору, оставляя после себя тишину, полную напряжения. Едва за ними закрылись двери, как в воздухе проявилась фигура Аэрендила. Призрачный секретарь беззвучно возник перед столом, в его светящихся глазах читался вопрос. Он начертил в воздухе знак, означающий, что Элеррион скоро придет.
Гильдор подошел к столу и взял лежащий на нём пергамент. Он знал, что ему нужно будет составить отчет об инциденте, но думать об этом не хотелось. Внимание отвлекало другое – магия Леонида. Электромагия, которая не была свойственна ни одному из известных оборотней в истории, кроме разве что Элррика. Она несла в себе угрозу, которую трудно было просчитать или предусмотреть.
Когда вошел Элеррион, он был уже в курсе произошедшего. Лицо оборотня было мрачным, но в глазах читалась твердость. Он был готов отстаивать своего ученика до последнего.
– Гильдор, ты же знаешь, Леонид не мог хладнокровно убить, – сказал он, садясь в кресло напротив ректора. Его голос звучал уверенно, но в глубине звучала нотка беспокойства. – Неужели ты выдашь его кровососам?
Гильдор вздохнул, устало потерев виски. Эта ситуация была настолько сложной, что даже он не видел легкого выхода.
– Я хочу верить в парня, Эл. Но все свидетельства против него. Аларик и его приятели утверждают, что Леонид напал первым. И у нас нет других свидетелей.
Элеррион задумчиво опустил взгляд, его лицо на мгновение омрачилось, будто он обдумывал все риски и последствия. Оборотень осознавал, что магия Леонида – это не просто его способность. Она может быть опасной, но, возможно, станет преимуществом, которое сыграет на руку Лиане и всей Лунории в дальнейшем. Потом преподаватель вдруг поднял глаза, в которых мелькнула мысль, и на губах появилась тень уверенности, словно он был готов принять вызов. Он был мастер нетрадиционных подходов к решению проблем, и сейчас его мысли явно устремились в сторону новой идеи.
– Есть одна возможность... Эльзира Амбермун, наш преподаватель расоведения. Она же способна визуализировать память существ? Правда, риск огромен. Подопытный может не выдержать «Истинный взгляд» или попросту сойти с ума. А еще существует вероятность, что Леонид не захочет раскрывать перед всеми всё свое прошлое. Там могут быть воспоминания, которые он хотел бы скрыть. Лично я бы на такое ни за что не пошел.
Гильдор поднял брови, задумавшись. Он понимал, что это предложение радикальное, но и ситуация, в которой они оказались, требовала нестандартных решений.
– Это может сработать... Пока оставим это как козырь на разбирательство. К тому же Эльзира входит в состав трибунала. Но что делать с Лианой? Девушка еще не оправилась до конца, а арест ее пары может серьезно подорвать шансы на выздоровление.
Элеррион вздохнул, его лицо потемнело, а глаза наполнились печалью. Он прекрасно понимал, как сильно Лиана зависела от присутствия Леонида. Они оба пришли к мнению, что скажут принцессе, будто Леонид на ближайшую неделю будет проходить особую, крайне интенсивную тренировку под руководством Элерриона. Причем эта тренировка потребует такого уровня концентрации, что он будет недоступен даже ментально. Это объяснение должно было дать Лиане ощущение временной разлуки, а не внезапного исчезновения, чтобы ее душевное состояние оставалось стабильным. Гильдор понимал, что это неидеальное решение, но лучше всего для сохранения ее покоя.
– Если принцесса узнает о происходящем, – добавил Элеррион, – это может окончательно ее сломать. Лучше пусть думает, что пара тренируется ради их будущего. Время для правды еще наступит.
Гильдор кивнул, но его взгляд снова помрачнел. Он задумался о другой, не менее сложной проблеме.
– Всё же, Эл, не знаю, что нам делать с этой проявившейся электромагией Леонида. Она слишком непредсказуема, и мы даже не представляем, к чему она может привести. Подобная сила может быть как даром, так и проклятием, и, честно говоря, мне сложно предугадать, какой из вариантов более вероятен.
– Я в курсе этих способностей, Гильдор. Не раз видел, как он использует ее, но пытается скрыть. Электромагия Леонида – не просто сила, это что-то большее. Эта редкость и исключительность, которые могут сыграть решающую роль. Мое предчувствие подсказывает, что такая способность однажды спасет Лиану и наш народ. Да, сейчас она пугает и кажется опасной, но я прошу тебя, не афишируй ее. Пока. Лучше оставить это в тени, пока не придет время. На всякий случай, ведь мы не знаем, что еще впереди.
Гильдор долго всматривался в лицо друга, стараясь прочесть