«Шеффилд». Фото 1980 г.
Но этого не произошло. Сложная новая компьютерная программа управления оружием, поступившая на корабль за неделю до моего прибытия, «зависала» каждые четыре минуты. Хорошо, что не было войны. Мы могли использовать артустановки, систему «Си Дарт» или даже гидролокатор отдельно, но заставить их работать одновременно было невозможно. Новая компьютерная программа была настолько плохой, что я решил возвратиться к старой, ранее отвергнутой, версии и попытаться улучшить ее. «К сожалению, сэр, боюсь, мы не сохранили копию»… И не в последний раз я раздраженно стонал на «Шеффилде».
Мы стали в сухой док на восемь недель, но новые проблемы продлили этот срок до четырех месяцев и включили полную очистку пескоструйкой и окраску подводной части корпуса корабля. Ко всему этому «Шеффилд» должен был сопровождать королевскую яхту на параде кораблей флота на Спидхеде возле Портсмута – чрезвычайно редкая церемония в честь празднования серебряного юбилея Ее Величества. Это была большая честь для корабля и 250 членов его экипажа. Передо мной стояла трудная задача. Если за два оставшихся месяца дела пойдут хорошо, то мы будем готовы вовремя. Но учитывая последние события на корабле, я очень боялся поломки на параде на глазах всего мира. Поэтому с огромным нежеланием я попросил, чтобы «Шеффилд» отставили. Что и было сделано. Позже, только из упрямства, корабль доказывал мое заблуждение каждые двадцать четыре часа, показывая мне, что отработка идет нормально и в срок.
Однако наши осенние испытания принесли дополнительные неприятности. Рули и стабилизаторы были слишком шумными, а в ходе испытательных артиллерийских стрельб по берегу у мыса Рат ряд поломок оборудования заставил меня усомниться в том, что артустановка вообще будет стрелять, когда в этом возникнет необходимость. Такое положение не радовало, ведь мы могли оказаться в ситуации, когда само наше выживание будет зависеть от того, сможет ли она стрелять. Нам пришлось заменить зубчатые передачи первой ступени в двигателях. Это была титаническая работа. Котлы не кипели. Испарители не испаряли. Дизель-генераторы «ушли на каникулы». Установки для очистки сточных вод не очищали. Даже белая краска на переборках становилась желтой практически на глазах. Из 406 дней командования «Шеффилдом» я провел в море только девяносто шесть. И ни в один из этих дней «Шеффилд» не находился в состоянии полной боевой готовности.
Я старался сделать с кораблем всё возможное, чтобы довести его до нужного состояния и ввести в строй. При этом испытывал большое удовлетворение от работы с его отличным экипажем. Однако корабль серьезно разочаровал меня во многих отношениях. В то же время он достаточно хорошо подтвердил одну истину – несмотря на громадные инвестиции в современные автоматизированные системы, в конечном счете все зависело от людей, которые ими управляли. Навыки и опыт, как и хорошее руководство, являются главным условием качественного выполнения любых задач.
К январю 1978 года «Шеффилд» был наконец готов к своему следующему жизненному этапу, но я должен был передать корабль новому командиру, которому предстояло командовать им в течение следующих восемнадцати месяцев. Мое время истекло, и я возвратился в Лондон для того, чтобы еще раз присоединиться к жителям лондонской пригородной зоны. На этот раз в должности начальника управления военно-морского планирования, моего старого управления в Министерстве обороны, находящегося прямо над гранитной грудью монумента. На самом деле это назначение чуть не состоялось. Контр-адмирал Джон Филдхауз, командующий флотилией подводных лодок, хотел, чтобы я был его начальником штаба. Он был уверен в том, что это большая честь, от которой едва ли можно отказаться.
Когда он спросил меня об этом, я ответил ему:
– Сэр, я бы не хотел.
– Почему нет?
– Я никогда не вызывался добровольцем служить на подводных лодках и не являюсь им сейчас, – сказал я, предполагая, что он уже знает о моей работе в управлении планирования и сможет почувствовать юмор в таком ответе человека, который провел лучшие пятнадцать лет службы в подводном флоте.
Однако вскоре выяснилось, что он не знал о моем назначении и посчитал такой ответ совсем не смешным. Высказал он это весьма недвусмысленно, положив начало таким профессиональным отношениям между нами, которые никак и никогда нельзя было назвать комфортными. Однако, оглядываясь назад, могу утверждать, что они не принесли никому из нас большого вреда.
Итак, заняв место главы самого престижного управления морского штаба, я руководил работой помощников начальника управления: по боевому применению; по НАТО (вел наши отношения с Альянсом); по перспективной военно-морской политике (планировал на тридцать лет вперед); по «Поларису» (вел все морские и ядерные дела) и по корабельному составу (руководил всеми исследованиями, которые касались стоимости, объемов, возможностей и ресурсов, направленных на создание флота). Я разрабатывал вопросы, отражающие политику и стратегию военно-морского флота на ближайшие годы, для рассмотрения их Военным советом ВМС, который их тщательно исследует, исправит и в конечном счете одобрит. Работа начальника управления планирования была престижной – каждый четвертый становился первым морским лордом. И как следствие, это был очень желанный пост для честолюбцев. Для меня было большой честью исполнять эту должность в течение трех лет, дольше чем любой другой начальник управления за последние пятьдесят лет.
Моим первым начальником был адмирал сэр Теренс Люин, Первый морской лорд с 1977 по 1979 год. Я вступил в должность в начале лета 1978 года, и мы вместе наблюдали последние месяцы жизни правительства лейбористов. Менее чем через год они ушли, и мы с большим интересом ожидали, кого госпожа Тэтчер назовет своим министром обороны. Это назначение в значительной степени определило бы напряженность нашего предстоящего периода самоанализа. Министром обороны был назван старый выпускник Итона Фрэнсис Пим, высококвалифицированный, бодрый политический деятель, отличившийся на войне как офицер кавалерии, который, занимая должность до перетасовки в Кабинете Министров, зарекомендовал себя, возможно, слишком большим другом военных.
В 1979 году сэр Теренс завершил свое пребывание в должности Первого морского лорда и передал дела более строгому адмиралу сэру Генри Личу, который уже в двадцать лет управлял одной из пушек на линейном корабле «Дюк оф Йорк» той ночью 26 декабря 1943 года у норвежского мыса Норд-Кап, когда был разбит и потоплен 31000-тонный немецкий линейный крейсер «Шарнхорст». Сэр Генри был сыном капитана 1 ранга, женился на дочери прославленного командира времен второй мировой войны, адмирала сэра Генри