Еще одна поставленная нами задача состояла в выработке обоснованного взгляда руководства Королевских ВМС на то, сможет ли Британия защитить географически отдаленную колонию в Южной Атлантике, известную как Фолклендские острова. Шел 1973 год, и уже тогда мы рассматривали возможность реализации угрозы аргентинского правительства захватить силой то, что они называли своими «Мальвинами». Нам казалось, что правительство Ее Величества будет бессильным что-либо предпринять для того, чтобы их остановить. Мы не могли разместить достаточно большие силы непосредственно на островах и не смогли бы доставить туда подкрепление за то время, которым будем располагать. Тщательное изучение неизбежно приводило к единственному заключению: невозможно. Странно, но вопрос об освобождении островов от аргентинцев, если они их оккупируют, никогда не поднимался.
В дополнение ко всему этому я должен был изучить штабной язык. Без этого невозможно выжить в Министерстве обороны. Мне следовало выучить «профессиональные фразы», которыми оперирует начальник управления морского штаба: «форма и содержание», «клин», «дифференцированные ответные действия», «военные годы», «сокращение», «боевая подготовка», «задачи сил», «ядерная достаточность» и тысячу других. Они выражали глобальные понятия, которыми оперировало Министерство обороны. Мне на их усвоение потребовалось около года. Но без этого словаря шансы достигнуть определенного положения в высшем командовании незначительны.
Заканчивался 1973 год. В стране назревали политические изменения, и наше управление это остро ощущало.
Зимняя забастовка шахтеров, как и предполагало большинство букмекеров, привела к поражению Эдварда Хита и приходу к власти лейбористов на всеобщих выборах в феврале 1974 года. Для нас это означало новый оборонный анализ [31] с масштабными сокращениями в первую очередь бюджета Министерства обороны. Главной нашей задачей и основными нашими усилиями стало путем преувеличения мрачных последствий этих сокращений избежать намечаемого урезывания военного финансирования.
К счастью для нас, новый премьер-министр Гарольд Вильсон не собирался возвращать Дениса Хили в Министерство обороны, которым он руководил с 1964 до 1970 года. Вместо этого он назначил его канцлером [32], что все мы сочли очень полезным. Хили был настроен сократить расходы на оборону, но, будучи разумным человеком на таком ответственном посту и имея огромный опыт работы в вооруженных силах, он всегда был готов выслушать и скорректировать свои взгляды перед лицом упрямых фактов. Он был очень похож на госпожу Тэтчер, хотя я сомневаюсь, что им обоим понравится такое сравнение.
Когда Хили спорил, он подкреплял свои доводы знаниями, приобретенными в результате множества ошибок, совершенных в течение своего предыдущего пребывания в Министерстве. Теперь этот опыт пошел ему на пользу. В отличие от господина Нотта в 1981 году он понял, что сокращения не могли состояться за одну ночь, а потому и не пытался их реализовать. Система «Поларис» с ее относительно высокой политической и финансовой значимостью была явной проблемой. Хили это хорошо понимал. Ему было ясно, что она должна быть сохранена. В противоположность Хили Гарольд Вильсон принял свою обычную роль фокусника – удовлетворить всех. Помню, после прослушивания его выступления на тему «Полариса» накануне всеобщих выборов я был твердо уверен, что он хотел бы сохранить «Поларис». Однако обсуждая его программу с моим знакомым – противником «Полариса» – выяснилось, что тому казалось, что Вильсон достаточно ясно дал всем понять, что «Поларис» должен быть снят с повестки дня. Всё это, конечно же, не могло быть основополагающими принципами, на которых должны основываться документы морского штаба независимо от того, отстаивать «Поларис» или нет.
Быть или не быть «Поларису»? Не думаю, чтобы кто-то из нас это знал. Во всяком случае я не знал, но был уверен в одном: господин Вильсон никому не позволит знать, о чем он на самом деле думает, и он знал, что необходимо делать. Было совершенно ясно, что «Поларис» должен развиваться, а вся сложность состояла в том, чтобы люди, ратующие за ядерное разоружение, голосовали за лейбористов. Никто не сомневается, что они оба, Вильсон и его приемник Джеймс Каллаган, достигли этих целей.
В ходе оборонного анализа, сразу после занятия Вильсоном своего поста, моей задачей было составить краткую сводку Первому морскому лорду адмиралу сэру Майклу Поллоку о том, как развиваются события, что предпринимают два других вида вооруженных сил, чтобы за счет военно-морских сил избежать сокращения расходов. Заместитель сэра Майкла, заместитель начальника Главного морского штаба, тогда вице-адмирал сэр Теренс Люин, отслеживал большую часть моей работы в этом направлении. Восемь лет спустя они оба проявляли намного больше живого интереса к тому, что я должен был сказать. Сэр Майкл потому, что его сын был старшим пилотом 846 эскадрильи «джунглей», совершавшей ночные боевые вылеты на вертолетах «Си Кинг 4» с «Гермеса» для доставки спецназа на Фолклендские острова; Сэр Теренс потому, что к 1982 г. он стал начальником штаба обороны, тем человеком, от которого Кабинет Министров требовал профессионального военного совета.
Летом 1974 года я возвратился к службе в подводные силы и переехал с семьей еще раз на север, в Фаслейн на Клайде. Я стал теперь начальником учебного центра подводников со штатом примерно из 100 человек, которые помогали мне в подготовке экипажей вновь построенных или вышедших из ремонта подводных лодок.
Представленная в таком виде задача звучит достаточно просто. Но процесс подготовки субмарины и ее экипажа для включения в состав полностью боеготовых кораблей – это всесторонний и обычно изнурительный процесс как для экипажа, так и для тех, кто его готовит. Моя работа состояла в том, чтобы установить стандарты безопасности и требования к уровню боевой подготовки, затем подготовить людей в соответствии с этими стандартами и наконец проверить, что они действительно отвечают этим стандартам. Я, таким образом, стал одновременно инспектором с вытянутым лицом и улыбающимся полезным наставником, который больше поддерживал, нежели заставлял. Это была полностью новая организация и я не получал благодарностей от моих подопечных. Возможно, я недостаточно улыбался и слишком часто рубил с плеча. Всегда трудно найти и удержать правильное соотношение между такими двумя линиями поведения. И если говорить откровенно, то я сначала «рублю», а потом улыбаюсь, если на это останется время.
Я оставил эту работу в 1976 года для того, чтобы принять командование первым моим надводным кораблем – эсминцем УРО проекта 42 «Шеффилд». Оно, как оказалось, не принесло мне большого удовольствия. Корабль принес мне много трудностей и разочарований. «Шеффилд» был первым небольшим кораблем нового класса эсминцев противовоздушной обороны, весьма подходящим для решения возложенных на него