– Нет – злобно сказала Анри, её волновало лишь одно, отпустят ли Ника – пусть оправдают Ника, спишут ему долги, раз у них так много денег – проговорила она, но ведущий продолжал читать сообщения зрителей. Ник рассмеялся, заметив, как куксится Анри на сцене, то самое выражение лица, как давно он его не видел. Смолл вбежал в кабинет и сунул Нику бутылку.
– Ну что твой феникс похоже наш новый символ? – Ник не понял его. Потом перевел взгляд на Анри, пепельно-серые волосы вот о чем говорил Смолл – её все зовут фениксом, который восстал из пепла!
Ночь Ник провел в офисе, все сотрудники работали без остановки. Он чувствовал, что должен восстановить компанию, раз Анри на такое пошла. Судебный иск отозвали к утру, но работа продолжалась. Ник не мог вырваться из офиса, как и Смолл, а Анри следующим же утром потащили на другое телешоу, пытались принарядить, но она на отрез отказалась, форма пробуждала в ней светлые воспоминания. От прически она также отказалась к негодованию стилистов, только попросила еды, так как времени где-то перекусить катастрофически не хватало.
– Только не морских гадов, если можно, они не вкусные – просила она паренька из студийной группы, тот рассмеялся её выражению и убежал. Смолл отправил к ней своих менеджеров, те сразу облепили Анри как мухи, чтобы остальные не подобрались к новоявленной звезде. Ник передал ей через них крошечную записочку «Я же говорил, это форма ещё пригодится» Анри смотрела на клочок бумаги, он помнил, он возвращался. Она допытывалась у менеджеров информации насчет судебного процесса, но те молчали, Смолл им строго запретил об этом говорить, чтобы на экране снова появилась та расстроенная девушка, тихо просящая помилования за своего любимого и она появилась, но только уже более обозлённая, все её попытки выведать информацию у ведущих были безуспешными, все хотели, чтобы она говорила вновь и вновь о своих проблемах, о бедности, бездетности, о том, как в неё кидали помидоры на улице, как отказывали в работе, пробуждая всё больше боли в душе. Анри повиновалась, она всё ещё верила в то, что сможет уберечь Ника от тюрьмы, если будет честной, даже не ведая о том, что он уже давно был спасен от железной клетки.
Неделю её таскали по телестудиям, требуя вывернуться наизнанку. В десятый или в двадцатый раз Анри уже с трудом могла повторят слова о собственной немощности. Ник заметил это, когда был в другом городе. Он следил за каждым её интервью в перерывах между работой. Её рвали на куски, чтобы выжать все эмоции сполна, ковырялись в её сердце словно ножом всякий раз вонзая глубже, а она терпела.
Сандро не сидел сложа руки, когда компания Ардала уже была на плаву и он начал копать под Лима-про, у него не было по этой части хоть капли сочувствия. Розалин по неосторожности как-то просила его помочь с корпоративной техникой, к которой он в последствии получил доступ, ничто ему не мешало слить информацию, все личные переписки, возгласы Мари и Розалин о том, что Анри их всех перехитрила. Хотя он знал, Анри не хитрила, не то, чтобы ей не хватило ума, просто она даже и не думала в этом ключе.
– Да, посмотрим кто выплывет. Выгнала меня, так сейчас сама на улице окажешься – Сандро не мог быть добросердечным как Анри, гнев и обида захлестнули его, и он начал понемногу продавать всё то, что находил, и стабильность Лима-про пошатнулась. Он даже смог взломать данные с заявлением о браке Марка и Мари, которое продал за баснословные деньги. В этом деле он был асс, не то, что Анри, которая без помощи менеджеров так бы и давала все интервью бесплатно. Но вести о личной жизни Марка и Мари её расстроили. Она не допускала мысли, что Сандро мог пойти на такое, считала, что журналисты всё сами смогли накопать. В её понимании нельзя было выплывать за счет других, но это сейчас и происходило. Ардала топила Лима-про, Ник не успевал на сражения, которые Смолл ставил подряд, арена была почти достроена.
На одном из шоу Анри сорвалась. Уже прошло почти три недели, она не видела Ника, не знала, что с судебным иском и трепаться о себе уже порядком поднадоело.
– Я не выйду, если мне не скажут, попадёт он в тюрьму или нет? – менеджеры суетились вокруг неё, Смолла они боялись больше. Тогда Анри собралась и ушла. Сети тут же разнесли весть о вероломном отказе Анри от участия в телешоу по причине сокрытия информации о судебном процессе. Она ожидала волну ненависти, а получила двойную порцию любви, но это её волновало меньше всего. Менеджеры отобрали у неё телефон, чтобы она ненароком кому не позвонила, поэтому она бежала домой к Сандро, который бы точно помог ей всё узнать.
Чуть не с пинка она открыла дверь и вбежала в квартиру, Сандро даже подскочил от неожиданности.
– Что с Ником, почему его нигде нет? Почему меня не пускают домой, и я только катаюсь по этим чертовым шоу? Он сел? Отвечай мне! – Сандро сглотнул, да, Анри в гневе была пострашнее Мари или даже Розалин.
– Нет, он в Беймуте, вроде. Завтра вернётся, но я тоже его дома не вижу, он почти всегда в офисе или на арене. Нет он не сел и его уже не посадят – успокаивал её Сандро.
– Тогда какого черта я всё ещё на экране? – она знала, что злилась не на того, слова о том, что Ник в безопасности, наконец долетели до нее и она безжизненно плюхнулась на диван – извини, я просто устала. Ты тут не при чем – Сандро осторожно опустился на стул рядом и уставился на Анри.
– Вот мне бы такую любовь, всё бы отдал – прошептал он. Анри не услышала его, в животе урчало от голода. В полночь они сели за ужин, Сандро рассказывал детали её фурора, Анри делала вид, что слушала, а сама смотрела на часы «завтра никуда не уйду пока он дома не появится, пусть хоть силой тащат».
Мерсад просматривал последнее интервью с Анри. Всё что она рассказывала, было на самом деле, она не приврала, не приукрасила