— Откуда вы нас знаете? — я отвечал, продолжая посматривать на молодых мужчин, всё ещё сидящих за столом.
— Александр Николаевич меня предупредил, что вы приедете. Здесь же у нас больше не к кому на постой остановиться. — Пояснил хозяин.
— Тогда, что вы можете сказать насчёт двухкомнатного номера с туалетом и душем, сроком на три недели. Да, ещё еда? — Ванда с трудом сосредоточилась на хозяине, стараясь не обращать внимания на лесорубов.
— Сорок пять серебряных рублей за всё, — что-то прикинув в уме, сообщил хозяин.
Мне стало совсем грустно. Четыре серебряных ушло на Гвэйна, ещё два на еду по дороге сюда, значит, как минимум два надо оставить, чтобы есть по дороге отсюда. Итого, у нас на троих остаётся семь серебряных рублей почти на месяц. Как-то это не слишком оптимистично звучит.
— Идёт, — прервал мои тяжкие думы Егор. Он вытащил наш не особо впечатляющий мешочек с деньгами и тщательно отсчитал монеты. Я с тоской посмотрел на изрядно похудевший кошелёк, который Дубов сунул себе за пазуху.
— Волк ваш? — задал очередной вопрос хозяин. Я кивнул и не стал на этот раз уточнять, что это не волк. — Значит так, пускай с вами живёт, только чтоб не пакостил. Денег с него, так уж быть, не возьму. Остатками с кухни будет питаться.
Гвэйн посмотрел на него так презрительно, что хозяин даже слегка опешил. Потом оборотень перевёл такой же презрительный взгляд на меня. Я только пожал плечами. Ничего, не обломишься и объедками попитаешься. Не имперский волкодав, чтобы нос от костей воротить.
— Маги, надо же, — протянул один из лесорубов, прислушивающийся к нашей беседе. — А мне всегда казалось, что маги побогаче будут. Хотя откуда магам деньги-то иметь. Жить разрешили и то радуйтесь, — ухмыльнулся он, расслабленно откидываясь на спинку стула.
— Вообще-то, я могу обеспечить тебе встречу с магом побогаче, — как же это лесорубы меня раздражают. Видно же, что они зачем-то обостряют обстановку. Это ещё можно как-то понять — магов не слишком-то любят. Но разве они не видят, что мы ещё подростки! Я зло прищурился. — Вот только я очень сильно сомневаюсь, что тебе понравится встреча с магами, которые побогаче.
— Наоборот, сынок, можно сказать, я жду эту встречу, — ухмыльнулся мужик, скрестив мощные руки на груди.
— Интересно, что же ты кроме силы и своего орудия труда можешь предложить, например, директору Столичной школы магии Вячеславу Троицкому? — Егор дёрнул меня за рукав, но я отмахнулся.
— Это будет для него незабываемый сюрприз, — этот тип продолжал ухмыляться.
— Митя, остынь, — прикрикнул на него хозяин таверны, а я вздрогнул. Митя, надо же, ещё скажи, что тебя Дмитрий зовут.
— Я не потерплю, чтобы на моей земле топталось это отребье! Пускай хоть все сюда пожалуют, уж поверь, я обеспечу им достойный приём. — Сквозь стиснутые зубы процедил, надеюсь, всё же не Дмитрий.
— Да? И что же ты ждёшь от встречи с Гараниным, например? — я не смог сдержать злорадной ухмылки, увидев, как мужик вздрогнул, услышав родовое имя Романа. — Те, что побогаче, чтоб ты знал, в своё время близко с Тёмными общались, всяких нехороших привычек у тех нахватались… Или Тёмные у них опыта набрались, история об этом умалчивает. Так что сиди на заднице ровно и молись, чтобы в следующем году перспективный отпрыск этого семейства побогаче по распределению сюда не попал. А уж о том, какой здесь дружественный приём нам обеспечили я не побоюсь рассказать одному из своих друзей, — мой голос сочился ядом, а я не отрывал глаз от этого слишком самоуверенного лесоруба.
Митя немного поёрзал на стуле, но взгляд от меня тоже не отводил. Потом, успокоившись, снова скрестил руки на груди и, гадко усмехнувшись, произнёс:
— Но сейчас-то твоего дружка здесь нет. А раз ты только и делаешь, что треплешь имя Гаранина направо и налево, то сам маловато можешь. Разве я не прав?
Я злобно уставился на него: вот какого хрена он к нам привязался? Сидел бы и жрал свой обед! Мы же к ним первые не лезли.
Митя прищурился, но глаз от меня не отвёл. Наша дуэль взглядов длилась недолго. Вначале мне показалось, что зрение раздвоилось, а потом в фокусе остались только его глаза. Голову пронзила острая боль, всё внутри словно опалило жаром, и перед глазами замелькала череда картинок: Митя стоит на кладбище перед свежей могилой и рыдает, как мальчишка. Через секунду картинка сместилась на другую: молодая женщина, похожая на него, стоит перед человеком в чёрном плаще с капюшоном. Капюшон полностью закрывает его лицо. Мгновение, и женщина падает замертво, оплетённая голубыми нитями. В то же время Митя подбегает к ее телу, а маг что-то коротко ему говорит и, молча разворачиваясь, уходит. Ему в спину летит нож, но он, не поворачивая головы, одним движением руки отмахивается от него, не прерывая шага. Следующая картинка: лесоруб с этой самой женщиной сидит за одним столом. Они о чём-то мило беседуют, смеются.
Голова закружилась, и я с огромным трудом заставил себя оставаться в вертикальном положении. Свет замерцал. Испуганный Егор подставил своё плечо, и мне стало стоять намного комфортнее. Провёл рукой по лицу, но следов крови на нём не обнаружил. Вот ведь. А Рощин говорил, что спонтанно больше не получится.
Вдохнуть и медленно выдохнуть. Свет перестал мигать, и я обвёл взглядом притихшую толпу и бледного, как мел, дровосека. Половина ламп погасла, зато другая половина продолжала работать в штатном режиме. Лесорубы начали понемногу расслабляться, но смотрели на нас уже не презрительно, а слегка настороженно.
— Знаешь, я могу понять твоё отношение к магам, — я серьёзно смотрел на всё ещё не пришедшего в себя парня. — Маньяков и неадекватов гораздо больше среди обычных людей, можешь мне поверить. Хотя я видел слишком мало, чтобы судить о том, что произошло. Не исключено, что это именно ты во всём виноват. Почему-то мне кажется, что таким самоуверенным и не следящим за своим языком ты был задолго