– Ваши механизмы потрясающие. Особенно меня впечатлила дверь, что вы соорудили для «Тезауруса», – поделился Яшма. – Та, что способна распознать владельца хранилища по одному касанию ладони.
Ваятель пристально посмотрел в глаза Леса:
– Вы ее лично видели? – и злобно покосился на приказчика. – Далеко не все имеют доступ на нижние уровни.
– Видел-видел, – с улыбкой заверил его Лес. – Прочие механизмы, уже не вашей руки, были куда хуже. Даже хозяйка это признавала.
Филат поугукал, и взгляд его потеплел.
Он расспросил Леса о его предпочтениях, выяснил, что он ищет презент, после начал задавать уточняющие вопросы уже про его друга. Пришлось выкладывать, что он знал. Мистерик потер подбородок и повел Леса к витрине с перстнями.
– Прекрасный подарок для дворянина – перстень с меняющейся печатью. Есть также варианты с отделениями для яда и противоядия, с выскакивающим лезвием, парные для обмена короткими фразами…
Лес почесал затылок.
– Боюсь, это не то. Он довольно скромный и никаких украшений не носит. А хронограф у него уже есть.
Филат задумался и спросил, может, есть что-то, в чем друг Леса испытывает нехватку.
И тут Яшму осенило.
Пришлось истратить почти весь куш, но он решил, что выиграет еще. Не может не выиграть. А потом накопит, выкупит свой долг у Аттикса и освободит Фундука.
Уже на обратном пути он прокручивал в голове короткий диалог с аллуженкой. Что-то слегка тревожило его, целый ряд совпадений: рыжие волосы, акцент, любовь к причудливым механизмам… да и рост подходящий. Он остановился посреди улицы. Адель! Преследуя ее в Гренове, Лес не видел лица этой мошенницы, но они с отрядом долго таскались за ней по всей столице, так что… Лес хмыкнул и зашагал дальше. Возможно, ему, как и Егорке Коновалову, не помешают такие неоднозначные знакомства. Мало ли, что она знает любопытного? И возможно, ему правда стоит наведаться в этот самый «Корнишон». Позже.
* * *
Норма нетерпеливо притаптывала ногой, пока Октав вчитывался в документы. Листов было много, все исписаны разными почерками и чернилами разных оттенков. Какие-то были уже выцветшими, какие-то коробились от высохшей влаги, но некоторые выглядели совсем свежими.
– Ну что там? – не выдержала Лазурит. – Очередной катаклизм? Да?
– Один момент, – процедил Октав и принялся перебирать бумаги в обратном порядке, одновременно делая какие-то пометки на отдельном листе.
Она протяжно выдохнула и стала переставлять чашки, чтобы стояли по размеру – меньшие в больших. Мог бы и сказать хоть что-то! Нет, сидит молчком, заставляет ее нервничать! Норма налила себе немного воды из холодного самовара, отпила и поморщилась – застоялась.
А ведь так славно было бы просто расследовать что-то для сыска: собрать улики, опросить свидетелей, задержать преступника и написать рапорт по всей форме…
Тут по лестнице, ведущей на второй этаж, прокатились восходящие шаги, и в коридоре показался Лес.
– Я вернулся!
– С возвращением, – не поднимая головы, буркнул Октав.
Норма тоже промямлила что-то, но это совершенно не смутило брата. Он прошагал в гостиную, забрал у нее из рук чашку и осушил одним глотком.
– Хор-рошо! – рявкнул он. – А я с подарками!
Только сейчас она заметила в руках Леса два бумажных свертка и объемистую бутыль с чем-то маслянистым.
– Я такое пить не буду, – сразу предупредила Лазурит.
– Да это Дуку лакомство. – Лес убрал бутыль в тенек, куда не доставали солнечные лучи из зарешеченных окон. – А вот это – тебе!
Он рванул бечевку, бумага упала на пол, плеснула узорчатая ткань… Норма прижала ладони ко рту. Брат протягивал ей шаль с вытканными на лазурном поле золотыми перьями.
– Как ты… – Голос сорвался, но тут же снова окреп: – Откуда у тебя семьдесят серебряных?!
– Ага, – Лес, прищурившись, погрозил ей пальцем, – даже цену помнишь! Не боись, деньги не украл, не отобрал.
– Но…
– Так принимаешь или нет?
Норма хотела было продолжить допрос, но что-то ее удержало – слишком хрупка стала связь между ними всеми, даже страшно. Поэтому она встала и обняла брата, а потом он набросил шаль ей на плечи. И не могло быть подарка дороже, раз он помнил о ней, Норме, такую мелочь.
Она присела, поглаживая ткань – мягкую и легкую, как нежнейшее касание.
– А это тебе, брат, – заявил Лес, разворачивая второй, продолговатый сверток. – Больше ты безоружным ходить не будешь, не по чину.
В свертке оказалась трость. Октав, до того молча наблюдавший за разворачивающейся сценой, задрал брови, отчего его лоб комично собрался гармошкой.
– Безоружным? – медленно переспросил он.
– Это мастера Филата работа, – горделиво пояснил Лес. – Он мне сам показывал, как она действует. Старик взял шпагу и атаковал, а трость сама дергалась, парируя каждый удар. Да и вломить ей можно, если припрет. На, держи!
Октав осторожно принял трость из его рук. Она была из черного дерева, с серебряным набалдашником с монограммой «М. Ф.» и кольцевой гравировкой в виде переплетающихся листьев лавра. Он пристально оглядел каждую деталь и наконец изрек:
– Благодарю, но… – Лес нахмурился, и он поправился: – Нет, просто благодарю. Мне никогда не дарили ничего… без повода.
Идиллию прервало внезапное появление Никласа. Он выглядел воодушевленным, хоть и слегка растерянным. В зубах старший Малахит сжимал соленый крендель, а в столовую заскочил только попить воды и предупредить, что отправляется на расследование убийств с капитаном Видаускайте и чтобы его не ждали до утра, а то и дольше. Норма с тоской посмотрела ему вслед. Видимо, эти убийства как-то связаны с утренним отчетом Алевтины Кондратьевны. Так вот кому их поручили… Ну ничего, Никлас заслуживает дебютировать в столичном сыске с громким делом.
Пока она размышляла о превратностях службы, Лес растопил самовар, а Октав все-таки закончил перебирать бумажки. Сложив их аккуратной стопкой, он хлопнул по листам ладонью и сказал:
– Все эти рапорты относятся к одной и той же области. На катаклизм не слишком похоже, я бы назвал это странной активностью в Скаловии, там, где скалы образуют Грозовую корону. Эта область не впервые привлекает внимание Инквизиции, видимо, настал наш черед. Говорил ли Арсений что-то еще? – обратился он к Норме.
Та помотала головой.
– Никак нет, – ляпнула она и досадливо скривилась.
Октав поджал губы.
– Тогда нет и смысла уточнять приказ.
Он поднялся, надел треуголку и набросил на плечи бархатный плащ.
– Пойду раздобуду у операторов экипаж. Готовьтесь отбывать.
Напоследок он прихватил приставленную к уголку дивана новую трость, что вызвало у Леса довольную улыбку. Когда Октав ушел, он подмигнул сестре:
– И что же, снова в путь? Отбитая задница, тракты, постоялые дворы, тюфяки с клопами, а? Романтика!
Норма тихо застонала и уронила лицо в ладони. Может, протирать штаны в самой Инквизиции – не