Сотрудничество со сверхдержавами того времени Перон видел и допускал только при том условии, что ни одна из них не будет вмешиваться во внутренние дела Аргентины и влиять на ее внутреннюю политику. «Третий путь» – это новая идеология, приемлемая, как считал Перон, не только для Аргентины, но и других стран Латинской Америки, которая идет вразрез основной догме холодной войны: разделение мира между супердержавами на зоны влияния. Конкретно для Аргентины, среди прочего (согласно 7-ой главе его книги), в качестве фундаментальных принципов Перон выделял следующие: готовность жестко отстаивать свой суверенитет и независимость, отказ от добровольной изоляции и активное участие в международных процессах.
При всем при этом Перон был вполне прагматичным политиком. Именно он в 1946 году, несмотря на сопротивление влиятельных националистов, которые его поддерживали, продавил принятие Конгрессом Чапультепекской декларации (1945 г.), благодаря чему Аргентина присоединилась к общей латиноамериканской экономической и политической зоне, на которую США оказывали сильное влияние. Кроме того, Чапультепекская декларация провозглашала юридическое равенство суверенных (латиноамериканских) государств, недопустимость агрессии между странами и взаимопомощь в случае, если такая агрессия произойдет.
Напомню вкратце, как события развивались в Аргентине незадолго до этого. 4 июня 1943 года происходит государственный переворот, более известный как «Революция 43-го», которая отстранила от власти Рамона Кастильо, унаследовавшего этот пост от вынужденного уйти в отставку в 1942 году и вскоре умершего президента Роберто Ортиса. Эта революция положила конец так называемой «Бесславной декаде» – период, начавшийся в сентябре 1930 года свержением президента Иполито Иригойена и продолжавшийся вплоть до свержения самого Кастильо. Армия тогда не приняла преемника последнего, губернатора Робустиана Костаса, землевладельца из провинции Сальта. В результате этого конфликта и роста националистических настроений в близких к власти кругах возникает «Группа объединенных офицеров», членом которой был тогда малозаметный полковник Хуан Перон. В правительстве генерала Эдельмиро Фарреля, который стал президентом в 1944 году (тоже в результате переворота), Перон занял должность заместителя военного министра и затем стал президентом.
Этот краткий экскурс в аргентинскую историю может нам помочь понять то, что сейчас происходит в Белоруссии. В 1995 году страна подписала соглашение с Евросоюзом о партнерстве и сотрудничестве в политической, экономической и торговой сферах – примерный аналог Чапультепекской декларации, подписанной Аргентиной [17]. Далее Беларусь начала получать помощь в рамках программы ТАСИС, которая предполагала постепенную интеграцию страны в Евросоюзную экономическую зону, но эти начинания были заморожены в следствие конституционных изменений 1996 года, которые тогда обнулили предшествующие президентские сроки Лукашенко и давали ему большие властные полномочия, например, роспуск парламента. Чем он тогда и не применул воспользоваться: распустил Верховный Совет 13-го созыва и собрал новый, полностью лояльный ему парламент. В знак протеста против изменений в Конституции подал в отставку тогдашний премьер-министр Михаил Чигирь, который позже примкнет к оппозиции и даже попробует себя в качестве кандидата в президенты (хотя безуспешно), и еще два министра и несколько судей Конституционного суда.
С этого момента Лукашенко начинает «зачищать» оппозицию – исчезают политик Виктор Гончар и бизнесмен Анатолий Красовский, возможно из-за того, что Гончар хотел созвать расширенное заседание Верховного совета 13-го созыва (ранее распущенное) с участием оппозиционных активистов, чтобы принять решение об отстранении Лукашенко от власти на основании антиконституционных действий последнего. В мае 1999 года исчезает бывший соратник Лукашенко, генерал-майор внутренней службы Юрий Захаренко, снятый с должности и разжалованный в 1996 году, который тоже перешел в оппозицию. Странной и слишком «своевременной», выглядела смерть Геннадия Карпенко, инженера-изобретателя, члена-корреспондента АН БССР, который собирался выставить свою кандидатуру на выборах президента Республики (список можно продолжить). В интервью немецкой Deutsche Welle бывший сотрудник СОБР Юрий Гаравский, попросивший политического убежища на Западе, рассказал о своем участии в устранении оппозиционно настроенных белорусских политиков. По его словам, руководил всеми подобными операциями подполковник, создатель СОБР Дмитрий Павличенко, которого даже пытались судить
Twentieth Century, trans. by James P. Brennan, PA: The Pennsylvania State University, 2002, p. 99). Согласно мнению Брюсселя, эта мера была предпринята как ответ на создание авторитарного режима во главе с президентом Лукашенко. При этом экономические отношения между Белоруссией с Евросоюзом продолжались, в целом следуя Соглашению между ЕС и СССР, принятому в 1989 году. по подозрению в причастности к устранению политических оппонентов, однако тщетно. Павличенко был отпущен, вероятно, по прямому приказу президента, а затем генпрокурор Беларуси и председатель КГБ были отправлены в отставку.
Итак, в самом начале 2000-х годов, после нейтрализации оппозиционно настроенных политиков, Лукашенко делает свой «левый поворот» в сторону государственного социализма, как будто следуя советам Густава фон Шмоллера (1838–1917), немецкого экономиста, который в своих работах активно выступал за вмешательство государства в хозяйственную жизнь страны. В наши дни такого рода концепцию, но уже с учетом китайской специфики, развивал один из самых известных экономистов Поднебесной Чэнь Юнь – государство контролирует рынок, рынок поощряет предприятия.
Однако левый поворот Лукашенко не был однозначно левым в классическом (или советском) смысле слова, как, кстати, и у его предшественника Перона, поскольку белорусский президент пытался строить гибридную экономику, сочетая механизмы рынка и плановой системы. Меры, которые Лукашенко предпринял для стабилизации экономики, в первую очередь заключались в повышении заработка госслужащим, бюджетникам, введении госконтроля за ценами и замораживании рыночных реформ. Тогда же Лукашенко начал активное сближение с Россией главным образом по экономическим причинам: Беларусь сильно зависит от поставок российских энергоносителей, оплачивать которые по их реальным ценам страна не могла.
Лукашенко, очевидно, рассчитывал на скидки. Бывший глава Национального банка Станислав Богданкевич, еще в 2010 году выступавший за интеграцию Белоруссии в еврозону, признавал экономическую слабость своей страны, как и России, отмечая, что «белорусская экономика <…> базируется на нефтепродуктах, на реэкспорте сырой нефти и экспорте калийных солей». Впрочем, крайне сомнительно, учитывая опыт Украины, что даже если бы Лукашенко повел себя политически «правильно», отказался бы от своего перонизма и дал бы ход частному сектору и политическим реформам, которые бы устроили Запад, то и в этом случае Белоруссии долго бы пришлось ждать своего места в Евросоюзе.
Евросоюз – наследник послевоенной Европы, до распада Советского Союза ее западная часть служила «дамбой», сдерживающей, как считалось, расширение СССР в сторону Европы. Сегодня Евросоюз выполняет ту же функцию в отношении России, охраняет западные границы атлантического политического мира.