— Я выезжаю, буду через пятнадцать минут, — отбиваю звонок. Наскоро смываю с себя следы своего последнего в жизни секса, потому что больше ни одного мужчину к себе и близко не подпущу.
У меня есть дочь, и больше мне никто не нужен. Даже ее отец...
Выхожу из душа, завернувшись в полотенце, и натыкаюсь на стоящего посреди номера Демьяна.
— А я тебя потерял, — он подходит, обнимает, притягивая к себе. Напрягаюсь, выставляя перед собой обе руки.
— Все, Демьян, мне пора уходить.
— Куда ты собралась? — он не оставляет попыток меня обнять, и я открыто уворачиваюсь. — Ты остаешься со мной, Ангел, на всю ночь. Это не обсуждается.
— Я не останусь, Демьян, — качаю головой, — мне нужно домой. Я и так задержалась.
Каренин сужает глаза, в глазах мелькает опасный блеск.
— Ты никуда не поедешь, — в голосе появляются металлические нотки, но я не слушаю. Хватаю белье, быстро надеваю.
— Демьян, я уже должна быть дома. Пожалуйста, уйди с дороги.
Его лицо на глазах из живого и подвижного превращается в каменную маску. Тянусь за джинсами и кофтой, но Каренин успевает первым.
Сгребает мою одежду, забрасывает в шкаф и приваливается к дверце. Переплетает руки на груди, вперяется сверлящим взглядом.
— Так к кому ты торопишься, скажешь?
Его глаза полыхают, и когда я понимаю, что он имеет в виду мужчину, меня накрывает.
— Я просто хочу уйти. Отдай мою одежду, Демьян!
Он глубоко вдыхает, а мне кажется, я даже вижу, как внутри него закипает ярость.
— Значит, хочешь уйти? — повторяет с обманчивым спокойствием. — Иди. Я тебя не держу. Только вот так иди, в белье.
Смотрю в холодные глаза и ничего там не вижу. Один сплошной лед.
Решение приходит мгновенно. Хватаю с вешалки пальто, наматываю шарф и продеваю руки в рукава. Прыгаю на одной ноге, стараясь попасть в сапог. И пока прыгаю, слышу звенящий от ярости голос Каренина.
— Кто там тебя так ждет, что ты к нему голая готова бежать?
Нога наконец попадает в сапог, натягиваю его до упора. Поднимаю голову, смотрю Демьяну в глаза и со всей силы залепляю ему пощечину.
Всю душу в нее вкладываю.
Он пошатывается, но скорее от неожиданности. А я наступаю, держа в руке второй сапог.
— Ты, — шиплю, немея от злости, — ты всех меришь по себе. Если ты готов трахать все, что шевелится, значит другие тоже так. И тебе плевать на чувства. Но не все такие как ты, Каренин.
— А тебе не плевать? — он тоже сипит. — Со мной ебешься, с Артурчиком, снова со мной...
— Я в отличие от тебя трахаюсь по любви, Каренин, понятно? Значит такая я любвеобильная, — дергаю на себя дверную ручку, но он перехватывает за локоть.
— Стой, — тяжело дышит, — не иди так. Оденься сначала, потом уйдешь.
Достает одежду, кладет на тумбу и скрывается в комнате. Сбрасываю пальто и сапоги, впрыгиваю в джинсы. И уже выбегая из номера слышу из комнаты звон бокала и звук льющейся жидкости.
Пока бегу по коридору, забиваю в приложении службы такси адрес, и уже через десять минут влетаю в квартиру, где спит мой ребенок.
***
Демьян
Почему я сразу за ней не поехал? Долбоеб.
Решил, что самым правильным будет надраться. Но после первого же глотка пришло в голову, а вдруг что-то случилось? Я ведь даже не спросил, сразу завелся.
Ангелина такая испуганная была, и меня перемкнуло. Хотя при чем здесь Артур, если я его лично в командировку в ебеня отправил еще на прошлой неделе?
Прыгнул в машину, похуй что выпил. Покружил по улицам, но она наверняка уехала домой на такси. Вернулся в номер, упал на кровать, а она Ангелиной пахнет. Вся ею пропахла, ну как тут блядь уснешь?
До утра лежал, думал, почему она убежала. Ангел сегодня была такой, как раньше, и мы абсолютно точно занимались с ней любовью, а не трахались. И она это тоже чувствовала, клянусь!
Почему тогда не осталась? Почему готова была в одном пальто на голое тело от меня бежать? Неужели я такое дно?
Уснул под утро, просыпаюсь как с бодуна, хотя больше не пил.
Стоя под душем, представляю, как приду в офис, а она там за столом сидит. Это наверное только меня и успокаивает.
Ладно, уехала. Ладно, не захотела остаться. Но хотя бы днем ее видеть буду, а там дальше посмотрим.
По дороге в офис сворачиваю в цветочный магазин. Хочу подарить Ангелине цветы, и мне похуй, что о нас подумает коллектив.
Но когда вхожу в приемную, натыкаюсь на пустой стол. Ангелины еще нет на работе. Компьютер выключен, на столе нет ни одного документа — обычно, ее с утра заваливают бумагами.
Опаздывает? А может, у нее все же что-то случилось, а я повел себя как полный гондон?
Звоню — короткие гудки.
Набираю сообщение — не проходит. Подозрительно так не проходит.
Ебать, а ведь я походу в черном списке.
Только странно как-то отправлять в черный список босса, у которого работаешь секретарем.
По коридору цокают каблуки, в приемную заглядывает кадровичка Неля Аганесовна. Бросает взгляд на букет, лежащий на столе, но мельком.
— Демид Андреевич, доброе утро. На какое время назначить собеседование соискательницам?
— Какое собеседование? — не вдупляюсь. — Вы вообще о чем?
— Как о чем? — в свою очередь удивляется Аганесовна. — Мы отобрали кандитаток на должность офис-менеджера вместо Ангелины. Теперь вам нужно их пособеседовать, чтобы сделать окончательный выбор. Вам же с ними работать!
— Мне их... что? — до меня постепенно доходит смысл сказанного. — Как это, вместо Ангелины? Мне не нужен офис-менеджер, Неля Аганесовна, у меня есть Ангелина.
— Какая Ангелина у вас есть, Демьян Андреевич? — кадровичка говорит терпеливо, будто я повредился умом. — Она с сегодняшнего дня не работает.
— Что значит, не работает? Кто сказал? — хочется взять Нелю Аганесовну за грудки и хорошенько потрясти.
— Так вы же сами приказ подписали! — весь вид Аганесовны говорит, что она верит в то, что говорит. А это полный бред, я не мог его подписать.
Да я в глаза не видел никакой приказ, не то, чтобы подписывать.
Но Неля продолжает утверждать, что приказ есть. Подписанный лично мной и мною же