Однако голова продолжала немилосердно кружиться, а лицо то бледнело, то краснело, то зеленело. Заметив, что Шэнь Цинцю выглядит так, будто его вот-вот вывернет наизнанку или вырубит, Лю Цингэ окликнул его:
– Что с тобой?
【Желаете использовать все баллы крутости, чтобы оплатить другое наказание?】
«Да-да-да! – взмолился Шэнь Цинцю. – И неважно, сколько это будет стоить!!!»
С радостным «Динь!» Система подтвердила:
【Приобретение осуществлено успешно. Баллы крутости обнулены. Пожалуйста, обратите внимание на ваш счёт. Наказание загружается.】
Весёленькая розовая шкала очков крутости живо съехала до нуля. Уже второй раз. (Пока-пока!)
Голова Шэнь Цинцю больше не раскалывалась, но дурнота никуда не делась. Теперь и Юэ Цинъюань заметил, что с ним что-то не так:
– Ты ранен?
Подхватив Шэнь Цинцю, Лю Цингэ поднял голову и грозно спросил:
– Кто это сделал?
Вопрос главы пика Байчжань, да ещё и заданный столь устрашающим тоном, нельзя было оставить без ответа, и все поспешно затрясли головами.
Это что, какая-то провокация?! Да кто бы осмелился его тронуть?! Учитывая происходящее, даже попытайся кто, он едва ли преуспел бы, когда на защиту Шэнь Цинцю, в открытую или тайно, встали три непревзойдённых мастера! А теперь он, видите ли, на ногах еле держится, строит из себя потерпевшего – когда всем очевидно, что это они только что пострадали от него!
Окружающий его разноголосый гомон спорщиков нарастал. У Шэнь Цинцю всё сильнее кружилась голова, в глазах потемнело – и он рухнул прямиком между Юэ Цинъюанем и Лю Цингэ.
Он и вправду вырубился.
* * *
Открыв глаза, он понял одно: он больше не в монастыре Чжаохуа. Оглядевшись по сторонам, он не обнаружил ни единой души.
Похоже, он опять очутился во сне; вот только обычно он при этом оказывался на пике Цинцзин, ведь тот как-никак был любимым местом владельца этого Царства снов.
Поднявшись на ноги, Шэнь Цинцю принялся бродить вокруг, внимательно осматриваясь. Внезапно он понял, что это и впрямь пик Цинцзин.
Во всяком случае, был им когда-то.
Бамбуковая хижина и окружавшая её рощица были сожжены до основания – остались лишь обгоревшие руины да почерневшие пеньки. Ветер носил над пожарищем прядки белого дыма, в воздухе висел стойкий запах гари.
Чем дольше Шэнь Цинцю созерцал эту скорбную картину, тем сложнее ему было сохранять невозмутимость.
Кто-то потрудился на славу. Сколь же велика была его жажда мести?!
«Система, ты можешь прояснить ситуацию?» – послал он запрос.
【Приветствуем вас! На время действия программы наказания другие функции Системы не работают в обычном режиме. Надеемся на ваше понимание и желаем вам успехов.】
«Так, значит, наказание уже идёт полным ходом», – заключил про себя Шэнь Цинцю, мысленно врезав кулаком по несуществующей стене.
Внезапно он различил шорох приближающихся шагов.
Эти размеренные, неторопливые, но уверенные шаги прямо-таки источали ощущение силы и готовности к действию.
Вскоре среди опалённых стеблей и клубов дыма возникла высокая тёмная фигура.
Полы чёрных одеяний и широкие рукава трепетали на холодном ветру. Лицо и ворот нижних одежд сохраняли всё ту же безупречную белизну. Руки скрещены на груди, на лице застыло надменное выражение; шествуя вперёд, он то и дело презрительно отшвыривал ногой обугленные камни, будто раскинувшееся вокруг пепелище нисколько его не занимало.
– Ло Бинхэ! – не сдержавшись, воскликнул Шэнь Цинцю.
Тот, моргнув, слегка повернул голову и бросил в его сторону льдисто-холодный безучастный взгляд.
Этот взгляд пришпилил его к месту, словно два ножа. Сердце Шэнь Цинцю ёкнуло, и он внезапно ощутил, что ветер слишком пронзителен, а одежды на нём – чересчур тонки; а иначе отчего бы его спина и лоб покрылись холодным потом?
Приподняв бровь, Ло Бинхэ смахнул несуществующую частицу пепла с рукава и недоверчиво хмыкнул, словно бы в лёгком недоумении.
Шэнь Цинцю застыл на месте.
Все это неправильно, в корне неправильно.
– Шэнь Цинцю? – произнёс его ученик, склонив голову набок.
Ещё хуже.
Этот тон, это выражение лица, эта аура… Всё это совсем не походило на Ло Бинхэ и в то же время до ужаса его напоминало.
Если выразиться точнее, этот Ло Бинхэ… более всего напоминал Шэнь Цинцю героя оригинального романа.
Видя, что замерший на месте Шэнь Цинцю не собирается дать ему ответ, «Ло Бинхэ» сам сделал шаг навстречу.
Шэнь Цинцю хотел было выхватить меч – но того не оказалось на поясе.
«Эй, Система, – постучался он, – это что ещё за хрень под соусом наказания? Откуда ты его вообще вытащила? И что мне теперь, сражаться с этим танком голыми руками?!»
【Приветствуем вас! На время действия программы наказания другие функции Системы недоступны, включая консультации. Надеемся на ваше понимание и желаем вам успехов.】
Вашу, вашу, вашу мать!!! И что ему теперь, спрашивается, делать?!
Засунув руки в рукава, Ло Бинхэ растянул губы в улыбке:
– Шэнь Цинцю, как ты здесь оказался? Что-то не припомню, чтобы я тебя звал.
Теперь-то Шэнь Цинцю был уверен на все десять тысяч процентов, что перед ним не его Ло Бинхэ.
Тот денно и нощно крутился вокруг него, мягким и сладостным голосом [122] приговаривая: «Учитель то, учитель сё». Он никогда не посмел бы вот так беспардонно обращаться к нему по имени, не говоря уже о тоне, словно он подзывает пса.
Ну что ж, наказание есть наказание – не убьёт же оно его? Обдумав это, Шэнь Цинцю немного расслабился.
– Это ведь пик Цинцзин, – старательно сохраняя выдержку, заметил он.
– Не скажи ты об этом, я бы и не вспомнил, – отозвался Ло Бинхэ, оглядываясь.
Как он мог об этом забыть? Можно подумать, не он тут все спалил!
– Так почему ты здесь? – спросил Шэнь Цинцю.
– Сам не могу взять в толк, – пожал плечами Ло Бинхэ.
По его лицу расползлась странная улыбка: как будто он обнаружил, что его собака внезапно научилась произносить несколько простейших фраз – до чего занятно! От этого взгляда каждый волосок на теле Шэнь Цинцю встал дыбом.
– Ты больше не боишься меня? – молвил Ло Бинхэ.
«Того, что там, – нет. А того, что здесь, – ещё как!» – промелькнуло в голове Шэнь Цинцю.
– Иди сюда, – поманил его к себе Ло Бинхэ.
Когда оригинальный Ло Бинхэ, уже перешедший «на тёмную сторону силы», велит тебе что-то сделать, у тебя нет иного выбора, кроме как беспрекословно подчиниться, даже если ты весь трясёшься от страха. И всё же в намерения Шэнь Цинцю ещё входило побороться за свою жизнь. Однако в то самое мгновение, когда он развернулся, собираясь бежать со всех ног, у него на пути возникла чёрная фигура, преграждая ему