Так вот, у человека три вида памяти. Долговременная — она отвечает за длительное хранение информации и требует определенных мнемических действий [12], например повторения. Нас в данный момент она не интересует. Оперативная память отвечает за совершение действий в рамках каких-то операций. Например, во время чтения оперативная память обслуживает этот процесс, поставляя нам знания о правилах грамматики, пунктуации и синтаксиса, о значении слов и словосочетаний. Но она лишь отчасти влияет на понимание смысла предложений.
Ведущую роль в этом играет кратковременная память, то есть временное хранилище информации. Именно этот вид памяти позволяет удерживать в голове значения нескольких прочитанных слов, чтобы понять, о чем говорится в предложении. Длительное их сохранение не нужно, большие куски текста человек при необходимости либо запоминает по смыслу, либо заучивает, то есть пользуется механизмами долговременной памяти.
Кратковременная память, необходимая для понимания смысла, имеет ограниченный объем. Кстати, он почти не зависит от интеллектуальных способностей человека. Можно сказать, что объем кратковременной памяти у всех почти одинаковый. Определен этот объем был еще в 50-х годах XX века и составляет он семь элементов (объектов, слов) плюс-минус два. А длительность сохранения информации в кратковременной памяти — всего 20–40 секунд — время, как раз необходимое, чтобы эту небольшую порцию информации осмыслить. То есть от пяти до девяти слов человек может удержать в кратковременной памяти на время, достаточное для понимания смысла написанного. Это характерно, по крайней мере, для взрослого, умеющего читать человека.
Конечно, слова не совсем разрозненные элементы; если предложение составлено правильно, то они объединены общим смыслом, и сохраниться в памяти может больше взаимосвязанных объектов. Но ненамного больше. Именно поэтому лингвисты и определили, что оптимальная длина предложения — от пяти до девяти слов. И чем длиннее предложение, тем больше слов забывается в его начале. Так что нам приходится перечитывать или возвращаться к началу с середины предложения, когда мы чувствуем, что не понимаем текста. Особенно часто такие проблемы возникают, если встречаются малознакомые слова. Ни о каком быстром чтении тут говорить не приходится, да и удовольствие от чтения сомнительное.
Длина предложения хоть и важна, но все же большее значение имеет построение предложения, то есть синтаксис. Правильное построение вполне может облегчить восприятие даже длинного предложения, потому что оно при этом разбивается на смысловые части знаками препинания. А вот ошибки в синтаксисе могут превратить в странный бред даже самые умные мысли автора. Причем в длинных предложениях опасность таких ошибок больше.
ПОРЯДОК СЛОВ В ПРЕДЛОЖЕНИИ
Если вам скажут, что в русском языке порядок слов в предложении вообще не имеет значения, — не верьте. Очень даже имеет. Хотя, конечно, слова в наших предложениях можно переставлять и менять местами, но это только для определенных целей. Построение высказываний в русском языке действительно вариативно. В этом и прелесть. Такая вариативность позволяет выработать индивидуальный стиль или подобрать стилистическую окраску для конкретного текста.
Однако надо помнить, что существуют нормы и правила организации пространства предложения, такие правила объединены в раздел лингвистики, называемый синтаксисом. Этот термин не зря с древнегреческого переводится как «порядок». Если не соблюдать правил синтаксиса, то вместо осмысленного текста получится хаотичное нагромождение слов, возникнут разночтения, двусмысленность.
Да и простое изменение расположения слов в предложении далеко не всегда возможно с точки зрения литературного языка и здравого смысла. А то может получиться что-нибудь типа слогана на придорожном баннере: «Люби и уважай Родину — мать твою!» Вроде все так, но воспринимается текст как оскорбительный. Нарушение порядка слов в предложении называется инверсией, и она может привести к искажению смысла.
Дело в том, что в русском языке хорошо развита интонативность, и звучащая в предложении интонация меняется с изменением порядка слов, а интонация, в свою очередь, влияет на восприятие смысла. Именно поэтому существует то, что называют привычным или традиционным порядком слов. Подлежащее, как правило, стоит перед сказуемым, и на него падает интонационное ударение, выделяя подлежащее как главное слово для понимания смысла. Например: «Человек пошел в лес». Это обычное повествовательное предложение, в котором ударение падает на подлежащее, но если поменять местами слова даже этой очень простой фразы, то интонация изменится.
«Пошел человек в лес» — звучит уже несколько иначе. Интонационное ударение падает на сказуемое, на действие, которое становится более значимым, чем то, кто это действие совершает. Глагол традиционно задает динамику, и мы ждем продолжения, оно напрашивается, так же как и союз «и» после слова «лес». «Пошел человек в лес…» — и что он там делал? А если так: «В лес пошел человек». А теперь понятно, куда он пошел. Здесь интонационное ударение на слове «лес» указывает, что значимо именно направление.
По сути, здесь нет ошибок, лишь небольшое смещение акцентов, что может быть оправдано целями автора. Однако такие короткие предложения, состоящие из подлежащего, сказуемого и дополнения, в тексте взрослого человека скорее редкость.
В предложении бывает еще как минимум определение, которое традиционно ставится перед определяемым словом: «лунная ночь», «новая шляпа», «зимняя дорога» и т. д. При инверсии в таких словосочетаниях изменяется не смысл, а ритмика предложения. Это нередко используется в художественных текстах, особенно в стихах. А вот в обыденной речи звучит пафосно, напыщенно или просто странно: «За окном ночь лунная, впереди дорога зимняя, а у меня шляпа новая». Но определенный интересный ритм здесь, конечно, есть. В деловом же и научном стилях подобная инверсия вообще неприемлема.
При инверсии смысл высказывания чаще всего не изменяется и можно понять, что хотел сказать человек. Это нередко вызывает возмущение авторов, которые считают, что никаких ошибок у них нет. Однако инверсия не всегда безобидна и кроме ощущения корявости стиля может привести к таким вот «перлам»:
• «Сегодня впервые детский сад принимает детей после ремонта». (Теперь и детей сдают в ремонт?)
• «Стражники схватили и повесили разбойников вместе с пришедшими на помощь рыцарями». (Бедные рыцари.)
• «Она стояла и ждала своего мужчину с тревогой и раздражением». (Зачем ей нужен мужчина с тревогой и раздражением?)
• «В университете не было преподавателей с дипломниками моложе пятидесяти лет». (Кто не моложе пятидесяти лет? Дипломники?)
Однако инверсия в русском языке — далеко не всегда ошибка, все зависит от цели автора высказывания, от того, насколько осознанным является изменение порядка слов. Оно нередко служит литературным приемом, изменяющим ритм предложения.
Такой прием можно использовать и для создания особого — сказочного, былинного — стиля: «Встал утром рано я и на кухню побрел неприкаянный, и горячего чаю налил кружку я немалую». Правда,