– Но у меня есть одно преимущество, – отозвался я. – Я там не один: у меня есть трое друзей, и мы помогаем друг другу. Мы пытались добраться до маяка, хотя и до конца не уверены, что это было правильное решение.
– Она тоже пыталась туда добраться, – женщина закивала так быстро, что взметнулись рыжие кудри. – Она тоже где-то там, близко. Она рассказывала о лесе и сером городе… Нет, это было раньше…
– Но она тоже была не одна, – вдруг вспомнил я, при этом брови женщины сошлись у переносицы, прочертив на лбу прямую вертикальную морщину. – Верно? С ней был ребёнок. Иван, кажется.
– Не слышала этого имени.
– Мы встретили мальчика, который знаком с вашей дочерью. – Я взглянул на сестру в поисках поддержки, но та лишь сделала движение рукой – продолжай, мол. – Так мы сами узнали её имя. Мальчик рассказал, что она уже довольно давно там, и предложил перестать сражаться с реальностью и вернуться к началу.
– Она ничего не говорила о ребёнке… И всё же идёмте.
Женщина поднялась и жестом поманила нас. Лу вскинула брови, но затем вскочила и потащила меня за собой. Новая знакомая засеменила по коридору. Она постоянно сводила беседу к рисованию и тому, что винит себя в загубленной карьере дочери, что и привело к тому, что её проглотил сон.
– Дочка все сны записывала в дневник, – рассказывала она. – Он нужен был для вдохновения. Для рисунков, понимаете? Я несколько раз перечитала последние страницы, когда искала способ помочь ей. Но ничего не нашла. Муж считает, что я себя обманываю, но вы… вы сможете помочь!
– Вы отдадите нам дневник? – спросила Люсия. – Лазарь сможет отыскать её следы… или хотя бы то, что её направляет. Если хотите, мы снимем себе копию.
– Не беспокойтесь об этом. Надеюсь, он вам поможет, – пробормотала она, открывая дверь в палату дочери.
Я не обратил внимания на высокого мужчину, который взглянул на нас с неудовольствием и тут же принялся спорить с женой, и на медсестру, удивлённо вскинувшую брови. Даже дневник меня не так интересовал – мне достаточно было посмотреть на лицо спящей девушки. Я вздрогнул, почувствовав, как бездна разверзается у меня под ногами. Я точно знал, что уже видел её! Это была живая статуя, что схватила меня за плечо накануне. Мне ещё показалось, что она смеётся и плачет одновременно. Эсперанса была здесь, но в то же время – не здесь. Она превратилась в живое изваяние – ещё одно творение жуткого острова. И та же судьба ждала всех нас!
Дневник
Сердце забилось чаще, так что его глухой перестук заглушил все остальные звуки. Если бы Лу не подхватила меня, я бы рухнул ничком. Мужчина, на которого я прежде не обратил внимания, спорил с матерью Эсперансы. И его слова разили подобно лезвиям кинжалов.
– Чушь! Ему снятся такие же сны! Кого ты слушаешь?! Это полная чепуха!
Но мне было уже всё равно – все остальные мысли вытеснил образ Эсперансы. Накануне во сне именно она до боли сжимала моё плечо… или то, что от неё осталось в том жутком месте.
– Возьми. – Я вздрогнул, когда женщина прижала что-то к моей груди. – Вам лучше уйти.
– Спасибо, – ответила за меня сестра, тихо направляясь в сторону выхода. – Надеюсь, Эсперанса скоро поправится.
Женщина подарила нам самую грустную из возможных улыбок. Прежде чем закрыть дверь, после чего крики внутри стали громче. Когда палата осталась позади, Люсия накинулась на меня:
– Да что с тобой такое?!
– Я видел эту девушку. Там. Во сне.
– Правда? И ты с ней разговаривал?
– Нет. Потому что она не была собой. Она была статуей.
Сестра аж потеряла дар речи, потом нервно сглотнула и заявила резко:
– Тебе нужно оттуда выбираться.
Хотя солнце «поджаривало» наш автобус, я дрожал от холода, причиной которому была вовсе не осень: озноб зарождался в костях.
Всю дорогу обратно, длившуюся не дольше, чем в предыдущий раз, я прижимал к груди газетный свёрток, будто тот был из золота. А ещё меня не отпускала жуткая мысль: как же остальные статуи? Они тоже когда-то были людьми, путешествовавшими во снах и застрявшими на острове навечно?
– Думаешь, у нас есть шанс выбраться оттуда?
– Да, – просто ответила сестра. – У вас нет выбора. Я бы на твоём месте взялась за чтение как можно скорее.
А она права! Я не в силах был отпустить его из рук. Немного отстранившись, я внимательно рассматривал свою ношу. У неё была лиловая обложка с изображениями галактик и чёрный резиновый чехольчик, к которому я прикасался с исключительной бережностью. Все страницы были заполнены текстом, иногда написанным разными ручками, и аккуратными набросками. Порой на них попадались странные названия на полях, а некоторые были надорваны в начале. Я решил взять «сокровище» с собой, чтобы Тана могла почитать вместе со мной.
– Полный хаос… – пробормотал я.
– Но это же записи снов. Они не могут быть аккуратными.
Я всегда с интересом слушал, когда сестра рассказывала о драконах и шпионских миссиях. К ним добавлялись короткие комментарии вроде: «Нет ничего скучнее, чем променять сновидения на возвращение в офис» или: «Это что-то из глубоко детства; у него нет ничего, кроме темноты и ощущения тепла. Не так ли чувствует себя ещё не родившийся ребёнок?». Ох!.. Я невольно улыбнулся. Эсперансу завораживали сны и совершенно не пугали кошмары, хотя она ни разу и не пыталась помочь спящему. Она постоянно говорила об ощущении полёта.
Добравшись до последних страниц, я почувствовал детский трепет: «Сегодня я оказалась на острове».
– Наша остановка, – пробормотала Лу.
Я выпрямился и закрыл дневник, заложив недочитанную страницу проездным билетом. Мы решили заглянуть в магазин родителей, и те пригласили нас сходить куда-нибудь поесть. Я старательно сохранял невозмутимый вид, но не мог перестать думать о таинственном дневнике. Если там есть информация об острове, она поможет нам спастись.
– У нас целых полдня впереди, – успокоила меня сестра, когда мы подходили к магазину.
– Я позвоню Тане: она наверняка захочет кое-что узнать.
Дверной колокольчик прозвенел, отмечая наше прибытие. Внутри оказалось больше народу, чем мы ожидали. Отец показывал одной семье иллюстрированные альбомы, а рядом группка ребят обсуждала молодёжные новинки. Мама приветственно помахала нам из-за кассы, и мы решили пройтись между полками, чтобы не мешать им обслуживать посетителей.
– Сюда. – Лу, совершенно не стесняясь, заняла место за столиком в зоне для малышей. Я последовал за ней и снова открыл