МОШЕННИКИ И САМОЗВАНЦЫ ОБМАНЫВАЮТ НАС, ДЕЛАЯ ОДНО И ТО ЖЕ: ИМИТИРУЯ ТО, ЧТО МЫ ОЖИДАЛИ БЫ ОТ НИХ УСЛЫШАТЬ И УВИДЕТЬ, ЕСЛИ БЫ ОНИ БЫЛИ ТЕМИ, ЗА КОГО СЕБЯ ВЫДАВАЛИ.
Мы упоминаем здесь исследования Стапеля, потому что они отличались от других примеров в одном важном отношении: он не утруждал себя их выполнением. Вместо этого ученый просто фабриковал данные. В течение многих лет он обманывал своих коллег, студентов и соавторов, давая им то, что они ожидали увидеть [23].
Хотя некоторые научные махинации связаны с радикально новыми открытиями или прорывами, большинство поддельных находок представляет собой небольшие, постепенные вариации на устоявшиеся и популярные темы; соответствующим экспертам они кажутся скорее господствующими и типичными, чем по-настоящему новыми или неожиданными. Впервые услышав о результатах, которые позже оказались сфабрикованными, большинство ученых в той же области исследований, скорее всего, кивнули бы и сказали: «Да, в этом есть смысл», а не покачали бы головами и сказали: «Этого не может быть».
Когда выдающийся психолог из Корнеллского университета Дэрил Бем опубликовал серию исследований, якобы демонстрирующих существование «предвидения», экстрасенсорной способности предсказывать будущие события, которые на самом деле были сгенерированы случайным образом, научное сообщество отреагировало скептически. Как и в случае с преждевременными сообщениями о холодном термоядерном синтезе в физике двумя десятилетиями ранее, большинство других ученых не ожидало увидеть результаты Бема, поэтому они тщательно подвергли сомнению его методы и статистику и сочли их недостаточными. Нет никаких оснований полагать, что Бем сфабриковал свои данные, как это сделал Стапель, но его выводы были слишком «запредельными», чтобы оставаться неоспоримыми.
Фактическое мошенничество часто связано с исследованиями, которые достаточно новы, чтобы привлечь внимание и почести, но не настолько шокирующи, чтобы привлечь скептиков, склонных присмотреться повнимательнее.
Как ученым, так и неученым следует особенно осторожно относиться к соответствующим нашим ожиданиям результатам, когда они основаны на запатентованной технологии или требуют специального доступа к ресурсам, недоступным другим исследователям. Большинство таких работ представляет собой важнейшие достижения добросовестных ученых – сбор этих данных мог потребовать многих лет непрерывной работы. Но у кого-то, желающего срезать углы, может возникнуть еще больший соблазн сделать это, если он знает, что никто другой не смог бы с легкостью опровергнуть его утверждения, собрав собственные данные. Дидерик Стапель якобы тестировал участников на реальной железнодорожной станции вместо того, чтобы предлагать им смотреть на фотографии железнодорожных станций на компьютере, что затрудняло воспроизведение этого исследования. Биолог-эволюционист Марк Хаузер якобы протестировал когнитивные способности хлопковых тамаринов – вида обезьян, изучаемого лишь несколькими другими исследователями в мире. Аспирант Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Майкл Лакур предположительно нанял сорок одного ассистента-исследователя для проведения интервью с 972 людьми, чтобы выяснить, изменит ли общение с человеком противоположных взглядов их политические суждения. Статьи всех этих авторов были отозваны после проведения расследований. Помимо маскировки сомнительных (или несуществующих) данных описания методологических подвигов усиливают видимость новизны и строгости, вызывая похвалу независимо от того, обоснована она или нет [24].
В конце 1990-х годов наша коллега из Гарварда Карен Руджеро опубликовала серию исследований по социальной психологии стереотипов. Ее работа была влиятельной и широко цитируемой, но, как и работа Стапеля, она оказалась сфабрикованной. Мы лично наблюдали за последствиями мошенничества Руджеро. Дэн слышал истории от коллег, которые изо всех сил пытались опубликовать свои собственные статьи на схожие темы, потому что их результаты были не такими, как у Руджеро. К сожалению, редакторы и рецензенты часто рассматривают первое опубликованное исследование по какой-либо теме как «правильное» и приписывают более слабые или противоречивые результаты в более поздних исследованиях методологическим недостаткам или некомпетентности авторов [25].
ФАКТИЧЕСКОЕ МОШЕННИЧЕСТВО ЧАСТО СВЯЗАНО С ИССЛЕДОВАНИЯМИ, КОТОРЫЕ ДОСТАТОЧНО НОВЫ, ЧТОБЫ ПРИВЛЕЧЬ ВНИМАНИЕ И ПОЧЕСТИ, НО НЕ НАСТОЛЬКО ШОКИРУЮЩИ, ЧТОБЫ ПРИВЛЕЧЬ СКЕПТИКОВ, СКЛОННЫХ ПРИСМОТРЕТЬСЯ ПОВНИМАТЕЛЬНЕЕ.
После того как Руджеро призналась в мошенничестве, ее соавторы, в том числе некоторые из ее студентов, также подверглись пристальному вниманию. Большинство студентов идут в аспирантуру, чтобы научиться проводить исследования, и, если их основным образцом этого навыка является наставник, им, возможно, никогда не придет в голову перепроверять данные и анализы. Обычно только после того, как наши ожидания рушатся, мы понимаем, что нам следовало присмотреться повнимательнее. Но даже оглядываясь назад, мы с трудом осознаем, насколько сильно наши ожидания, возможно, ослепили нас [26].
Как и Руджеро, Дидерик Стапель в конце концов попался на мошенничестве; целых пятьдесят восемь его статей были отозваны из научных журналов, что поставило его на седьмое место в списке отозванных статей Retraction Watch. В мемуарах, вспоминая об этих событиях, он написал: «То, что я придумал, было логичным и вовсе не удивительным». Фальшивые исследования Стапеля раздвинули границы новизны ровно настолько, чтобы привлечь внимание, но не скептицизм. Они соответствовали ожиданиям всех остальных, поэтому никто не присматривался слишком внимательно [27].
ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ДАННЫХ О ФАЛЬСИФИКАЦИИ ДАННЫХ
Не все люди разделяют одни и те же ожидания – и это хорошо. То, что удовлетворяет одного человека, может спровоцировать расследование со стороны другого. Поучительный пример содержится в мошенническом научном исследовании мошенничества. В статье, опубликованной в 2012 году, команда ученых-бихевиористов из четырех ведущих бизнес-школ исследовала, как побудить людей более честно сообщать факты и информацию. Работая с американской страховой компанией, они попросили более тринадцати тысяч владельцев автомобильных полисов сообщить о показаниях одометра их автомобилей. Большее число может привести к более высокой стоимости страховки, поскольку более частое вождение увеличивает совокупную вероятность несчастного случая. Таким образом, у водителей был некоторый стимул жульничать, занижая количество километров, которые они проехали с момента своего последнего отчета. Каждого водителя попросили подписаться под заявлением «Я обещаю, что информация, которую я предоставляю, соответствует действительности» [28].
Подобные методы часто используются для противодействия нечестности. До 2012 года это чаще всего была приписка в конце документа («Под страхом наказания за лжесвидетельство я заявляю…»). В