Пол некоторое время молчал.
– У моего отца был некий инструмент… Некое орудие власти, – сказал он наконец. – С ним я смог бы командовать всеми, гм… ресурсами Рондоваля. Если бы я сумел его заполучить, прежде чем Марк начнет шевелиться, мне было бы что ему противопоставить. Но я все еще смутно представляю себе географию и политическое устройство этого мира, вот в чем проблема. Непонятно, какую территорию и сколько населенных центров он намерен атаковать и каковы местные механизмы защиты. В библиотеке замка все книги старше меня… Там, правда, есть карты, но я не вполне уверен, что на них где.
– Добудь мне карты, и я тебе покажу и расскажу все, что смогу, – пообещала Нора.
– Вообще-то я собирался высадить тебя в деревне.
– Ни за что! Я его боюсь. Он может прилететь за мной снова – и кто его тогда остановит?
– Тебе может не понравиться в Рондовале.
– Там наверняка лучше, чем в Наковальных горах. А ты не знаешь такой магии, чтобы Марк стал как раньше? Каким был несколько лет назад?
– Никакая магия не может отменить то, что сделала с человеком жизнь. Или он сам. Извини.
– Я так и думала, что ты это скажешь. Все волшебники говорят подозрительно одинаковые вещи.
И в первый раз за день она тихонько расплакалась. Птица слежения к этому времени как раз наддала, но все равно ничего не услышала. Пол услышал, но не знал, что на это сказать, – поэтому он просто уставился по курсу вперед и промолчал.
Над Нориной деревней дракон прошел, уже когда совсем стемнело. Нора ехала, закутавшись в плащ Пола, потому что успела замерзнуть. Над ними на небосклон в изобилии высыпали звезды и ослепительно сияли. Пол только теперь сообразил, что не может узнать ни одного созвездия.
Лунный Птах, который, в отличие от него, смотрел не вверх, а вниз, взял на заметку несколько стад, чтобы по окончании рабочего дня вернуться поужинать.
* * *
Он проснулся в грязнющей комнатушке где-то далеко ниже уровня земли. Судя по всему, она была из самых старых здешних помещений, некогда вырубленных прямо в толще скалы… просто новые жильцы не дали себе труда привести ее в божеский вид.
Скорее всего, кладовка. Все кругом было в пыли, пол завален мусором, воздух, ясное дело, спертый – именно поэтому он ее и выбрал. Сюда не доносились неумолчные грохот и гудение больших машин, и даже малые не стрекотали деловито по каменным коридорам. Что до низеньких, сутулых и длинноруких человечков с поразительно низкими лбами, то они этой части построек старались избегать.
Он съел часть того, что принес с собой, и аккуратно припрятал сверток со статуэтками под мусорной кучей.
Правильно было сойти на этой остановке, подумал он. Как только паренек во все въехал, пора делать ноги. Просто жуть, как он достает информацию просто из воздуха. Хорошо, что этот, другой, его отвлек.
Интересно, сколько отсюда топать до Дибны? Небось, почти с неделю. А значит, прежде чем стартовать, хорошо бы позаботиться о харчах.
Так, а времени-то сейчас сколько? Внутренние часы говорят, никак не меньше середины ночи. Если повезет, припасы будут к утру; стало быть, выступаем где-то через сутки.
Он слегка приоткрыл дверь и проинспектировал тускло освещенный коридор. Пусто. Пара секунд, и он уже выскочил вон, промчался по нему и взбежал по пологому скату в конце. Воздух вроде бы сделался посвежее, но прохладней не стало.
Держась самых темных уголков, Мышиная Перчатка шел вверх, пока не оказался в нескольких этажах над землей. Издалека доносился заводской шум; ближе сновали по каким-то своим непостижимым делам механические слуги.
Он рискнул и вышел под звезды. Впереди располагалось то низкое строение, которое он не стал исследовать вчера: теперь в нем светилось несколько окон. Слева было здание повыше – оттуда он спустился вчера. Да, вон и мостик над улицей, где получилось перейти…
Мышиная Перчатка видел, как улетели Пол и Нора, взяв курс на север. Хорошо, что им удалось спокойно уйти. Никакого зла он этой парочке, ясное дело, не желал – и уж точно не от рук того высоченного рыжего парня со сверкающим глазом. Попадись к нему в плен, и тебя явно ждет что-то похуже магии… Так что лучше уж не попадаться – ни за какие коврижки.
На том Перчатка и успокоился.
Между тем где-то здесь они должны хранить еду.
Низкое слабоосвещенное здание снова завладело его вниманием. Может, оно, конечно, и не склад… но всяко разумно будет узнать, что у них там такое – уж больно на козырном месте стоит. Вдруг опасность какая притаилась.
Он беззвучно двинулся вперед, забирая вкругаля, чтобы между ним и теми, кто мог оказаться внутри, во всякий момент оставалась глухая стена. Ну, и не будем забывать про караульных… и про проволочные растяжки… и еще про всякое-разное, чем черт не шутит…
Вот она, наконец, стена. Мышпер распластался по ней и подождал некоторое время, потом осторожно пододвинулся к углу, высунул нос, произвел моментальную рекогносцировку и протрусил к окну возле двери.
Это ему, впрочем, ничего не дало: обзор блокировало какое-то оборудование. Пригнувшись, он перебежал мимо двери к следующему.
Ага, уже лучше.
Справа в комнате сидели двое мужчин, спиной к нему, лицом к каким-то светящимся окнам, которые, смекнул Мышпер, на другую сторону стены отнюдь не вели. Угол обзора, однако, здесь был слишком крут, а застекленные ставни закрыты.
Дальше, опять за угол и еще осторожнее к следующему окну – на сей раз, слава богу, открытому. Он припал на колено и заглянул в него.
Внутри кто-то говорил, и он даже не сразу понял, что это не сидящие фигуры – те определенно молчали. Слова доносились со стены перед ними. Вор прищурился, сосредоточился, коротко воззвал к Двастиру всеблагому…
И внезапно узнал картинку на светящейся стене. Боковые окошки показывали виды сельской местности – правда, под странным углом и с воздуха, совсем как недавно видел он сам, пролетая над ними на драконе. А вот центральное, к которому наклонились поближе оба зрителя, демонстрировало – и куда подробнее! – библиотеку в замке Рондоваль, где Мышпер провел немало незабываемых часов.
За столом в