– Бывает и такое. – Тьери сморщил нос, посмотрел на неё и усмехнулся. – Впрочем, я и сам не предлагал им дружбу. Стингеры, наверное, способны залюбить до смерти.
– Ты можешь взять у меня перьевых клещей, я уверен, что ты им понравишься, – великодушно предложил Руки на родном языке. Рена молча порадовалась, что парень не понимает дерзких замечаний аистёнка.
– Ну, поехали! – сказал Тьери.
В этот момент к Рене уверенно подползла небольшая красно-чёрная ящерица с серебряными ножнами, прикреплёнными к шее.
– О, послание! – ошеломлённо воскликнула Рена. – Разве в Ванаме письма разносят не землеройки?
– Они здесь утонут, не пройдя и четверти пути.
Рена развернула бумагу – письмо прислала Аликс. Прочитав, Рена печально вздохнула.
– Я знаю, почему жабий народ ведет себя так странно. Люди регентши казнили Каристани, главу клана хорьков. Конечно, об этом стало известно. Теперь мы, люди, для них враги.
Тьери в ужасе устремил на неё взгляд.
– У тебя убили тану? О нет, чёрт возьми.
Несколько вдохов все молчали. Тьери назвал хорька Тану, братом по Гильдии, с удивлением поняла Рена. Она никогда не слышала, чтобы кто-то так отзывался о полулюдях. Да и сама она так их не называла.
Тьери глубоко вздохнул.
– Может быть, нам повезёт, и решение проблемы окажется вовсе не в руках людей-жаб. Тогда тебе не понадобится их помощь.
– Не знаю. Я уже ничего не понимаю, – удручённо ответила Рена.
– Давайте немного поспим. Солнце уже почти село, пора уходить с суши, – напомнил Тьери.
Рена и Руки забрались в лодку и оттолкнулись от берега веслом. Мысль о том, что придётся провести ночь в этой качающейся, заросшей водорослями штуковине, которая держала на поверхности своих пассажиров, не слишком радовала Рену. Но и ночевать рядом с жалящими насекомыми не хотелось. Возможно, именно они и лишили Тьери пальца.
Рена с любопытством наблюдала за юношей. Всё произошло так быстро, что она мало что успела рассмотреть. Он оттолкнулся от камня, на котором стоял, и плавным движением нырнул в воду. Спустя ещё мгновение вынырнул, улёгся на спину и теперь спокойно покачивался на едва заметных волнах. Одежда, казалось, тоже держала его на плаву.
– Тебе не холодно? – обратилась к новому другу Рена.
– Я же в перепончатой коже, – отозвался он. – С такой не замёрзнешь и всегда остаёшься на плаву.
– Ну тогда спокойной ночи!
– Пусть тебе никогда не придется дышать водой, – ответил Тьери, свернул из воротника своей перепончатой шкуры нечто вроде капюшона и просунул туда голову. Не добавив ни слова, он неподвижно погрузился в озеро. Рена много вдохов смотрела ему вслед. Теперь он уже не замечал, что она за ним наблюдает.
Давно её ни к кому так не влекло, как к этому юноше, и дело не только в его привлекательности. Интересно, а она ему понравилась?
– Мокрый, весь мокрый, – жаловался Руки.
– Придется перетерпеть – лучше не будет, – ответила Рена ворчливому пернатому другу.
Она вычерпала ещё несколько пригоршней воды из каноэ и растянулась на днище. Не слишком удобно, но ничего не поделаешь. Рена порадовалась, что хорошо смазала меч и нож. Не хватало только, чтобы оружие начало ржаветь.
– Почему ты ему доверяешь? – спросил Руки на родном языке.
Рена даже села от удивления.
– А почему бы и нет? Он знает Дагуа, он агент Совета…
– Он что-то скрывает. Может быть, что-то сероватое. Мне с ним нехорошо!
– Откуда ты знаешь? – Рена скептически нахмурилась. Мальчик наверняка просто разозлился из-за того, что Тьери поддразнил его за неловкие движения с веслом. – Нам нужна его помощь. Постарайся с ним поладить, хорошо?
Выражение лица Руки ясно говорило: «Это зависит только от него».
– Он тебе нравится, – укоризненно сказал аистёнок.
– Да. Если хочешь знать, он мне нравится, – призналась Рена. И как только она произнёсла эти слова, по всему телу разлилась светлая теплота. – А теперь постарайся заснуть.
Под водой
Архив представлял собой тёмное пространство без окон в глубине замка. На высоких деревянных полках располагались тысячи свитков из дублёной коры и пергамента. Многие записи хранились так давно, что если попытаться их развернуть, наверное, рассыпались бы в руках. Аликс с содроганием смотрела на полки, на которых то тут, то там мелькали светящиеся животные. Это скопление записей пугало её больше, чем поединок на мечах с мастером четвёртой степени.
Сначала Аликс показалось, что в этом лабиринте слов она одна. Но когда она окликнула Тавиана, откуда-то раздался голос: «Я здесь!», и из-за стопки пергаментов выглянуло угловатое лицо её спутника. Он примостился за столом и разложил вокруг бумаги Эннобара. Аликс взяла ближайший свиток и развернула его. Почерк у Эннобара был ужасный.
– Не понимаю, как это расшифровать. По ним как будто прополз трубчатый червь.
– Ну, похоже, Эннобар часто писал второпях. Многое сокращал.
– Говорят, он вёл дневник, – сообщила Аликс. – Но даже его личный слуга пока не нашёл эти записи. Будем надеяться, что нам повезёт больше. Итак, что ты нашёл? Рассказывай. Хочу ощутить чувство выполненного долга.
– Это вообще первая зацепка. Остальные документы официальные, как будто кто-то уже вытащил личные записи. Но кое-что явно пропустили. Смотри…
Аликс взглянула на лист пергамента, исписанный тонким почерком профессионального писца. Протокол заседания, состоявшегося несколько месяцев назад. На нижнем поле Эннобар едва разборчиво нацарапал несколько слов: «Что имеется в виду? Манны… нет… мантии как противодействие… насилию?»
– И опять противодействие с вопросительным знаком, – дочитала Аликс.
Тавиан пожал плечами и аккуратно свернул документ.
– Мне это показалось интересным в основном потому, что я вообще ничего не понял. А тебе это ни о чём не говорит?
Мантии. Чёрные Колпаки. На Аликс будто повеяло ледяным ветром из прошлого, и она собиралась с мыслями дольше, чем хотела бы. Тавиан вопросительно посмотрел на неё. Аликс взяла себя в руки. «Он имеет право знать обо всём, что тогда произошло», – подумала она, вспоминая те мрачные дни, когда она с Реной и другими гражданами Дареша вынудили регентшу дать Гильдиям право голоса.
– Мы все ненавидели регентшу, думали, что это она отдаёт ужасные приказы, которые приходят из Скального замка, – начала Аликс. – Но оказалось, что в то время регентша была ещё ребёнком. Мы узнали, что группа Советников, среди которых был и её отец, указывала ей, что делать. Она была марионеткой, настоящая власть находилась в руках Чёрных Колпаков, которые натворили на Дареше много бед. Разве я не говорила тебе об этом?
– Значит, речь о Советниках, – задумчиво произнёс Тавиан. – Что с ними случилось?
– После заключения пакта Четырёх Гильдий их изгнали в мир за семью башнями. Страшное место. Насколько я знаю, там они до сих пор и обитают, но думаю, некоторые уже мертвы.
Тавиан в недоумении опустил глаза на свиток пергамента.
– Но что мог иметь в виду Эннобар? Противодействие, но чему?
«Может, регентша снова стала слишком могущественной. Может, на неё уже никто не может повлиять, кроме, возможно, её отца», – подумала Аликс и обернулась. Кинжал уже тяжелел в её руке, готовый к удару. Что это? Послышалось? Кто-то шуршит? Между пыльными полками промелькнула тень или показалось?
Тавиан прислушался, но лишь покачал головой.
– Ничего. Клянусь духом огня, ты просто перенервничала!
– Обожаю фехтование с тенью, – проворчала Аликс и убрала кинжал. – Ты бы тоже понервничал, если бы видел этих мерзавцев. Чёрные Колпаки сожгли Травяное море, опустошили половину Нерады. Не говоря уже о том, что они чуть не убили нас с Реной, когда мы вышли на их след.
Тавиан погрузился в раздумья и ответил не сразу. Когда наконец заговорил, от его интонаций у Аликс пробежала дрожь по позвоночнику.
– Может, Эннобар пытался вернуть Чёрных Колпаков, чтобы заставить регентшу образумиться. Хотел выбрать меньшее из двух зол.
– Надеюсь, он был не настолько глуп, – сказала Аликс. – Мы должны это выяснить.
Поспать удалось недолго. Нападение людей-жаб, похоже, не прошло бесследно, и каноэ за ночь медленно, но верно наполнилось водой. К счастью, под скамьёй обнаружился деревянный ковш, и Рена и Руки по очереди вычерпывали воду.
– С прекрасным