Словно повинуясь тайному сигналу, Уу’нак и другой проводник шагнули вперед, чтобы увести пленников.
Их проводили в небольшую, не особенно уютную комнату длиной и шириной в человеческий рост. Поскольку во всём логове, похоже, не было дверей, от стражей, занявших пост перед входом, их отделял лишь занавес из плетёных водорослей. Рена, Тьери и Руки уныло опустились на прохладный каменный пол.
– Похоже, это кладовая, – прошептал Тьери. – Наверняка у них раньше не бывало пленников, и они не знают, что с нами делать.
– Что ты обо всем этом думаешь?
– Я слышал об этом отце логова. Его зовут Серый, и он прослыл дурной славой. Жаль, что мы угодили именно к нему.
– Что ж, по крайней мере, он спас нам жизнь. Что о нём говорят?
Тьери взглянул за занавеску и заговорил ещё тише:
– Он правит здешними, словно полубог. Строгий и непредсказуемый. Многие жабы его боятся – он творит что ему вздумается. Прошлой зимой, перед брачным сезоном, он объявил, что не пойдёт в большой поход, а будет приводить группы самок в логово, где они станут жить всю зиму. Все были в ужасе, что он нарушает традицию.
– Ничего не понимаю.
– В каждом логове живут либо самцы, либо самки, но никогда не бывает и тех и других. Каждое лето жабы разбредаются по всему Озёрному краю. Они преодолевают большие расстояния, чтобы найти себе пару. Многие по дороге обратно погибают из-за опасностей.
– Теперь ясно. Значит, в этом логове живут и самцы, и самки?
– Пока я видел только самцов. Может, эксперимент не удался. Неважно, к нашей проблеме это не имеет отношения. Серый почему-то решил держать нас в заложниках.
– Ему это с рук не сойдёт!
– А что с ним будет? – Тьери мрачно насупился. – Даже целый батальон Фарак-Али нас не вызволит. Пещерные катакомбы хорошо защищены. И Серый это прекрасно знает.
Рена вздохнула.
– Листовая гниль! Но давайте посмотрим на это с другой стороны: может, нам удастся что-нибудь узнать, пока мы здесь.
Они прислушались. Издалека доносился приглушённый гул, что-то вроде пения, очень тихого. Но когда Рена уже собиралась спросить, что это может быть, занавеску отодвинули. Девушка вздрогнула и подняла голову. Это был Уу’нак, и он указывал на неё. Рена неловко выпрямилась.
– Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? Куда?
Тьери переводил удивлённый взгляд с охранников на Рену и обратно.
– Может, Серый хочет поговорить с тобой наедине? – Притянув её ближе, он прошептал ей на ухо: – Веди себя уверенно и ни в коем случае не теряйся!
Рена кивнула, чувствуя, как у неё пересохло во рту. Когда ей вновь развязали глаза в покоях Серого, ей даже удалось напустить на себя легкомысленный вид. Перед ней в бассейне сидел на корточках Серый – бесформенный комок плоти в облаке пара. Он смотрел на Рену золотистыми глазами из-под полузакрытых век.
– Скажи мне, с чего бы ты, собственно, настолько поглупела, что оказалась ночью вне города? – прошамкал он.
Рена не позволила себе возмутиться.
– Мы попали в засаду. Может, это и было глупо. Но их было двое, а мы с Другом Каждого не бойцы. Ну то есть он не боец, а не я.
– Человек – сам себе злейший враг. – Серый захихикал от удовольствия. Однако на этом вежливая беседа резко оборвалась. – Ты выкрикивала слова, когда была с кусаками. Слова, которых ты не должна знать.
– Да, это так, – призналась Рена.
– Ты знаешь, что они означают?
– Да.
В бассейне вздыбились волны. Старик-жаба от изумления несколько раз открыл и закрыл рот.
– Это тайное знание! Откуда оно у тебя?
Рена растерялась. Выдавать Руки было нельзя.
– Простите, – сказала она, – я дала клятву Духу Земли никогда об этом не рассказывать.
– Ты не скажешь мне? – Страшный, как древний бог Ра, человек-жаба поднялся из бассейна. Вода лилась с его изборожденного морщинами тела на пол. – Ты не скажешь мне, отцу логова?
Уу’нак неслышно ускользнул, а второй охранник упал без чувств. Рена едва устояла на задрожавших, будто желе, ногах. Однако улыбка по-прежнему сияла на её лице. Ошеломлённый тем, что его гнев совершенно не подействовал на Рену, Серый снова опустился в бассейн и несколько вдохов молча мерил Рену взглядом.
– Моя задача – выяснить, что произошло, – спокойно сказала Рена. – Но для этого мне нужна ваша помощь. Кое-что я уже знаю, но мне нужно выяснить остальное.
– Клянусь яйцом хранителя, ты и так слишком много знаешь!
Рена вдруг почувствовала, что они с Тьери в большой опасности.
Если жабий народ решил, что должен во что бы то ни стало защитить тайну Ме’ру, то их жизни уже ничего не стоили. Но какой смысл теперь молить о пощаде? Быть может, стоит сказать правду?
– О нет, – решительно возразила Рена старику. – Я знаю слишком мало, чтобы предотвратить бессмысленную и ужасную гражданскую войну!
– Бессмысленно, да. Бессмысленно то, как вы убиваете друг друга!
«Наверное, люди причинили ему боль, – подумала Рена. – И он никогда об этом не забудет».
– Да, это правда, – сказала она, – и убийствам нет оправдания.
Серый надул щёки так, что казалось, у него во рту две подушки. В остальном его лицо выглядело вполне человеческим, и с такими щеками вдруг стало очень смешным. Рена не сводила с него завороженного взгляда.
На несколько вдохов наступила тишина, которую нарушал только тихий плеск воды.
– Ты ведь из земляных, я прав? Прав? Давно я не видел никого из вашей Гильдии, – вдруг сказал Серый. – Разве они не любят воду?
– Любят, конечно, любят, – поспешила заверить его Рена. – Но только когда её чуть поменьше.
Она догадалась, почему Серый сменил тему. Сегодня она не узнает ничего нового о полулюдях и Ме’ру. Но, возможно, выяснит кое-что о Сером. Рена решилась задать личный вопрос.
– А вы, когда вы были там в последний раз?
Раздался булькающий смех.
– На солнце? Не был десять зим. Вредно для кожи, вредно. Не то чтобы я тщеславный, но свет для меня слишком резкий…
– Вы не выходили на поверхность десять зим? – ахнула Рена.
– Зачем? У меня нет сил совершить большой поход, большой поход. Я слишком старый, дряхлый. Скагарок сразу меня настигнет. За три дня от меня останется одна лягушачья кожа. Но здесь я отец логова. Чего ещё желать?
– Что ж, наверное, вы правы, – сказала Рена. – Если доволен тем, что видишь вокруг, значит, ты жил хорошо.
Серый неотрывно смотрел на неё со странным выражением на лице.
– Может быть, ты сможешь научиться, – сказал он.
Прежде чем Рена успела что-то сказать в ответ, Уу’нак коснулся её руки и снова завязал ей глаза. Разговор окончен.
Рена решила, что обо всём расскажет Тьери. Он знал народ жаб, может, он подскажет, как вести себя с ними. Но, вернувшись в маленькую комнату, она в изумлении увидела, что там пусто. Тьери и Руки исчезли! Рена бросилась за людьми-жабами и схватила одного из них за руку. Его кожа оказалась прохладной и скользкой.
– Где мои друзья? Куда их увели?
Но получеловек только покачал большой головой и посмотрел на девушку с удивлением – он тоже не знал.
Рена опустилась на пол в углу. Этого она не ожидала. Ей уже не хватало Тьери. Что жабий народ сделал с ним и Руки? Быть может, Серый нарочно разлучил их? Если он хотел помучить Рену, то нащупал верный путь.
Она осталась одна. И её охватило чудовищное ощущение, что теперь всё точно зависит только от неё.
Песнь озёр
– Поверить не могу! Может, Корвус и Совет не сумели полностью отменить приказ, но регентша разрешила тебе остаться ещё на две недели! – Аликс отбросила записку и обняла Тавиана.
Он кивнул, но без особой радости. «Всё понятно, – подумала Аликс. – Ему не терпелось поскорее смыться из замка и вернуться к Алене».
– Что ж, возвращаемся к работе, – сказал он и скривился.
– Надо бы ещё раз поговорить с Уджуной, – сказала Аликс, стараясь не обращать внимания на то, как у неё раскалывается голова. – Как бы мне хотелось взять и сказать ей