– То есть ты продолжаешь трахать только шлюх?
Она давно научилась задавать этот вопрос без боли в голосе.
От этого Давид тоже когда-то бесновался. Даже пару раз сорвался, мебель покрушил. Его сущность не принимала тот факт, что Фаина его отпускает и сама толкает в объятия других женщин.
Он же, сука, ей никогда не изменял. Вот такой парадокс...
Сколько вокруг него шалав крутилось всегда? Не счесть. А он верный… Однолюб или хер знает кто. Не мог Шахов смотреть на других баб, когда у него была Фаина. Только её хотел до одури. Плюс – они идеально совпадали в сексе.
А вот дальше произошло нечто необычное.
Память услужливо подкинула ему вид распластанной на кровати Раи. Мягкой, разрумяненной, уставшей.
Да, девочка – шлюха. Факт. Надо называть вещи своими именами.
Но откуда в груди взялся протест?
И на кой чёрт он в принципе её вспомнил?
Особенно здесь, рядом с Фаиной?
Когда Рая ему позвонит, тогда и продолжит мысль.
То, что она позвонит, он даже не сомневался. Тот, кто хотя бы раз получал приличную сумму, можно сказать, за нехер делать, легко подсаживался на подобный заработок.
Шахов с девочкой не жестил, даже в попу трахать не стал. Поэтому – да, она позвонит.
Он мысленно усмехнулся.
Неужели Фаина добилась своего? И пришло то время, когда ему захотелось завести постоянную любовницу?
Он подумывал о таком варианте, чего уж. Трахаться он любил. А какой мужик не любит?
В последние пять лет, после того, как Фаине поставили диагноз, он постоянно сидел на голодном пайке. Трудно было. Но он справлялся.
Сначала они справлялись вместе. Фаина удовлетворяла его разными способами, сама ластилась, ища поддержку в ласке и нежности. А потом как отрезало.
– Не могу… Что хочешь со мной делай… Не могу.
Что он мог делать с любимой женщиной? Больной к тому же... Ломать её только потому, что ему приспичило, и член стоит колом? А ей каково? А?
Свои хотелки Шахов в узел тугой завязывал.
Ради неё…
Пока она сама не предложила:
– Не мучайся, Дава. Правда… Ты – молодой здоровый мужик. Само собой, тебе нужен регулярный секс. Трахайся на здоровье. Только... Аккуратно, хорошо? Без грязи и сплетен. Это единственное, о чём я прошу.
Когда он услышал это заявление от любимой женщины, его знатно накрыло.
Потом попустило. Жизнь-то идёт... Течёт, зараза, ставя новые цели и потребности.
Рядом с собой Шахов видел взрослую опытную женщину. Некапризную, покладистую. Которая точно будет соблюдать обозначенные границы.
Рая не походила на капризную. И точно была покладистой.
И снова мысли к ней потекли... Надо же...
– Значит, ты, дорогая жёнушка, мук моих желаешь? – выдёргивая себя из прошлого, усмехнулся он.
– В смысле?
Её возмущение было искренним.
Кто-кто, а Фаина ему желала только счастья.
– В прямом. Зачем мне постоянная женщина?
– Затем.
– Исчерпывающий ответ, Фаин.
Она извернулась, повернулась к нему и положила ладони на его скулы.
– Я серьёзно, Дава. Я хочу умереть, зная, что ты счастлив.
Он оскалился.
– Не смей…
Своей боли он давно не скрывал.
– Что не смей, Дава? Каким бы ты ни был у меня крутым, ты не всесилен. Как и я.
глава 9
Одиночное треньканье телефона известило Раю, что баланс пополнен.
Она дрожащими пальцами мазнула по экрану и выдохнула.
Десять тысяч.
Значит, ей заплатили полную сумму за вечер работы.
Отлично. Половину денег она отдаст матери. Или сразу можно пойти в магазин и купить продуктов. Запастись на неделю, а то и побольше.
Перевернувшись на спину, Рая накрыла лицо учебником.
В голове стояла зудящая пустота. Оказывается, такое тоже имело место быть. Как ни старалась Рая, ничего не усваивалось. А надо, надо учить. Пропуски и плохое усвоение материала – для неё непозволительная роскошь. Она не может лишиться стипендии.
– Рай, ты занята?
– С какой стороны посмотреть. А что?
– Прогуляться не хочешь?
Мать заглянула в комнату.
– А куда?
– Бабка звонила. Пирогов напекла, просит, чтобы мы приехали, забрали.
– Тут впору почувствовать себя Красной Шапочкой, – улыбнулась Рая, нехотя поднимаясь.
Вставала она осторожно, стараясь не делать никаких лишних движений.
Тело как-то странно ныло.
Рая любила спорт, с удовольствием ходила на физкультуру. Зимой каталась на коньках. Летом иногда даже бегала с девчонками по спортивной площадке.
Оно не должно было болеть. Но болело.
Мама улыбнулась, прислонившись к косяку.
– Так что сказать бабке? Съездишь?
– Пешком прогуляюсь, голову заодно проветрю. На улице же не холодно?
– Минус пять.
– Нормально. А Тёма где?
– К Тимофееву ушёл с час назад.
Ага, пока она в ванной была. Рая так и подозревала, что брат будет избегать её.
Ничего… Долго бегать от неё не сможет.
Одевшись потеплее и сунув ноги в удобные угги, Рая вышла из дома. Спускаясь по крыльцу, она немного притормозила.
– Пап, я к бабушке. По дороге ничего купить не надо?
Отец выкатился из-под машины.
– Если пачку сигарет.
– Хорошо.
Рая мазнула по машине беглым взглядом и вздохнула. Она надеялась, что уже весной сядет за руль. Но не судьба. На курсы вождения теперь тоже не имело смысла записываться. С оплатой за них она ещё как-нибудь разобралась бы. Некоторые школы предоставляли рассрочку студентам.
А сейчас…
Дядя Петя, сосед, говорил, что машина не подлежит восстановлению. Что проще продать её на запчасти, чем пытаться сделать что-то толковое. Отец упрямо с ним не соглашался и всё свободное время проводил в гараже. Мама даже ворчать перестала. Опять же зима, дел почти никаких нет, кроме как снег почистить. На борьбу со снегом обычно выгоняли Тёмку. Тот ворчал, но дело делал.
Разбитая машина для Раи оказалась едва ли не личной трагедией. Она мечтала ездить на ней до универа. Они даже с отцом обговорили этот момент. Он был не против. Даже собирался помочь с вождением.
Но… Что вышло, то вышло.
Не успела Рая пройти и полкилометра, как позвонила Вера.
– Вечером приезжай ко мне. Завалимся перед плазмой, что-нибудь вкусненькое похомячим. Мне тут вино марочное подарили, угощу.
– Звучит заманчиво.
При других обстоятельствах Рая, не задумываясь, приняла бы приглашение подруги. Ей нужно поговорить. Точнее, выговориться.
Рая буквально горела. Вместе с телом и душа…
– Не слышу энтузиазма в голосе, Мишанова. Что за фигня?
– Я родителям сказала, что вчера ночевала у тебя, – призналась она.
– О-о... – многозначительно протянула Вера и насмешливо добавила: – Но ты точно у меня не ночевала.
– Естественно, – хмыкнула в ответ Рая.
– Интересненько-любопытненько... И где мы были?
– Нетелефонный разговор, Вер.
Рая ещё не решила, рассказывать ли подруге о том, как низко она пала. Или всё же сохранить в тайне ночь… с ним.
Стоило вспомнить, что с ней случилось... Нет, не так. Стоило только вспомнить, что с ней делал Давид, как сердце заходилось в истерике.
Парадокс заключался в том, что осознание произошедшего случилось далеко не сразу.
Той ночью она действовала так, как от неё требовалось, не думая о последствиях. О том, например, как будет смотреть на себя в зеркало и какими словами называть.
В какой-то момент она даже ослабела, почувствовала дурноту... Но Рая быстро взяла себя в руки. Так надо было. Иногда даже хорошим людям приходится совершать плохие поступки.
Да и в чём тут «плохость», если разобраться?
Переспала с незнакомым мужчиной за деньги? И что?
Стала ли она от этого хуже? Нет.
Собиралась ли повторять? Нет.
Целенаправленно – так точно нет!
Прабабушка, которой не стало чуть больше двух лет назад, и которую Рая очень сильно любила, часто говорила: «От сумы и тюрьмы не зарекайся». Дарья Васильевна в своё время сидела четыре года. Что-то там по политлинии в далёкие пятидесятые. Рая не успела расспросить толком, о чём очень жалела. А бабка отмахивалась. Видимо, для неё это было весьма болезненно.