Правительство страны наверняка предложило ему огромный гонорар.
Но имело ли это какое-то значение? Неужели назло ему я предпочла бы, чтобы меня снова тыкали иголками и тестировали, зная, что из-за этого погибли невинные люди?
С этой дилеммой Клэнси и хотел нас столкнуть.
Скрестив руки на груди, он окинул нас проницательным взглядом.
– Вам нужно взяться за это задание, не зная, кого именно из Первых туда отправят. И понимая, что, если вы согласитесь и будете саботировать миссию, пострадают ваши друзья. Есть границы, за которые я бы предпочел не заходить, но если это необходимо для того, чтобы вы уважали возложенную на вас ответственность, то так тому и быть.
Кожа под моей футболкой стала липкой от пота.
Он ясно давал понять, что если мы не согласимся, то все равно будем страдать.
Прежде мы выпутывались из всех передряг, в которых оказывались… Но теперь мой беспокойный разум не мог уловить ни единого проблеска надежды.
Клэнси кивнул хранителям вокруг нас.
– Я отправляю вас обратно в комнаты, чтобы вы пришли в себя и поразмыслили над этим. Любой вред, который вы причините моим людям, будет нанесен вдвойне, так что будьте осторожны в использовании своих сил. У вас есть двадцать четыре часа, чтобы принять решение. Делайте мудрый выбор.
Щелкнув каблуком, он повернулся к нам спиной.
Глава 28
Андреас
При виде Ривы, сидящей в дальнем конце кафетерия, мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
Я не пересекался ни с кем из моих собратьев Первых с тех пор, как два дня назад Клэнси провел для нас свою небольшую презентацию. Вчера я согласился присоединиться к его миссии.
Остальные, должно быть, тоже. Я не мог представить, чтобы кто-то из них вместо этого обрек себя на полную изоляцию и пытки.
По крайней мере, так у нас оставалось хоть какое-то пространство для маневра, хоть какая-то возможность решать свою судьбу.
Но я уже начал думать, что Клэнси вообще больше не позволит нам общаться друг с другом. Во всяком случае, не на острове.
Когда я подошел к ней, стараясь не броситься бегом, чтобы не спровоцировать хранителей, Рива подняла глаза от своей тарелки и взглянула на меня. Сияющее выражение ее лица сняло напряжение, копившееся во мне в течение последних двух дней.
Но в то же время у меня свело желудок. Я оглядел комнату, замечая двух хранителей на обычных позициях у двери.
Казалось, в кафетерии ничего не изменилось. Я не мог поверить, что Клэнси предложил нам эту возможность поговорить лишь по доброте душевной.
Раз он позволил этому случиться, значит, искал какую-то свою выгоду. Должно быть, теперь Клэнси следил за нами еще пристальнее, чем раньше.
Нам нужно было внимательно следить за каждым словом. Не допускать ни малейшего намека на мятеж.
Меня охватили сомнения, и в какой-то момент я едва не обошел столик Ривы, невзирая на то, как отчаянно мне хотелось насладиться ее присутствием. Что, если даже при всей осторожности я неверно оценил ситуацию?
Но разве не будет более подозрительно, если я с ней не заговорю? К тому же еще не случалось такого, чтобы сказанные мной неосторожные выражения приводили к проблемам.
Проходя мимо, я улыбнулся и кивнул ей. Быстро налив себе в тарелку чили из супницы, я вернулся и сел напротив. Сытный, пряный аромат ничуть не успокоил мои нервы.
– Рад тебя видеть.
Рива улыбнулась в ответ, но ее губы остались плотно сжатыми.
– И я. С тобой всё в порядке?
Она проявляла ту же осторожность, что и я. Отлично.
– Да.
Я ковырял вилкой в бобах и кусочках говяжьего фарша.
– Я до сих пор никого не видел. Только младших тенекровных.
– Я тоже.
Рива зачерпнула порцию из почти пустой тарелки и настороженно оглядела комнату.
– Думаю, Клэнси подумал, что для всех будет лучше, если мы продолжим общаться.
«Всех» – относилось только к нему. Да, она определенно пришла к тем же выводам о его мотивах, что и я.
– Не хотелось бы, чтобы моральный дух падал слишком низко, – сказал я с наигранной иронией.
Рива опустила голову. Она отломила кусочек от своей булочки, но вместо того, чтобы поднести ко рту, просто оставила в руке.
Затем Рива сделала глубокий вдох.
– Я думаю, мы застряли в этом месте. Может, стоит попробовать извлечь из этого пользу.
Напряжение и боль, которые слышались в ее голосе и пронзали мою грудь через метку, заполнили пробелы в словах. Рива боялась того, насколько правдивыми они могли оказаться.
Во мне нарастала такая же безнадежность. Я думал об этом с того момента, как пришел в себя в вертолете, который возвращался сюда. Как нам теперь осуществить еще один побег?
Никаких блестящих планов мне в голову не приходило. Или даже посредственных планов, если уж на то пошло.
Каждая искра идеи, вспыхивающая в сознании, гасла прежде, чем я успевал продумать хоть пару шагов.
Клэнси был слишком силен. Он наверняка позаботился обо всех обнаруженных нами слабых местах объекта.
И наши возможности ограничивал сам факт того, что мы находились на острове и у нас практически не было возможности его покинуть.
– Мы сделаем все, что в наших силах, – согласился я, стараясь вложить в эти слова немного энергии. Ободряющий намек на то, что, если есть хоть какая-то возможность изменить ситуацию, мы ее найдем.
Рива одарила меня еще одной улыбкой – на этот раз более искренней и мягкой, и я подумал, что у меня получилось. Она положила в рот кусочек булки и стала задумчиво его жевать.
– Клэнси рассказал тебе что-нибудь еще о его миссии или о том, над чем он работает?
Ее слова и тон дали понять, что она имела в виду вовсе не обычный способ общения. Рива думала, что я, возможно, узнал что-то интересное из его воспоминаний.
Но с тех пор, как мы вернулись, я так и не осмелился заглянуть в голову руководителя объекта. В любом случае я видел его лишь мельком, когда он вчера приходил за моим ответом.
Я отрицательно покачал головой.
– Нет. Он со мной не разговаривал.
Рива что-то буркнула под нос, и ее взгляд на мгновение стал отстраненным.
– Я тут вспоминала о пожилом человеке из Опекунства, который разговаривал с ним, когда мы вернулись. Мне показалось, что у него может быть какое-то влияние на миссии или другие вопросы.
Рива сделала паузу.