И первое, что мне приснилось — это был туман, который клубился в огромном безразмерном пространстве подсвеченный неизвестным равномерным и тусклым источником света. Кажется, в конце нулевых по повести Стивена Кинга «Туман» будет снят такой фильм «Мгла». И вот сейчас я перенёсся в похожую мглу. Моё подсознание неведомым образом вернуло меня в тот самый момент, когда я потерял сознание на пляже Финского залива. Как утверждала Нонна, я пролежал на песке не больше тридцати секунд. Однако моё пребывание в так называемом астрале растянулось более чем на час.
В клубах серой непроглядной мглы то слева, то справа, то где-то впереди проносились черные беззвучные тени. Неприятный тихий гул, завывающего ветра давил на уши и пугал просто до чёртиков. Именно страх я испытал в самые первые минуты. «Если не сдвинусь с места, то мне конец», — тут же подумалось мне, и я медленно передвинул правую ногу вперёд, затем левую и снова правую. И с каждым новым шагом оцепенение начинало постепенно отступать, а на его место вливалось желание биться за свою жизнь до конца.
— Эээй! — выкрикнул я. — Слышит ли меня кто-нибудь⁈
И вдруг одна из теней, пролетавшая впереди, обратила внимание на мой голос, резко затормозила и поползла мне навстречу. «Да чтоб тебя!» — пронеслось в голове, и я, развернувшись и не разбирая дороги, ринулся в противоположном направлении. А клубящийся туман, словно живое существо вдруг пробудился и стал хлестать меня по щекам и чем-то липким и тягучим связывать руки и ноги. И теперь каждый шаг давался с большим усилием, как будто я прорывался не через скопление мелких частиц воды, а через какой-то висящий в воздухе кисель. Кстати, на чёрную зловещую тень туман никак не реагировал. Она уверенно следовала именно за мной.
И тут перед моим взором выросла стена разрушенного здания. Я четко рассмотрел пустые глазницы больших вытянутых окон с готической стрельчатой аркой и точно такой же пустой проём дверей. «В дверь! Срочно в дверь!» — мысленно заголосил я, и все оставшиеся силы бросил на финальный рывок до этих странных руин. Однако когда до проёма оставалось всего несколько метров, я почувствовал, как меня накрывает нечеловеческая злоба и ярость, исходящая от неведомой тени. «Звездец», — подумал я и резко развернулся, чтобы встретить смерть лицом к лицу. И в эту же секунду моя нога обо что-то запнулась и я, рухнув на землю, больно ударился о раскиданные повсюду каменные осколки кирпичей. Зато чёрный источающий вонь сгусток, просвистев в нескольких сантиметрах над головой, улетел куда-то дальше.
— Долго собрался лежать? — прозвучал чей-то мелодичный женский голос. — Быстрей за стену пока другие не прилетели.
Что, почему, где, кто со мной говорит и прочие сейчас малозначимые вопросы я тут же выкинул из головы и с низкого старта рванул в дверь. И только оказавшись за стеной, ко мне пришло состояние умиротворения и безопасности, а так же интерес к девушке или к женщине, которая со мной говорила. Я окинул взглядом развалины готического собора. Внутри этих величественных полуразрушенных стен туман был менее плотным, поэтому то тут, то там четко проглядывались барельефы с грифонами, которыми когда-то был украшен этот собор.
И наконец, мой взгляд упал на огромный осколок разрушенной колонны в центре зала, где сидела и весело улыбалась необычная девчушка примерно 16-и лет. Одета она была в длинный до середины бедра светло-серый свитер, который фиксировал на талии широкий белый ремень. На ногах незнакомки красовались белые лосины и коротенькие меховые сапожки. Но больше всего меня удивила её бледно-белая кожа на ладненьком кукольном личике, от которого исходило небольшое свечение. Да-да, странная девушка буквально светилась разной интенсивностью, начиная от пяток и заканчивая кончиками длинных светло-русых волос.
— Доброго времени суток, — кивнул я головой и попытался улыбнуться. — Что это за руины неизвестной цивилизации?
— Больше, конечно же, тебя ничего не интересует? — захихикала эта странная пигалица и легко спрыгнула с огромного осколка на плиточный пол полуразрушенного собора. — Если вкратце, то когда-то в этой части астрала был большой и красивый город. Но затем ваше человечество на Земле погрузилось во тьму невежества, и здесь произошли большие перемены. Что-то полностью ушло во мрак, а в этой части астрала образовалась серая зона.
На этих словах незнакомка приблизилась ко мне, и я почувствовал жар, исходящий от её миниатюрной фигурки. И если от сгустка тьмы распространялась злоба и ярость, то от девчушки веяло спокойствием и умиротворением.
— Как говориться: не нашим, и не вашим? — усмехнулся я.
— Точно, — захихикала она и, указав мне на грудь, спросила, — знаешь, что это такое?
Я опустил глаза и чуть не заорал. Так как примерно в районе моего сердца, поверх одежды присосалась маленькая тёмная полупрозрачная медуза.
— Это что за моллюск? — испугано, прошептал я.
— Именно так на тонком плане выглядит приворотное зелье, как присоска на сердечной чакре, — заливаясь тихи смехом, сказала незнакомка и, сорвав эту мелкую бракозябру с моей груди, сжала её в кулачке, после чего на землю потекла тоненькая темная струйка непонятной вонючей жидкости. — Я тебя поздравляю, хи-хи-хи. У тебя была непереносимость к алкоголю, теперь у тебя есть непереносимость и к разным отравляющим веществам. Шевели извилинами, Феллини, кто тебе добавил в лимонад приворотную субстанцию?
— Понятия не имею, — прошипел я. — Ну уж точно этого не делал дядя Йося. Да и Нонне это не нужно. Хотя, ваша женская логика, извини, порой бывает непредсказуема. Кстати, с кем имею честь вести беседу?
— А сам-то как думаешь? — незнакомая девчушка, которая вдруг показалась гораздо старше своего подросткового возраста, отошла на пять метров от меня и вдруг раскрыла за спиной два огромных ослепительно белых крыла.
«Чёрт мне уже в видениях приходил, теперь вот заглянул и ангел, — подумал я. — А ангелочек-то в сотни раз предпочтительней. Помнится, бабушка в детстве любила приговаривать: „Ангел мой, будь со мной. Ты впереди, я за тобой“. Тогда можно не волноваться, что выкарабкаюсь».
И