Я обворожительно улыбнулась.
– Знаю, льен Себаш.
Он поднял голову, оглядел оживлённый порт Яроу, раскинувшийся перед нами во всей красе, и устало вздохнул.
– С вашими полномочиями ограничений нет, понимаю.
После недолгой паузы Себаш продолжил:
– Простите, что лезу, куда не положено, но… Зачем это вам, льена Дигиш? Молоденькая, хорошенькая девочка. У меня вну́чка примерно вашего возраста, замуж через месяц собирается. Если бы она пошла работать в тайную службу, я бы весь извёлся. Неужели вашим родителям безразлично, чем вы занимаетесь?
– Они давно умерли.
– Соболезную. Ещё раз простите.
Помощник капитана поклонился и оставил меня одну. Я подавила неприятный осадок, вызванный его словами. Конечно, будь папа с мамой живы, вряд ли они позволили бы мне рисковать собой. Только тогда и вся моя жизнь сложилась бы иначе.
Шен не спросил, о чём мы разговаривали. Он вряд ли вообще заметил моё отсутствие, так внимательно рассматривал корабли у берега.
– Ищешь контрабандистов? – подколола его я.
– У кого-нибудь из этих молодчиков должен быть вифон нашего образца. Вон те рыболовы точно с Пайю́, – Шен указал на длинные узкие лодки. – Рядом с ними катер Айлу́, эти морские разбойники не боятся ни чёрта, ни Всевышнего. Для своих кораблей они покупают двигатели у нас, поэтому их посудины развивают такую скорость, что к вечеру я буду дома. Надо предварительно позвонить, чтобы готовили торжественную встречу с ковровой дорожкой и гирляндами из цветов.
– Шутишь?
– Шучу, – он откинул волосы назад. – Они же меня похоронили, Юли. Хочу дать им время прийти в себя.
«Альбана» уверенно выбрала нужный пирс и причалила. Капитан вышел попрощаться с нами. Короткое вежливое «всего доброго» предназначалось мне, восхищённый благоговейный взгляд – Шену. Я не особо переживала о сохранении тайны: очень скоро о способностях Сайо узнают все в империи. Только так можно заставить Бергана осознать, с какой могущественной силой он столкнулся. Шен заметно нервничал. Быстро пробежал по трапу и остановился, поджидая меня.
– Юли…
– Ты кое-что забыл, – напомнила я.
– Что именно? – нахмурился он.
– Деньги, Шен. Вряд ли те же Айлу доставят тебя домой бесплатно. Нужно найти отделение местного банка, я сниму наличные.
На его щеках проступил румянец.
– Об этом я не подумал.
Отделение банка искать не пришлось – в ярде от выхода в город красовалась будка с гигантской надписью «Денежные переводы, банковские операции, обмен валюты». Комиссию там брали грабительскую, зато рядом. На всякий случай я сняла приличную сумму не в имперских реалах, а в зло́тах архипелага. Протянула Шену.
– Спрячь.
Он не стал пересчитывать и небрежно сунул бумажные купюры в карман брюк – привычка человека, никогда не испытывающего нужды.
– Я оказался плохой покупкой, да, Юли? Никакой пользы, одни расходы.
– Не всякая выгода измеряется деньгами.
Шен пожал плечами. На нас поглядывали с любопытством – в порту Яроу находилась уйма народу. Остров являлся крупным торговым центром, куда приплывали со всего архипелага. Шумная пёстрая толпа текла непрерывным потоком, мы торчали, словно два топляка посреди половодья.
– Вот теперь – прощай, Шен.
Наверное, мне стоило спросить его настоящее имя. С другой стороны – мы расстаёмся навсегда. Пусть он останется Шеном. Меня он тоже знает как Юлику Дигиш и, даже если когда-нибудь и окажется в Кергаре, вряд ли отыщет. Время канцелярской крысы истекло.
– Счастливо, Юли.
Мою сумку он поставил на мостовую. Развернулся и быстро направился в сторону лодок. Благодарить? Его «спасибо» можно было пересчитать по пальцам, причём обойтись одной рукой. В этом весь Шен, и самое ужасное, я к этому привыкла. Очень хорошо, что мы расстались! Я подхватила сумку, приготовила паспорт и устремилась к пропускному пункту.
Стоимость номеров в роскошных гостиницах в центре города была неоправданно высокой, поэтому я удовольствовалась скромным частным отелем. Подкупили и преимущества: отдельные домики в цветущем саду, тишина, разбавленная птичьим щебетом, отсутствие соседей и близость к морю. Две недели в тропическом раю – чудесно и даже несколько неловко, ведь империю в это время засыпает снег. Но я заставила совесть умолкнуть, приняла душ, переоделась в лёгкое шифоновое платье и отправилась на прогулку.
Яроу ничем не отличался от других процветающих островов архипелага. Порт, город, побережье с пляжами и гостиницами для туристов, богатые частные особняки, отдалённые районы с домиками победнее, подсобные хозяйства и плодовые сады. Хорошие широкие дороги, машины и общественный транспорт – заслуга империи. Кергар охотно закупал всевозможные экзотические фрукты и морепродукты, поддерживая экономику Яроу. Конечно, не все острова архипелага благоденствуют, есть и такие, куда не ходят корабли империи и где до сих пор существуют голод, нищета и болезни.
Туристическими районами я интересовалась мало. Их застраивали по единому образцу, и в однотипных магазинах продавали одни и те же фабричные сувениры. Меня привлекали места, куда путешественники обычно не заглядывают. Жилые кварталы, крошечные лавочки и кустарные мастерские, закусочные «для своих», игровые площадки с оравой детей. В такие моменты во мне просыпался историк: я пыталась представить, что происходило на островах сто, двести, пятьсот лет назад. Что сохранилось и что исчезло, какие элементы архитектуры связаны с исконным образом жизни, а какие привнесены извне. Повторяющийся на фасадах узор из волн настолько древний, что его можно найти на черепках глиняной посуды трёхтысячелетней давности, зато квадратные окна – явно влияние материка. В исконных жилищах островитян вместо окон прорубали большие двери.
Дикая часть Яроу и вовсе привела меня в восторг. Вместо подстриженных газонов и ровных рядов пальм – почти первозданные заросли. Понятно, что никаких настоящих джунглей не сохранилось, в просветах между деревьями проглядывала современная бетонная магистраль с проносящимися машинами. Но, если не смотреть в ту сторону, вполне можно было вообразить себя отважным исследователем неизведанных земель. Выдающимся путешественником, миссионером, просветителем… Лишь бы не опустошённой девушкой, остро чувствовавшей своё одиночество.
А ещё – разочарование. Незаметно, исподволь, из очередного задания Шен превратился чуть ли не в друга. Язвительного, капризного, требовательного – и в то же время необходимого. Ни с кем и никогда я ещё не была настолько откровенной. Казалось, островитянин тоже испытывает ко мне симпатию. Но всё, чего я удостоилась, – это «счастливо», брошенное второпях. Обидно… Ну и пожалуйста! Переживу.
Обедала я в крошечном местном ресторанчике, а ужинала наисвежайшими морепродуктами в своём отеле, помянув добрым словом дядину щедрость. По пути в домик достала вифон и набрала Бриша.
– Юли! – голос дяди звучал так чётко, словно между нами не пролегали тысячи лиг. – Тебе говорили, что ты авантюристка?!
– Последний раз неделю назад.
– Авантюристка, нахалка, обманщица, бессовестная девчонка!
– Я так понимаю, – губы сами собой растянулись в улыбке, – после моей докладной ты пересмотрел своё отношение к островитянину?
– Чего теперь, – проворчал Бриш. – Вы через день будете в Яроу.
– Поправка: я уже на острове. А Шен, скорее всего, дома. Ты слышал о скорости передвижения кораблей Сайо?
– Читал донесения, думал, враки. Сорок лиг в час – немыслимо!.. Юли, добытая тобой информация бесценна. Маленькие клочки суши, на которые Кергар не обращал внимания, оказались силой, с которой придётся считаться. Берг переваривает эту новость четвёртый день.
– Очень странно, что об этой силе не было известно раньше. Должны же были проскальзывать слухи, свидетельства очевидцев, тех же рыбаков с архипелага! Неужели могущественная третья служба пропускала их мимо ушей?
– Ты не представляешь, сколько у наших аналитиков подобных неподтверждённых сплетен, – тяжко вздохнул Бриш. – От писем почтенной льены из Ренгора, беседующей на кухне с чертями, и до уважаемого профессора университета в Кирсоре, который изобрёл вечный двигатель. Где-то в этой куче, очевидно, и рассказы моряков о том, что такой-то человек с островов помахал руками и вызвал дождь. Юли, до посольства Сайо об островах думали столько же, сколько о мошках в скерáнской тайге, то есть не думали вообще. Существуют себе и существуют.
– Мошки, кстати, больно кусаются, – хихикнула я.
– Тебя, я смотрю, одна уже укусила. Между клятвой империи и обещанием островитянину ты выбрала последнее. Ты хоть представляешь…
– Дядя,