Секретарь сообщает Льву, что приехал тот самый психиатр. Улыбчивая девочка провожает мужчину в кабинет и сразу приносит нам кофе.
Я не притрагиваюсь к своей чашке. Отказываюсь от успокоительных капель. Молчу, когда этот человек задаёт мне вопросы.
Мне пусто и грязно. Хочется в отель на окраине города. Окунуться в ванну с головой и лежать так, пока вся мерзость не растворится с моей кожи.
– Яра, пожалуйста, – просит Лев, возвращая мои мысли в пределы своего кабинета. – Не молчи. Мы хотим тебе помочь, любимая.
– Это правда, Ярина, – подтверждает психиатр. – Никто не причинит вам зла. Молчание только усугубляет ваше состояние.
– Я не знаю, что вам сказать, – отвечаю, рассматривая коричневую пузырящуюся пенку на кофе. – Мой муж предал меня, – поднимаю взгляд на Льва, – но он считает иначе. Может, лечить надо его? Доктор, – болезненно улыбаюсь, – объясните ему, что измена не может быть нормой. Это предательство. Вы же хороший специалист. Вы должны это понимать. Насилие – это тоже предательство. Это фактическое уничтожение женщины. Но мой муж снова убеждён в обратном. Вы уверены, что помощь нужна мне?
– Яра! – рявкает Лев. Выдыхает, беря эмоции под контроль. – Ну что ты несёшь?
– То, что чувствую. Не этого ли от меня здесь ждут?
Он скрипит зубами, бессильно сжимая кулаки. А мне странно. Не думала, что боль и страх могут одновременно придавать и смелость. Она безбашенная, конечно. С полностью атрофированным чувством самосохранения. Но со мной сейчас вообще всё не так. Меня топит отчаянием. И я делаю ошибки, так огрызаясь на мужа.
– Лев, я боюсь, без медикаментозного лечения мы не обойдёмся. Я, конечно же, попробую сначала поработать как психолог. Пропишу лёгкие успокоительные. Но можем не справиться. Хочешь, устрою Ярину к себе в клинику? У меня там практически санаторий. Свежий воздух. Отличные специалисты. Есть даже йога, как раз для таких случаев, как Яра. Очень здорово помогает. Ей нужно отвлечься, расслабиться.
– Я хочу отвезти их в отпуск. Как думаешь? Поможет?
– Вероятно. Дай мне несколько сеансов со своей женой, и я точно тебе скажу.
Меня не спрашивают. Впрочем, никогда не спрашивали. Почему я вдруг сейчас этому удивляюсь? Но слышать о себе со стороны очень странно. Лев ведь действительно считает, что мне нужен врач. Он ошибается. Я знаю, что мне на самом деле нужно. Надо только найти в себе силы и решиться.
– Всё будет хорошо, родная, – тихо говорит Лев, присев рядом со мной. – Впечатлительная моя девочка, – сжимает мою руку, подносит к губам и оставляет на прохладной коже следы от влажных поцелуев. – Ранимая моя. Раненая, – тихо смеётся он, прижимаясь губами к щеке. – Побудешь умницей? Поработаешь с врачом несколько сеансов?
– Ты не отправишь Весту за границу? – смотрю ему в глаза.
– Если ты снова начнёшь нам с ней улыбаться, не отправлю.
– Хорошо, давай попробуем, только не трогай меня, – высвобождаю руку из его ладони. – Я пока не готова к твоим прикосновениям.
– Я так не согласен, – шепчет Лев мне на ухо. – Ты же знаешь, как я всегда хочу тебя. Даже сейчас, когда ты хнычешь и капризничаешь. Любимая моя, у меня ни на кого в жизни так не стоял, как на тебя. Что мне с этим делать?
– Не знаю…
Глава 19
Ярина
Закрыть глаза и потерпеть. Не плакать. Не говорить «нет». Дать зверю насытиться своим телом. Усыпить его бдительность.
После того, что со мной сделал Лев, выполнить данную установку оказывается не так-то просто. Но я знала, что сексу быть. Мне надо было сделать выбор: подчиниться ему на несколько часов или дать себя доломать.
Я все знаю наизусть. Помню, как ему нравится, и выкладываюсь в постели на максимум. Муж доволен. Он улыбается, укладывая меня рядом с собой.
– Вот видишь, как нам хорошо. Умница моя, – целует меня в волосы на затылке, прижимаясь к ягодицам влажным членом.
Его дыхание постепенно меняется. Лев засыпает. Я позволяю слезам скатываться по своему лицу не издавая ни звука. Истерика внутри меня. Она рвёт душу в клочья и на живую, без наркоза режет сердце.
Ещё немного надо полежать. Минут тридцать, чтобы сон мужчины, которого я безумно любила ещё пару дней назад, стал крепче.
На подушке остаются влажные следы от моих слёз. Мокрая ткань неприятно трёт кожу на щеке. Меня топит брезгливостью от того, что я чувствую голое тело Льва, прижатое к моему. Почему? Как я могла быть такой слепой?
Оглядываюсь назад в поисках себя той, совсем юной восемнадцатилетней девочки, что так восхищалась взрослым, обходительным мужчиной. Проматываю год за годом нашу с ним жизнь. Я словно растворилась в нём. Уснула, потеряв голову от любви.
Проснулась от подлого, жестокого удара и поняла, что у меня ничего нет. Мне кажется, у меня нет даже самой себя. Нет навыков выживания там, в большом мире за нашим забором. Окончила университет, но никогда не работала. Всё, что я делала эти семь лет – любила его, восхищалась им, доверяла ему и растила нашу с ним дочь. Мне безумно страшно выходить за ворота в неизвестную мне реальность, но оставаться в этом доме гораздо страшнее.
У меня появляется масса вопросов и желаний. Одно из них, самое сильное на данный момент, не считая задуманного, – найти первую жену Льва. Я ничего о ней не знаю. Он говорил: «Просто не сложилось. Так бывает. Но ты другая, особенная, у нас точно всё сложится».
Мне нравилось быть для него особенной.
Закрыв глаза, стараюсь успокоиться. Я должна справиться. Ради себя и ради дочери. Лев сломает нашу девочку. Он сделает из неё подобие меня. А я не хочу для неё такой жизни. Теперь нет.
Осторожно снимаю с себя его руку. Пережидаю, пока ворочается. Колени дрожат от страха, но я не стану отступать.
Накидываю халат. Выхожу из спальни и двигаюсь прямиком к кабинету Льва, надеясь, что там не заперто. Как воровка оглядываюсь по сторонам в собственном доме, прежде чем взяться за дверную ручку.
Тихий щелчок. Застываю.
Выдох и шаг в темноту.
Закрыв за собой дверь, прохожу к рабочему столу. Включаю настольную лампу. Этого света мне вполне хватает, чтобы осмотреться. К сейфу не суюсь. Код я всё равно не