Как только отпускают, покачиваясь, выхожу к своим. Нервный Ромка, виноватая Яра и зарёванная Веста ждут меня на кушетке.
– Бля. Бесит, что я не успел! – психует друг.
– Нормально всё. Мы справились. Опера отлично отработали. Лёва сядет и больше не выйдет.
– Обещаешь? – тихо спрашивает Яра. – Что он не выйдет больше. Обещаешь, Тём?
– Обещаю, – тяну к ней здоровую руку, чтобы обнять.
Усадив Весту на кушетку, подходит ближе и прижимается к моему плечу.
– Прости меня, пожалуйста. Я так испугалась за дочку. Я не смогла там сидеть, – оправдывается, из разъярённой тигрицы вновь превращаясь в нежную, запуганную кошечку.
– Я не злюсь, – целую её в макушку. – Пойдём домой?
– Да, – кивает она и трётся щекой о мою футболку.
Сегодня переночуем у Ромы. Полученный стресс надо переспать. А завтра будем думать, как нам быть дальше.
Глава 33
Ярина
Остаток дня как в тумане. Все в подавленном состоянии. Помимо встречи со своим самым страшным демоном, на меня давит чувство вины, и оно становится сильнее, когда я слышу, как плачет Катя на плече у Ромы. Слабенькая Маришка держится ближе к маме, и шалопая Никиты совсем не слышно. Дом будто вымер, застыл в страхе, и в этом моя вина. Я привела Льва сюда. К этим людям, к детям, которые и так немало настрадались и только начали нормально жить.
Мы с Артёмом очень долго не могли успокоить Весту. Пришлось вызывать врача из местной поликлиники. Он дал ей успокоительные капли, и мне удалось уложить дочь спать. Но даже во сне она всё время всхлипывает. Я не отхожу от неё ни на минуту, отодвинув все собственные потребности на задний план.
Тёма рядом. Сидит прямо на полу с перебинтованным плечом. Я успела заметить, что ему так нравится. И это крупицей тепла отзывается у меня в душе.
– Иди ко мне, – хлопает по месту рядом с собой.
Целую Весту в лобик, поправляю ей одеяло и иду к Артёму. Сажусь рядом. Кладу голову на здоровое плечо.
– Тебе очень больно? – спрашиваю, взяв его за руку.
Переплетаю пальцы и подношу к своему лицу. Прижимаю к губам и вдыхаю запах его кожи. Она пахнет мылом, сигаретами, лекарствами и металлом. Это от пистолета, наверное. Отчётливо улавливаю каждый из запахов. Резковатые, горькие, мужские.
Артём закрыл меня собой сегодня. Эта пуля могла быть моей. Я хорошо помню траекторию своего движения в момент выстрела Льва. Он бы убил меня на глазах у нашей дочери.
У меня к себе всё больше вопросов. Наверное, без психолога или даже психиатра я с этим не разберусь. И Весте теперь точно нужен хороший специалист. Мне страшно за своего ребёнка гораздо больше, чем за себя. Я уже большая девочка, и у меня есть мощная опора, а у моей девочки только я. Ей всего пять. Боже! Она должна играть в куклы или носиться на велике по детской площадке, а не участвовать в перестрелках в качестве заложницы в руках собственного отца! Сказочный мир моей девочки тоже рухнул окончательно.
– Я выпил обезболивающее, – тихо отвечает Тёма. – А тебе нужно снотворное, иначе ты не уснёшь.
– Нет. Вдруг Веста проснётся и снова будет плакать?
– Я буду здесь. Присмотрю за вами.
– Снова? – мой голос вздрагивает.
– Всегда, – ещё тише отвечает он. Поворачивается ко мне. Требовательно берёт пальцами за подбородок и поднимает моё лицо на себя. – Я клянусь тебе, что Лев никогда не выйдет из тюрьмы.
– Ты что-то задумал, да? – смотрю, как потемнели его серые глаза.
Вместо ответа, Артём улыбается и нежно меня целует.
– Губы солёные, – шепчет он, аккуратно лаская их.
Я отвечаю не сразу, сначала принимая его прикосновения. Сдаюсь. Осторожно кладу ладонь на напряжённую шею своего телохранителя и позволяю себе снова упасть, как было днём в машине, и утонуть с головой в его дыхании, в его поцелуях.
Артём прерывает его сам. Проводит подушечкой большого пальца по нижней губе, сминая её.
– Спать, – целует в лоб и кивает мне на кровать.
– Ты ранен. Тебе нужен отдых, – искренне за него беспокоюсь.
– Это не первое моё ранение, – признаётся он. – И поверь, условия сейчас гораздо лучше. Я успею отдохнуть. Ложись.
Конечно же, он не отдыхает. Мне снятся кошмары. Артём тут же оказывается рядом. Будит, успокаивает, целует, оставляя на мне свой запах. Я засыпаю под него, как под успокоительное, чтобы через некоторое время снова проснуться.
В очередной раз открываю глаза. Тёма спит, сидя у кровати и держа за руку Весту. Дочка лежит у самого края, а он сидит ровно. Даже голову не опускает. Если бы я не видела, что у него закрыты глаза, и не слышала, как ровно он дышит, ни за что бы не поверила, что человек может спать в такой позе.
Поднимаюсь с кровати. Касаюсь плеча Артёма. Он тут же открывает глаза.
– Что случилось? – голос хриплый от усталости.
– Ложись, я посижу с ней.
– Яр…
– Ложись, я всё равно больше не усну.
– Окей. Через два часа подними меня, если сам не встану.
Отпускает ладошку Весты. Ложится на другой край кровати, где спала я, и моментально отключается. Выхожу в туалет. Уже просто сил нет терпеть. На обратном пути заглядываю на кухню за стаканом воды. Пить хочется не меньше.
Вздрагиваю, услышав шаги за спиной. Резко разворачиваюсь. Катерина.
– Ты спала вообще? – сонно спрашивает она.
– Немного. Тёма помог, – делюсь с ней.
– Вот и я так же, – проходит, наливает себе воды. Молча выпиваем и почти одновременно садимся за кухонный стол, обтянутый цветастой клеёнкой.
– Кать, прости меня, пожалуйста, – тянусь через стол и сжимаю ладонь молодой женщины.
– Ты-то здесь при чём? Это такие вот отморозки, как Мага или Лев, лишают нас сна и вообще покоя. Я вчера будто на время в своё собственное прошлое вернулась. Этот его ненормальный взгляд. Знаешь… Я ждала удара. Это ужасно.
– Он толкнул тебя, – вспоминаю я.
– Ерунда. Это уже ерунда. А вот когда вошёл в дом. Напугал оружием детей, маму. Кинулся за Вестой. Ужасно было. И даже Ромка на связи не сразу помог. Я снова почувствовала себя беспомощной. По сути, так оно было. Что я могла противопоставить вооружённому мужчине? Я попросилась к Роме на курс по самообороне. Не могу так больше. Буду работать и заниматься с мужем. Ты будешь? Артём тоже ведь может научить.
– Буду, – уверенно киваю. – Во мне вчера появилось столько силы и злости, а когда Льва