— То есть, бандиты здесь вообще ни при чём?
— Бандиты при чём, они стоят за Беловым, но с Пономарёвым они дел не имели и не имеют. Но ты сильно не обольщайся, если попробуешь давить на канал и срывать предвыборную кампанию Белову, они подключатся.
— Пусть подключаются, я готов.
— Ну если готов, то держи, — Коростылёв усмехнулся, достал из ящика стола пластиковую папку и протянул её мне.
Я взял папку — тяжёленькая. Похоже, компромата на Пономарёва набралось достаточно.
— Благодарю вас, Андрей Андреевич, это мне очень поможет. — сказал я и тут же исправился: — Это нам очень поможет.
— Ты меня сюда не приплетай! Я тебе ещё в прошлый раз сказал, что буду рад, если ты этих подонков размажешь, но для меня это не особо важно. Просто будет приятно, но не более.
Похоже, Коростылёв решил на всякий случай заранее дистанцироваться от меня и моих действий против телевизионщиков. Выглядело это забавно. Так я и поверил, что для него не важно разобраться с теми, кто занимается его дискредитацией перед избирателями. Так неважно, что он собрал и передал мне целую папку компромата на хозяина телеканала.
Впрочем, эти слова могли быть тонким намёком, чтобы больше я губернатора по этому делу не дёргал. Но мне больше и не понадобится, если в папке окажется достаточно материала.
— А могу я у вас кое-что спросить, не совсем по теме канала? — сказал я, вставая из-за стола.
— Спрашивай, — ответил Коростылёв. — Только быстрее, у меня совещание через пять минут назначено.
— Вам не приходилось иметь дел с братом Сибирского князя — Валерием Николаевичем?
Вместо ответа Андрей Андреевич уставился на меня с нескрываемым любопытством.
— Просто он проявляет интерес к моему заводу, — пояснил я. — Нездоровый интерес. Вот я и собираю о нём информацию. Да и, как мне кажется, к Пономарёву он тоже имеет отношение.
— К счастью, мне не приходилось иметь с ним дел, — произнёс после некоторой паузы губернатор, и мне показалось, что он сказал неправду.
— Но я должен был поинтересоваться, мало ли.
— Дел я с ним не имел и тебе не советую.
— Да я это уже понял, но там не от меня всё зависит.
— Валерон — психопат, — вздохнув, произнёс Коростылёв. — Страшный человек, непредсказуемый и коварный. Способный на всё. Но что самое хреновое — с ним невозможно договориться. Никогда. С Сибирским князем даже можно, тот хотя бы тебя выслушает и, возможно, даже прислушается. Валерон же привык брать то, что ему нужно, не считаясь ни с чем и ни с кем. Будь с ним осторожен.
— Постараюсь, — пообещал я. — Спасибо большое за информацию. И про Валерона, и про Пономарёва. До свидания!
Сказав это, я быстро покинул кабинет губернатора и отправился на стоянку, где меня ждал водитель. Сев в машину, велел водителю ехать на завод — очень уж мне хотелось вернуться туда к началу запуска линии. А когда автомобиль тронулся, я раскрыл папку и погрузился в изучение предоставленной мне информации.
Не сказать, что меня сильно удивило то, что я прочитал, но впечатление эта информация на меня произвела сильное. И по мере ознакомления с материалом у меня сложилась более менее ясная картина происходящего вокруг нашего губернатора.
Сибирский князь через своих людей в силовых ведомствах и его брат через подвластные ему криминальные структуры почти полностью подмяли под себя Екатеринбург и всё Уральское княжество. И губернатор Коростылёв, по сути, остался в нашем регионе последней весомой фигурой, которая ещё не попала под их влияние.
В том, что Андрей Андреевич, не прогнулся под сибиряков, я не сомневался — иначе те бы не пытались сменить его на Белова. Конечно, в Екатеринбурге и помимо губернатора оставались ещё порядочные люди при власти и в органах — например, тот же Санин отец, но их с каждым днём становилось всё меньше и меньше, да и погоды они не делали. В отличие от Коростылёва.
Почему губернатор упирался и отказывался работать на Сибирского князя, я не знал. Возможно, сохранял верность Уральскому князю или принципиально не хотел связываться с бандитами. А может, и за город переживал — такое тоже бывает. Так или иначе, были какие-то принципы у Андрея Андреевича, через которые он переступить не мог.
А вот у Белова, похоже, принципов не было никаких, раз он связался с бандитами и принял их помощь. И эту помощь они ему оказывали не только сейчас — во время предвыборной кампании. Кандидат в губернаторы не гнушался использовать бандитов для решения проблем, связанных в его основной деятельностью — строительством.
Белову принадлежала крупнейшая строительная компания на Урале. Он оставил далеко позади всех конкурентов, строил много и по всему региону: жильё на продажу — от элитных жилых комплексов до микрорайонов, состоящих из бюджетных панелек; объекты социальной инфраструктуры по госзаказу — от школ до больниц. А в последние годы Белов принялся активно осваивать рынок жилищного строительства в Сибири. Разумеется, не без помощи Сибирского князя и его брата.
В Екатеринбурге Белова знали все. Реклама домов, построенных его фирмой, висела по всему городу, а теперь о нём чуть ли не каждый день говорили в выпусках новостей на местном телеканале. И не просто говорили, а усиленно его расхваливали, представляя чуть ли не единственным спасителем Екатеринбурга, способным вытащить город из той ямы, в которую тот попал благодаря деятельности нынешнего губернатора.
Белов, добившийся больших успехов и ставший одним из богатейших людей на Урале, не был аристократом. И его имиджмейкеры решили построить на этом всю его рекламную кампанию. Его представляли эдаким выходцем из народа — героем, которому знакомы чаяния и проблемы простых людей. В рекламные ролики вставляли кадры, где он выдаёт ключи от новой квартиры молодым семьям и пенсионерам, где он сдаёт госкомиссии только что построенный роддом в окружении молодых мам с детьми и ещё много подобного видеоматериала.
А в папочке при этом лежала информация о том, как юристы Белова выселяют стариков из их домов, чтобы на месте этих хибар построить элитное жильё. А тех, кого не удавалось выселить через суд, вынуждали продать