Я уже собираюсь уходить, как вдруг сбоку от двери слышу голос, мягкий, почти удивлённый:
— Даниил Степанович? Как же долго мы не виделись!
Оборачиваюсь — Зинаида Степановна. Похорошевшая, стала женственнее, спокойнее, взгляд — радостный. И да — на безымянном пальце правой руки поблёскивает тонкое обручальное кольцо. Значит, нашли жениха.
— Как ваши дела? — спрашиваю, позволяя себе вежливую полуулыбку.
— Хорошо, — отвечает она, улыбаясь искренне. — Вы пришли по поводу брата?
— Нет, — качаю головой. — По поводу арестованных бандитов в моем графстве. У них были документы с гербом Паскевичей.
— Оу-у… — Зинаида моргает, в голосе удивление без фальши. — Но как я поняла, отец… не собирается проводить расследование?
— Верно, — подтверждаю спокойно. — Поэтому я и ухожу.
Она на мгновение замолкает.
— Только прошу, не думайте на брата, Данила Степанович, — торопится сказать Зинаида, едва я делаю шаг к выходу. — Дима правда стал другим. Он был в ссылке, сражался в Аномалиях. Это его изменило…
Я киваю, сохраняя нейтральное выражение лица.
— Вполне возможно. В стрессовых обстоятельствах люди имеют свойство меняться.
На самом деле — да, но не всегда в нужную сторону.
— Я рада, что вы так думаете, — улыбается она чуть смущённо, опуская глаза. — Мы ещё увидимся с вами?
Хм. Интересно. Вроде бы обручена — кольцо сверкает как нужно, — а хочет видеться с посторонним мужчиной. Как-то не очень по этикету.
— Думаю, да. На банкете в честь победы над красным зверем, — отвечаю дружелюбно. — Кстати, а где ваш брат его одолел?
— На окраине Москвы, — говорит она, пожимая плечами. — Даже непонятно, откуда он там взялся, этот краб…
— Понятно, — произношу задумчиво.
Красный зверь, вдруг появившийся в столице — это не просто «интересно». В Москве нет ни Аномалий, ни «нор», ни скоплений энерготечений, которые могли бы притянуть подобную тварь. Почему же этого краба занесло в Первопрестольную?
— До скорого, Зинаида Степановна, — склоняю голову в знак прощания и спокойно выхожу, следуя за появившимся в дверях стариком-дворецким. Весь путь до холла ощущаю на себе долгий взгляд барышни.
На обратном пути домой Студень сообщает, что гвардия уже начала переброску Золотого Дракона. Всё идёт по плану. Ну, почти.
Позже, за обедом, сижу за длинным столом в кругу своих жён — Лакомка, Камила, Света, Настя, Лена, и рядом с ними Гепара. Мутантка сегодня особенно ярко накрасилась, даже волосы уложила волнами. Видимо, компенсирует тот случайный образ уборщицы, в котором мы с Камилой её застали.
Я успеваю поймать ментальный толчок от Лакомки:
«Скажи Гепаре комплимент, мелиндо. Обязательно»
Ну, раз уж совет от главной жены…
— Гепара, ты отлично выглядишь, — говорю, делая вид, что сам без подсказок такой решительно-обходительный.
Она смущённо улыбается, опуская взгляд в тарелку.
— Спасибо, господин…
— Может, пойдёшь завтра с нами на Авиарий? — предлагаю. — Посмотришь на пируэты истребителей.
— Да, спасибо, — кивает она, и даже немного краснеет.
— Катя и мама прилетят утром, так что поедут с нами, — включается Лакомка.
— Почему бы и не да, — соглашаюсь.
После обеда отправляюсь один, на прогулку в сторону старой усадьбы Филиновых.
Над крышей всё ещё висит чёрная корона — дымный астральный венец. Она реагирует на моё приближение, слегка вздрагивает, как живое существо, но я не вхожу в усадьбу.
— Рано ещё, — бросаю. Не знаю, слышит ли меня сидящий там тихушник, да и неважно.
Просто гуляю рядом, дышу прохладным воздухом. И попутно зачищаю пару Астральных карманов, что подсветились на периферии восприятия. Пара мелких ментальных зверушек, пара теней Демонов — ничего серьёзного, просто сор, который стоит вымести, пока никто в него не наступил.
На следующий день наш родовой кортеж прибывает в Жуковский. Погода — ясная, солнечная, весеннее небо вычищено будто по приказу.. Стадион для зрителей — огромное травяное поле, разбитое на сектора, каждый из которых уже гудит голосами. Вокруг — толпы, дети на плечах у родителей, флажки, сладкая вата, запах жареного и непрерывный рёв самолётов над головой.
Для высшей знати выделена отдельная VIP-зона — огороженная, с охраной и напитками без очереди. Жёны уже рассредоточились по периметру: кто-то с восхищением следит за манёврами в небе, кто-то щёлкает телефонами.
Я ненадолго отлучаюсь — надо же отметиться у Царя. Государь со свитой неспешно прогуливается вдоль рядов выставочных самолётов, разглядывая новинки и изредка кивая сопровождающим. Тут же и Красный Влад — ведёт беседу с каким-то министром… Хм, даже не скажу с каким. Половину лиц не узнаю, будто Царь опять успел перетасовать половину парламента.
Сам Царь заказывает мороженое — самое простое, в вафельном стаканчике. Берёт его у бабушки с коляской-морозильником, которая неспешно катается по VIP-зоне в платке и фартуке.
— Ваше Величество, — кланяюсь я, подходя как раз в тот момент, когда Царь забирает у бабульки сдачу с червонца.
— Данила, а вот и ты! — оборачивается Государь с довольной улыбкой. — Возьми и ты рожок. А потом поговорим — есть пара тем.
Глава 10
— Каждый год на Авиарии берём только у уважаемой, — кивает Царь, указав на бабульку.
Он делает широкий жест, кивает министрам, мне, Владу. Бабушка приветливо протягивает порции всем подряд. Я улыбаюсь в ответ, беру вафлю. Легонько облизываю.
— Ну, как, Данила? — интересуется Государь, серьезно посмотрев на меня.
— Очень даже недурно, Ваше Величество. — Ммм, мороженка и правда объедение. Впрочем, я и не сомневался. Царь плохого и не посоветует.
— Уважаемая, как торговля идет? — между тем интересуется Государь у мороженщицы.
— Вашими молитвами, Ваше Величество, — перекрещивается бабулька и, конечно, не упускает случая задобрить монарха: — Спасибо, что цены на молоко держите стабильными уже который год.
Ну конечно. Всё как по нотам. Бабушка — явно не простая. Агент Охранки, сто процентов. Признаки бывалого экспедитора, взгляд опытный. Это не торговка — это постановка. Журналисты уже суетятся, операторы нацелились. Картина для прессы: Царь, народ, традиции, мороженое. А мы — рядом, в нужный момент, с нужным выражением лица.
Я делаю вид, что наслаждаюсь. Хотя, если честно… мороженое действительно неплохое. В меру сладкое, без химии.
— Ну что, Данила, Золотой Дракон будет сегодня? — вдруг спрашивает Царь, оборачиваясь ко мне.
— Уже прилетел, доставлен, Ваше Величество, — отвечаю,