— Чё, парни, как у вас тут дела? — спросил кто-то, подойдя к открытому окну их машины.
Оба наблюдателя моментально спохватились. В том числе и потому, что совсем не ожидали увидеть объект своей слежки, стоящий сейчас прямо рядом с ними.
Впрочем, они забыли об этом в тот же момент, как улыбающийся Александр Рахманов поймал их взгляд своими глазами.
* * *
— Думаю, что теперь мы действительно можем поговорить, — спокойно произнёс я, вставая с кресла.
Следует отдать ему должное. Кто другой на его месте, вероятно, мог бы вскочить со своего места и начать выкрикивать вопросы… но Лазарев так не поступил. Вместо этого он остался в своем кресле, продолжая пристально следить за моно глазами и сохранять при этом практически абсолютное спокойствие.
Он думал. Анализировал. Искал подводные камни и выход из только что образовавшейся ситуации, не желая действовать поспешно. Признак умного, а, значит, крайне опасного человека.
— Кажется, вы там что-то говорили про бурбон, — вспомнил я, подходя к роскошному, во всю стену шкафу из красного дерева.
— На второй полке, — улыбнулся он, но, даже стоя к нему спиной и не видя его лица, я прекрасно ощутил, насколько натянутой была эта улыбка.
— Спасибо, — спокойно и сохраняя вежливость поблагодарил я его.
Открыл дверцу, заметив несколько стоящих на серебристой подставке бутылок и идеально чистые хрустальные бокалы.
— Как? — услышал я вопрос за своей спиной.
Выбрал одну из бутылок, взяв вместо бурбона виски и налил себе в бокал небольшую порцию.
— Как? — повторил свой вопрос Лазарев и в этот раз его тон прозвучал куда более жёстко и требовательно.
— Что именно? — поинтересовался я у него, повернувшись к графу лицом.
— Мои люди, — процедил он сквозь зубы. — Я знаю, как работает эта часть твоего дара. Ты не можешь видеть их глаза. И у каждого есть артефакт блокирующий ментальные вмешательство…
— Ах, должно быть вы о тех самых артефактах, которые не должны были мне позволить использовать свою Реликвия, да? Эти артефакты?
По жесткому взгляду понял, что попал в цель… хотя, тут, конечно, не нужно быть снайпером. И идиот бы догадался, так что чего уж бахвалится.
Глотнул виски, задумчиво посмотрел на сидящего в кресле Лазарева и совсем не торопился продолжать разговор. Я свой ход сделал. Теперь пора передвинуть фигуру и ему.
Когда играешь на время, лишнего шанса на раздумья нет. Особенно, когда твой король находится под ударом.
— Думаешь, что это что-то изменит? — поинтересовался он, даже не меняя своей уверенной и надменной позы.
— Что?
— Твой…
— Трюк? — закончил я за него и указал рукой с бокалом в сторону закрытых дверей кабинета.
Лазарев неосознанно повернул голову в сторону стеклянной перегородки, что отделяла его кабинет от корридора и впился взглядом в спины шести своих охранников, что сейчас стеной из одетых в чёрные костюмы «шкафов» выстроились за дверью.
— Эти игры — ничто, — фыркнул Лазарев.
— Эти, как вы выразились, игры, и есть «всё», ваше сиятельство, — спокойным и уверенным тоном поправил я его.
— Я могу прикончить тебя даже не вставая со своего кресла, — рявкнул он. — Или, ты решил, что раз у тебя есть сила запудрить мозги моим людям, это тебя спасёт? Смешно!
— Знаете, что самое смешное? — вместо ответа спросил я его, возвращаясь к своему креслу. — Вы абсолютно правы.
Вот оно! Впервые за весь разговор мне удалось пробить маску на его лице. Все равно, что лупить кувалдой по высеченной из толстенного мрамора стене. Если бить достаточно долго и сильно, то крошечные кусочки всё-таки начнут откалываться.
И это наконец произошло. Простое и спокойное признание способности Лазарева мгновенно со мной покончить сбило его с толку.
— Князь рассказал мне о том, какой Реликвией вы обладаете, — продолжил я. — Знаете, даже удивительно, что владея такой силой, вы едва не погибли сами и чуть не потеряли своего сына в схватке с моим отцом. Хотя, не думаю, что здесь стоит удивляться. Всё же, у вас было время подготовиться…
Я пожал плечами. Вздохнул и покачал бокал в своей руке.
— Но, вам это не поможет. Больше нет.
— Интересно почему же? — со злой усмешкой на губах поинтересовался Лазарев.
— Потому, что вы слишком долго медлили, — улыбнулся я ему в ответ. — Вам нужно было сделать мне предложение от которого я не смог бы отказаться гораздо раньше. Гораздо раньше, ваше сиятельство. Потому, что теперь я прекрасно знаю, как работает моя сила.
Вытянув руку с бокалом, я указал пальцем на него.
— А ещё я теперь имею очень хорошее понимание того, как она воздействует на другие Реликвии и… их источники.
Нет. Все же мужик кремень. Натурально. Это заявление заставило его лишь чуть опустить плечи и прищурить глаза. Но и этого мне было достаточно для того, чтобы увидеть.
Он понял, что именно я имею в виду.
— Что же, — вздохнул Лазарев. — Похоже, что наш разговор приобретает куда более интересный оборот.
— Похоже на то, — пожал я плечами. — В любом случае, думаю, что теперь моя очередь ставить условия.
Моя слова вызвали у сидящего напротив графа усмешку.
— Условия? — переспросил он насмешливым голосом. — Ты действительно думаешь, что после такой… жалкой демонстрации, ты находиться в позиции с которой можешь диктовать свою волю? Мне?
В этот раз улыбнулся уже я. Немного неловко. Почти смущённо.
— Ну, я не против попытаться, — проговорил я, не сводя с него своего взгляда. — Позволите?
Заданный вежливым тоном вопрос рассмешил Лазарева. Настолько, что он встал с кресла.
— Ну попробуй, Рахманов. Попытка не пытка, — бросил граф через плечо, подходя к открытому шкафу.
Вместо алкоголя, Павел налил себе воды из графина, после чего подошёл к окну.
— Попробуй, — повторил он. — Мне будет даже интересно послушать, чего же хочет щенок, на мгновение ощутивший, как ослаб поводок от его ошейника.
— Вы забудете о моём существовании, — начал я. — Навсегда. Ни вы, ни ваши люди, никогда более не приблизятся ни ко мне, ни к моим друзьям или близким. Вы исчезните из моей жизни и более никогда в ней не появитесь снова. Никаких подковёрных игр. Никаких интриг и прочего дерьма. Не будите мешать моему другу и вернёте ему то, что забрали. И на этом всё. Мы с вами разойдемся, как в море корабли.
Лазарев, стоял и смотрел сквозь панорамное стекло на раскинувшуюся перед ним