– Фирк, ты высокий, достань вон те склянки с кислотой с верхней полки. А ты, Вир, шустрый, возьми-ка нагревательный камень с саламандрой, пока все не расхватали. Ты, – я посмотрела на правнучку орков, – будешь отвечать за обжиг порошка. – Перевела взгляд на близнецов и попросила: – Покажите руки…
Парни, не иначе по инерции, ведь предыдущие сокомандники ничего мне не возразили, вытянули ладони вперед. Пальцы не дрожали. Ну и отлично!
– Будете отвечать за дозировку, – решила я и хотела было сказать, чтобы Старвик конспектировал ход эксперимента. Ведь для зачета нужно было не только предоставить сам раствор, но и детально описать все этапы приготовления: цветность, плотность, запахи получившихся компонентов. Но потом вспомнила о почерке адепта и решила, пусть просто не мешает: – Будешь всем руководить.
– А чем же тогда займешься ты? – поинтересовался Вир.
– Возьму на себя самую сложную работу – оформление, – ответила я.
– Так уж и сложную, – с сомнением протянула правнучка орков.
Я хотела было ей ответить, но шустрый Фирк, хмыкнув, меня опередил:
– Знала бы ты, сколько зависит от того, красиво ли написано ходатайство. Порой и пустяковое дело при безграмотной подаче можно проиграть, а умелые формулировки из вора сделают святого, – выдал он и уже на ухо мне шепнул: – Знал ведь, что не ошибся, прося у тебя лекцию скатать.
Вот ведь подхалим. И как после такого подката, в смысле дружеской поддержки, не одолжить конспект?
Вир да и орчанка согласились с такой формулировкой, Старвик поджал губы, близнецы хмыкнули и… все начали расходиться по лаборатории за реактивами и алхимической посудой. Вихрастый тоже хотел было уйти, но меня разбирало любопытство, и я негромко спросила его:
– Слушай, а у тебя в семье правоведов не было?
– Как угадала? – удивился Фирк. – Отец – заступник в суконном квартале. На судах защищает простых горожан. Один раз даже барана пришлось.
– Настолько глупый обвиняемый? – уточнила я.
– Да нет, настоящий баран, с рогами и копытами. Еще и упертый такой… Его обвиняли в том, что он убил стражника: забодал и столкнул того в канаву, а служивый возьми и захлебнись…
– И как, выиграл? – мне стало интересно.
– Угу. Хозяйка расплатилась шерстью. А потом судачили, что мой отец со своих подзащитных шкуру живьем дерет, – закончил Фирк со смешком.
Я тоже не удержалась от улыбки. Правда, радовалась недолго. Пальцы, едва отдохнувшие после писанины на лекции, вновь взялись за перо… Но, несмотря на усталость, почерк оказался ровным, отчет – подробным, раствор, хоть и мутным, но с запозданием на кусок мела подействовал, превратив тот в мрамор. Так что зачет нам поставили.
– И помните, трансформация идет тем легче, чем ближе по составу исходное и конечное вещества, – в заключение произнесла профессор.
И тут кто-то из адептов не удержался от вопроса:
– А с водой и первачом это работает?
– Могу предложить вам, адепт Мартин, проверить это лично, на опыте. Останетесь на вторую лабораторную? За нее получите дополнительный зачет, – произнесла леди Мариска тоном «если вам повезет».
Вот так, магесса всего парой фраз дала понять, что к кому-то она благосклонна, а кого-то может и прибить зависимым инфинитивом. И грань тут очень тонка.
Мартин не решился испытывать судьбу в лице леди Мариски и замотал головой. Профессор же объявила об окончании занятия. И тут же раздался удар колокола, ознаменовав время большого перерыва, а с ним и обеда. После почти пяти часов занятий есть хотелось зверски.
Так что я поспешила в столовую. Вот только едва я успела зачерпнуть пару ложек супа, как на всю академию прогремел голос ректора:
– Срочно всем! Собраться в актовом зале через десять минут!
Ого, не иначе в сюжете было что-то серьезное, а я как автор и не в курсе? Хотя, похоже, вокруг героини много чего важного происходило, только мимо книги. Нет чтобы политику, интриги хоть парой строк обозначить… Так нет же, любовные томления все описывала. Вот теперь и расплачиваюсь…
С такими мыслями я подхватила холщовую сумку и устремилась с остальными адептами в зал, где народу уже было битком.
Благо ректор томить нас не стал и сумел всего парой фраз объяснить суть. И как это сделал! Второй раз я слушала речь главы академии, и, несмотря на то что лорд Трэвор изъяснялся исключительно цензурно, у меня сложилось четкое впечатление: он легко тремя буквами способен послать любого на все четыре стороны. Да так, что этот любой пойдет, не оглядываясь.
Последнее, сейчас, кажется, и происходило. Если точнее, отчисление. Какой-то Брайн Оттир, один из лучших адептов, нарушил нынешней ночью устав академии, участвуя в нелегальных ночных гонках, за что ему и грозило исключение.
Но что-то мне подсказывало, что если этот Брайн умудрился не просто доучиться до выпуска, но и стать гордостью своего факультета, то и сейчас, с изрядно подмоченной репутацией, у него есть неплохие шансы выйти сухим из этой мутной воды, в смысле истории.
Хотя ректор был суров, так что…
Не успела я об этом подумать, как услышала за спиной шепот:
– Пс-с-с, Грант, ты на что ставишь: выкрутится на этот раз Мглистый или нет?
– Двадцатку, что в этот раз его все же выпрут. Все же ночные гонки – это серьезный залет даже для такого дракона, как он.
Звякнули монеты, и почти тут же я увидела, как взгляд ректора устремился в мою сторону, скользнул за плечо и остановился.
За спиной все тут же стихло, а глава академии перешел к главной новости: и тут покушались не на репутацию академии, а на конкретного эльфа. Зато коллективно!
«Может, поэтому остроухий меня вчера не догнал?» – подумалось вдруг. А что, братец одной из адепток подкараулил у библиотеки, друг принца – на аллее, дивный явно должен был быть, по всем законам жанра, у общежития. Но его отвлекли…
Размышляя об этом, я скользила взглядом по толпе, выискивая остроухих фискалов, но вместо них в первых рядах разглядела знакомую светлую макушку дракошества. Усилием воли чуть повернула голову, помня, что и на меня могут смотреть, и… буквально споткнулась о Сесиль, которая как-то уж странно вела себя для охотницы на принцев.
Блондинка стояла позади Ричарда, но вместо того, чтобы любоваться на венценосный затылок, чародейка наполовину обернулась, явно с кем-то не только переглядываясь. Вот она поднесла ладонь на уровень шеи, показав пальцами какой-то знак.
Я провела линию от Сесиль по направлению, куда та смотрит, и конец прямой уперся как раз в Тэрвин. Злодейка же, в свою очередь, уставилась на какого-то рыжего долговязого парня. А должна бы смотреть тоже на Ричарда! Ведь по сюжету она была им одержима…
Но что-то пока на принцеманию ее поведение не походило. Она его, похоже, ни любить, ни убить была не намерена. Тогда что же? Сохранить дракошество? Обезвредить эльфов? Или Ричард мне не все сказал, и есть те, кто заинтересован не только в сохранении помолвки, но и в заключении брачного союза? Например, враги престола.
Если последнее и Тэрвин работает на них, то попытка меня убить выглядит куда логичнее… Ну или просто стать жертвой политических интриг чуть приятнее, чем глупой женской ревности?
Размышляя над этим, я вышла из актового зала и только направилась к общежитию, как путь мне преградил эльф со столь решительным желанием познакомиться, что его бы не смутил тактичный отказ хуком в челюсть.
– Такой прекрасный день. Вы озаряете его своим сиянием, дивная леди… – остроухий замолчал, давая мне возможность представиться.
Но я проигнорировала и ее, и самого эльфа, с сожалением констатировав, что не докомпрометировала вчера этих эльфов как следует.
– Дивный здесь только вы, а я всего лишь спешащая. Поэтому позвольте пройти.
– Конечно, – отозвался этот остроухий и… не двинулся с места! – Но как только я узнаю ваше имя.
– Бьянка, – назвала я первое попавшееся – лишь бы не свое.
Не хотелось мне, чтобы противник, а эльф именно им и был, знал обо мне хоть что-то.
Дивный же, удовлетворенно кивнув, отступил в сторону, открывая путь. И только я собралась уйти, как в спину арбалетным болтом мне выстрелило:
– Одри! Наконец-то тебя догнал! Ты нам конспект обещала!
Демоновы одногруппники!
Пора было делать ноги или как минимум невозмутимую мину при таком отвратном