– Ну все мы не без греха… – не стала спорить Ким. – Но мне хотя бы из учебника задание дали. А тебе что – доклад о какой-нибудь династии?
Я на это ничего не ответила, лишь печально вздохнула. Откровенно врать мне не хотелось. Но и говорить правду о том, что собираюсь разузнать все о роде Хайрис, тоже. Потому как леди может забыть многое, но списать отсутствие элементарных знаний о своей семье на девичий склероз будет проблематично. Здесь только тяжелая форма амнезии спасет…
Так что хотя бы основные сведения о собственной семье, как показал разговор с Хантом, мне просто необходимы. Если ввязалась в игру под названием «фиктивная истинная для принца», думаю, не только друг высочества уже заинтересовался мной. И тут уже никуда не деться: хоть я и не шпионка, а «легенду» свою, в смысле родословную, знать должна.
Брюнетка же, ни о чем не подозревая, машинально погладила песценота и произнесла:
– Я думаю, что здесь хоть и не королевская библиотека с ее отделом генеалогии, но основные сведения быть должны. В секторе истории магии – точно есть упоминания большинства известных родов. Ведь в каждой знатной семье не без мага! Одного великого – как минимум, который эту династию и основал. Но обычно таких выдающихся чародеев, встрявших в анналы истории, у каждой фамилии не меньше трех-четырех.
– У-ру-ру! – вторя словам хозяйки, мягко и раскатисто пророкотал песценот.
Ким же добавила:
– Хотя можно еще поискать в архиве или в отделе периодики. Там наверняка есть «светский сплетник» или «имперский вестник», а в них всегда упоминается что-то интересненькое про аристократические семьи…
– Скандалы, интриги, расследования? – иронично уточнила я.
– Если бы… – печально вздохнула подруга. – Объявления о помолвках, свадьбах, похоронах, статьи о доблестных боевых магах, заметки о казнях… Одним словом, ничего особенного. Но пригодиться для доклада может.
Глава 9
Поблагодарив подругу за ценную информацию, я отправилась в библиотеку. Как оказалось, перерывать фолианты по истории магии мне не пришлось. В книгохранилище хоть и не было генеалогического отдела, но имелся целый стеллаж с фолиантами по нужной мне теме.
Пальцы заскользили по корешкам, в то время как я сама читала названия: «Древо магии», «Линии крови», «История аристократии в Ригорийской империи», «Архивы древних династий», «Забытые фамилии: Упадок и возрождение магических родов», «Кровные узы. Магические династии и их наследие»… Одним словом, было из чего выбрать.
Так что я взяла с полки несколько увесистых книг и решила не идти в зал, а устроиться прямо здесь, на полу, чтобы не привлекать лишнего внимания. Вот только когда я открыла «Линии крови», то поняла: мне придется сложнее, чем думала. Сколько же, оказывается, аристократических родов имелось в империи с момента ее создания! А главная пакость, что оглавления, где можно было бы найти фамилию Хайрис, во всех фолиантах отсутствовало!
Пришлось искать упоминания, перелистывая страницы. И вот, наконец, на пятом издании мне повезло. В архивах династий рассказывалось о Рагнадире Хайрисе, боевом маге, «выходце из вольного люда с необычайно сильным даром», со слов автора трактата.
Впилась глазами в текст, разбирая вычурные литеры и пытаясь продраться через тяжелый, витиеватый слог. И мне это удалось, хоть и не сразу. Из текста я узнала: основатель рода Хайрис прославился тем, что в одиночку сумел остановить атаку ледяных демонов в горах, спустив на армию тварей, которая шла по ущелью, лавину.
Рагнадир при этом лишь чудом не погиб сам, получив тяжелые ранения. За свои смелость и отвагу он был награжден ригорийским правителем наследным титулом лорда Ледяных пиков, а также замком в горах и землями, точнее рудниками. Вместе с пожалованной честью пришла и ответственность: отныне Хайрисы назначались стражами перевала.
Уже сын Рагнадира, Вармир, переняв от отца владение, создал сигнальный барьер вдоль всего Жемчужного хребта, который испокон веков был естественной преградой, отделявшей Ригорию от соседнего Норвика, простиравшегося от Жемчужного хребта до Морозного океана. В этой стране, где солнце не поднималось по полгода над горизонтом, а оставшиеся месяцы и не думало заходить, вольготно себя чувствовали демоны стужи, снежные тролли, морозные великаны и люди… Последние сбегали в Норвик от закона, будучи преступниками или мятежниками. Хотя были и те, кто просто искал наживы, наслушавшись сказок о богатствах, таившихся в снежных землях…
Шли века, род Хайрис охранял рубежи, больше никогда не давая тварям стужи проникнуть в Ригорию. Вот только время текло, все менялось, и опасность с севера уже не казалась такой серьезной. А род Хайрис меж тем угасал. Еще прапрадед перебрался из замка в горных рубежах на юг, поближе к столице. Здесь и родились близнецы Оливия и Дорвус. Последний потом женился, и у него появился сын, который и взял в супруги мать Одри. К тому времени от былого величия рода северных лордов мало что осталось.
Рудники, где некогда добывались самоцветы, иссякли, друзы опустели, а с ними и доходы семьи. Так что отец героини уже нес службу советника при императорском дворе. У Хайрисов, конечно, было еще поместье, банковский счет, дом в столице – капитал для обычного горожанина внушительный, но для герцога не такой уж и большой. Хантер был прав, когда сказал, что основное богатство, которым я обладаю, – это принадлежность к древнему роду.
Стало интересно, знал ли Ричард о моем происхождении, когда предложил мне сделку? Что-то подсказывало: еще как знал! Ведь его возлюбленная должна ни у кого не оставить сомнений в своей истинности и возможности стать в будущем императрицей. Чтобы основания для разрыва текущей помолвки были самые веские.
– Вот значит как… – задумчиво протянула я, закрыв книгу.
Расставив фолианты на свои места, я выпрямилась и только тут почувствовала, как затекла спина, а поясницу и вовсе прихватило. «Неужели вот так и происходит замена писательского романтизма прагматичным ревматизмом?» – потерев болевшее место, подумала вдруг.
Поморщившись от досады, я осторожно наклонилась, подхватила сумку и хотела уже было закинуть ремень на плечо, когда из холщовой торбы выпал злосчастный носовой платок. Тот самый, который подарил мне Ричард в знак своего права.
Да, принц хотел меня так обезопасить, и это у него даже получилось. Но, с другой стороны, он здорово усложнил жизнь своему другу. И не только ему.
Вдруг желающие устранить помеху помолвке принца с эльфиней тоже попытаются меня как-нибудь дернуть в кусты. Для угроз, соблазнения, похищения – это уж по обстоятельствам. Так что расслабляться не следовало. А забывать об остроухих соглядатаях – и подавно. Эти, конечно, навряд ли опустятся до того, чтобы хватать меня за руки, но… Дивные всегда были знамениты тем, что умудрялись так изящно вырыть яму врагу, что и не подкопаешься.
С такими мыслями я подхватила с пола тонкий белый батист, на котором был вышит серебряными нитями имперский герб, и постаралась вспомнить: а дарил ли принц Одри в романе что-то подобное?
Вчера не было времени над этим подумать. Сегодня же я запоздало пыталась сопоставить события, происходящие сейчас, с сюжетом.
Кажется, да, было что-то такое, когда Одри испачкалась и дракошество протянул злосчастный носовик, чтобы героиня вытерла грязь. Только я, как автор, при написании сцены вновь смотрела не туда. Описывала, демоны их дери, чувства. Ну и, конечно же, подчеркивала галантность и обходительность героя. И не подозревала об истинной подоплеке событий.
Сжала несчастный батист и со злостью засунула его в сумку.
– Да что ж это такое? Это не сюжет, а чемодан с двойным дном какой-то! Куда ни плюнь – попадешь либо в фигу, либо в интригу. И ладно бы последняя была любовная. Нет, исключительно политическая! – сквозь зубы тихо выдохнула я и направилась к выходу.
Когда спустилась с крыльца библиотеки, уже начало вечереть. Каштаны, грабы, клены, липы… Их кроны – охряные, багровые и медовые – купались в розовеющих лучах клонившегося к закату солнца. В воздухе витал тонкий аромат – сладковатый и чуть терпкий, смешанный с запахами хризантем и астр, жухлой листвы и спелых яблок.
Вся природа медленно погружалась в умиротворяющее спокойствие и склоняла всех остальных к тому же. Только я этим вечерним чарам не поддалась, а осторожно двинулась в направлении к внутреннему двору академии. Через него был кратчайший