– Ты никогда не выберешься из чистилища Бостона, если будешь хранить сувениры о городе на холодильнике, как турист.
Я со смехом отобрала у него магнит и прилепила обратно на холодильник. Мне понравилось, что он так много помнит о нашей первой встрече.
– Это подарок. Он мог бы считаться туристическим сувениром, если бы я купила его сама.
Райл подошел ко мне, взял у меня из рук бокал с вином, поставил оба наших бокала на рабочий стол, нагнулся ко мне и прижался к моим губам глубоким, страстным, пьяным поцелуем. Я почувствовала фруктовую сладость вина на его языке, и мне это понравилось. Пальцы Райла добрались до «молнии» на моем комбинезоне.
– Давай-ка избавимся от этой шкурки.
Он потянул меня по направлению к спальне и не переставал целовать, пока мы освобождались от одежды. К тому времени, когда мы добрались до спальни, на мне остались только трусики и бюстгальтер.
Райл прижал меня к двери, и я задохнулась от неожиданности.
– Не двигайся, – попросил он, прижался губами к моей груди, а потом его поцелуи начали спускаться вниз по моему телу.
О боже. Неужели этот день может стать еще лучше?
Я запустила пальцы ему в волосы, но он схватил меня за запястья и прижал их к двери. Райл поднялся обратно по моему телу, крепко сжимая мои запястья. Он предупреждающе поднял бровь.
– Я же сказал… Не двигайся.
Я постаралась спрятать улыбку, но ее было трудно скрыть. Его губы снова поползли вниз по моему телу. Он медленно спустил мои трусики до лодыжек. Райл сказал мне не двигаться, поэтому я не стала их сбрасывать.
Его губы скользили по моему бедру, пока…
Да.
Лучший.
День.
В моей жизни.
Глава 13
Райл: Ты дома или еще на работе?
Я: На работе. Закончу примерно через час.
Райл: Могу я к тебе зайти?
Я: Ты слышал, люди говорят, что не бывает глупых вопросов? Они ошибаются. Это был глупый вопрос.
Райл: ☺
Спустя полчаса он постучал в парадную дверь цветочного магазина. Я закрыла магазин почти три часа назад, но я все еще была там, пытаясь разобраться с хаосом, которым стал первый месяц работы. Магазин все еще оставался слишком новым, чтобы точно понять, насколько хорошо или насколько плохо идут дела. Некоторые дни торговля шла отлично, тогда как в другие дни покупателей почти не было, и я отправляла Алису домой. Но в общем и целом я пока была довольна тем, как развивался бизнес.
И счастлива от того, как развивались отношения с Райлом.
Я отперла дверь, чтобы впустить его. Он все еще был в светло-голубой медицинской форме, на шее висел стетоскоп. Только что с работы. Очень милый жест. Клянусь, каждый раз, когда я видела его сразу после смены, мне приходилось прятать глупую улыбку. Я быстро поцеловала его в щеку и направилась в свой кабинет.
– Мне надо кое-что закончить, а потом мы сможем поехать ко мне.
Райл пошел за мной в офис и закрыл дверь.
– Ты купила диван? – спросил он, оглядываясь.
Я потратила часть недели на последние штрихи. Я приобрела несколько настольных ламп, чтобы не включать мощные флуоресцентные лампы. Настольные лампы озаряли кабинет мягким светом. Я купила и несколько растений, чтобы держать их там постоянно. Это не был сад, но близко к нему. Комната проделала долгий путь от кладовки для ящиков из-под овощей.
Райл подошел к дивану и упал на него лицом вниз.
– Не торопись, – пробормотал он в подушку. – Я вздремну, пока ты заканчиваешь.
Порой меня беспокоило то, как он нагружает себя работой, но я ничего не говорила. К этому моменту я просидела в офисе уже двенадцать часов, поэтому не мне было заводить разговор о том, что кто-то слишком амбициозен.
Следующие пятнадцать минут или около того я провела, разбираясь с заказами. Когда я закончила, я закрыла ноутбук и посмотрела на Райла.
Я подумала, что он уснул, а он, оказывается, лежал на боку, подперев голову рукой. Все это время Райл смотрел на меня, и от улыбки на его лице я покраснела. Отодвинув кресло, я встала.
– Лили, думаю, ты мне слишком сильно нравишься, – сказал Райл, когда я подошла к нему.
Он сел на диване, притянул меня к себе на колени, а я сморщила нос.
– Слишком сильно? На комплимент не похоже.
– Это потому, что я ничего об этом не знаю, – признался Райл. Он усадил меня так, чтобы я оседлала его, а потом обнял меня за талию. – Это мои первые настоящие отношения. И я не знаю, должна ли ты мне уже нравиться до такой степени. Я не хочу напугать тебя.
Я рассмеялась:
– Как будто такое возможно. Ты слишком много работаешь, чтобы не давать мне свободно дышать.
Он провел рукой по моей спине.
– Тебя беспокоит то, что я слишком много работаю?
Я покачала головой:
– Нет. Я иногда беспокоюсь за тебя, потому что не хочу, чтобы ты дошел до выгорания. Но я не возражаю против того, чтобы делить тебя с твоей страстью. На самом деле мне нравится, что ты такой амбициозный. Это сексуально. Вполне возможно, это то, что я люблю в тебе больше всего.
– А знаешь, что я в тебе люблю больше всего?
– Я уже знаю ответ. – Я улыбнулась. – Мой рот.
Райл откинул голову на спинку дивана.
– О да. Это самое любимое. Знаешь, что на втором месте?
Я покачала головой:
– Ты на меня не давишь, не заставляешь быть таким, каким я быть не могу. Ты принимаешь меня ровно таким, какой я есть.
Я улыбнулась:
– Что ж, честно говоря, ты немного изменился с момента нашей первой встречи. Ты больше не настроен так отрицательно по отношению к подружкам.
– Это потому, что ты облегчила мою задачу. – Его рука пробралась мне под рубашку. – Быть с тобой легко, я могу делать карьеру, о которой всегда мечтал. Когда я с тобой, я к тому же чувствую, что получу свой пирог и съем его.
Уже обе его руки оказались под моей рубашкой, прижались к моей спине. Он притянул меня к себе и поцеловал. Я улыбнулась и прошептала:
– Это лучший пирог из тех, которые ты пробовал?
Пальцы Райла проникли под мой бюстгальтер сзади и легко расстегнули его.
– Я почти уверен в этом, но, возможно, мне нужно попробовать еще кусочек, чтобы сказать точно. – Он стянул с меня рубашку и бюстгальтер. Я начала приподниматься, чтобы стянуть с себя джинсы, но он усадил меня обратно к себе на колени. Схватив стетоскоп, он вдел его в уши, потом прижал диафрагму к моей груди, прямо над сердцем.
– Отчего твое сердце так сильно бьется, Лили?
Я с невинным видом пожала плечами:
– Должно быть, в этом есть доля вашей вины, доктор Кинкейд.
Он отбросил конец стетоскопа, снял меня со своих коленей и уложил на диван. Он развел мои бедра в стороны, устроился между ними на коленях и снова приложил стетоскоп к моей груди. Он опирался на одну руку, продолжая слушать мое сердце.
– По-моему, около девяноста ударов в минуту, – сказал он.
– Это хорошо или плохо?
Райл усмехнулся и лег на меня.
– Я буду удовлетворен, услышав сто сорок ударов.
Ага. Если бы пульс достиг ста сорока, пожалуй, я бы тоже была довольна.
Его губы коснулись моей груди, и я закрыла глаза, когда язык Райла скользнул по моему соску. Он взял его в рот, все это время продолжая прижимать стетоскоп к моей груди.
– Уже около ста ударов, – сообщил он, снова повесил стетоскоп на шею и принялся расстегивать мои джинсы. Как только он спустил их с меня, он начал меня переворачивать, пока я не оказалась на животе с закинутыми на подлокотник дивана руками.
– Встань на колени, – сказал Райл.
Я повиновалась, и прежде чем я успела устроиться поудобнее, я снова почувствовала холодный металл стетоскопа на своей груди. Его рука обвила меня сзади. Я не шевелилась, пока он слушал мое сердцебиение. Другая его рука начала медленно искать путь между моими бедрами, пробралась в трусики