Сделав несколько шагов по направлению к ним, Лис услышала, как девчушка что-то спросила у отца, но что именно она не поняла.
– Запомни, моя дорогая Латалия, одну простую истину, – мужчина посмотрел в сторону Лис и, не спуская с неё золотых глаз, продолжил: – Никто не идеален и даже самый сильный дуб не без изъяна, поскольку его сила кроется не в совершенстве, а в том, что дорого его сердцу.
Девушка в ужасе замерла, а мужчина всё также добродушно смотрел на неё. Бесконечно долгий миг тишины нарушался лишь весёлым шорохом листвы под ногами маленькой девочки, которой, по всей видимости, не было никакого дела до странной гостьи.
– Я не понимаю…, – только и смогла выговорить Лис, глядя мужчине в золотые глаза.
– Нет, лунная лисичка, – улыбнулся он. – Ты всё прекрасно поняла, только пока что не осознаёшь этого, – загадочно добавил призрак.
А затем он исчез вместе с маленькой девочкой, как и не было их вовсе.
Лис не отдавая себе отчёта, выбежала на поляну и начала метаться по ней, всё ещё надеясь вернуть его образ. Но все её попытки были тщетны, призраки больше не появились. Их тени и голоса полностью растворились в воздухе затихшего леса. И только спустя несколько мучительных минут Лис почувствовала что-то неладное.
Так не должно быть, – подумала она.
Лес никогда не затихает без причины и, как правило, эти причины часто несут в себе череду неприятностей. Спешно оглядевшись, Лис не заметила, ни животных, ни видений. Одно лишь дерево тихо покачивалось на ветру, небрежно посыпая зелёный ковёр жёлтыми листьями, полностью отдаваясь его порывам.
Дерево было старое, потрёпанное временем и жизнью. Некоторые ветви лежали на земле, а искривлённый ствол был испещрён многочисленными шрамами.
– Бессовестные чудовища, – произнесла Лис, глядя на зарубки и чувствуя, как в ней закипает ненависть.
Аромат цветов разносился по поляне и уходил всё дальше, угасая вслед за солнцем. Наступали быстрые сумерки, приближалась ночь. Лес затихал и просыпался вновь, но совсем другой и не менее прекрасный. Иные звери и звуки пробуждались ото сна, в то время, когда все остальные прятались во тьме, ожидая рассвета. И только принцесса оставалась в центре поляны, надеясь увидеть призраков вновь.
– Но они не вернутся. Он не вернётся.
Ей вспомнились золотые глаза незнакомца, и что-то необъяснимо тёплое проскользнуло в ней. Его лицо казалось знакомым, словно когда-то она его знала, а столетия разлуки безжалостно стёрли из памяти все воспоминания, связанные с ним.
– Кто же он такой? – почти беззвучно спросила она.
Лис оставалась на месте, а странная тишина незаметно приближалась к ней. То тут, то там шуршали листья под тяжестью крадущихся в ночи. И вдруг они замирали. Почти исчезали. Но лишь на время. Звери, птицы и различные существа, сохраняющие ночную власть, вышли в своё безмерное царство, дабы наблюдать за порядком и наказывать тех, кто нарушает его. Жизнь закипела. Совершенно иной мир окружил Лис и мягко завлёк в свои сети.
Говорят, ночью не поют птицы, однако это не так. Едва заметная мелодия полилась ручьём по обманчиво пустынным тропинкам и заполнила собой всё пространство. Хруст веток, разговор филинов, рычанье ночных котов и стремительные, почти бесшумные шаги по траве создали тайну, недоступную чужаку.
Плавная мелодия скрывала в себе все трагедии и радости ночной жизни. Потребуется немало ночей, чтобы разгадать, какая именно из них несёт в себе печаль, а какая торжество. И всё же в ночной идиллии слышался тяжёлый вздох, точно означающий душевные раны.
Несмотря на мирное угуканье филинов, что-то происходило в лесу, что-то незапланированное. Оно заставило притихнуть хозяев ночи и спугнуло призраков воспоминаний, неторопливо приближаясь. Лис точно знала это. Из всех ночных существ по-прежнему жили спокойно лишь совы, правда, их редко волнует окружающий мир, если беда лично их не затрагивает. Остальные звери стали вести себя тише, словно какой-то опасный хищник вышел прогуляться под луной.
И что-то подсказывало Лис, что этот кто-то идёт к ней. И он уже близко.… Совсем близко…
До жути омерзительный смех эхом разошёлся, казалось, по всему лесу и волной вернулся, обрушив на Лис тяжёлый смрад немытого тела. За своей спиной она почувствовала чьё-то присутствие. Впрочем, интуиция уже знала ответ, однако, мозг категорически не хотел в это верить. Она нехотя обернулась и в ужасе замерла, широко раскрыв глаза.
В нескольких метрах от неё на кривых ногах цвета вырытого трупа и так и сяк кривлялся Царь Сирен. Корона по-прежнему сползала набок, отчего его и без того не царственный вид становился ещё неразумней. Как же ей хотелось закрыть глаза и открыть их через минуту, чтобы убедиться в плохом чувстве юмора уставшего мозга. Но здесь хоть глаза выколи, а нос чует вонь прошлого века.
Лис с омерзением поморщилась. Уж кого-кого, а его видеть не хотелось.
– Здравствуй, Латалия, – пропел Аки, широко улыбнувшись во весь гнилой рот как можно слаще.
Девушка оставалась на месте. Её страх перед этим убогим существом перешёл все границы, тело отказывалось подчиняться, становясь в несколько раз тяжелее. Всё поплыло перед глазами и молочный туман такой же, как и в Туманном лесу поглотил зелёную поляну, вмиг превратив её в берег причала.
– Невежливо молчать, когда с тобой здоровается Аки! – улыбаясь, прошипел он.
– Я думала, ты мёртв…
– Так и есть, – ничуть не растерявшись, ответил царь и как рысь стремительно преодолел расстояние между ними и вцепился в её шею.
– Но тогда…– голос Лис дрогнул, а грубые пальцы-бритвы сжали горло.
– Ты наверно хотела спросить: что я тогда тут делаю? – его глаза широко раскрылись и стали видны многочисленные кровоподтёки внутри глазного яблока.
– Что же ты опять молчишь, принцесса гнилого леса? – радуясь своей остроумной шутке, завопил Аки, будто не его рука впивалась в горло. – Ах, ну да, я же собирался разорвать тебе шею на маленькие части, да что-то заболтался и позабыл. Ну ты не переживай, я сейчас исправлюсь! – и его клешня с грязными ногтями вонзилась ещё глубже. Девушке даже показалось, что он разорвал голосовые связки, чудом пройдя мимо сонной артерии.
А может, нарочно?
Боль стремительно растекалась по всему горлу. И Лис подумала, что умирает, однако минуты текли, а смерть не приходила.
– Она тебе не поможет, – гнусавого проговорил он, почему-то оказавшись снова в трёх шагах от неё.
Резко подскочив, насколько позволяли силы, Лис ухватилась за шею, где пульсировала боль и чувствовалась холодная рука.