— Неважно, — голос звучит глухо. — Я не должна была... Независимо от её слов, я не имела права поднимать руку на твою мать.
— И всё же, — в его голосе слышится что-то новое. Любопытство? Раздражение? — Я знаю тебя достаточно, чтобы понимать, ты бы не сделала этого без веской причины.
Горький смех вырывается из моей груди.
— Знаешь меня? Правда? — наконец поднимаю на него взгляд.
Он хмурится, и я тут же жалею о своей вспышке.
— Прости. Я не должна...
— Нет, — перебивает он, делая шаг ко мне. — Продолжай.
Закусываю губу, чувствуя, как новые слёзы подступают к глазам.
Винтер сказал молчать, но сейчас мне очень хочется вывалить на него то, что я не из этого мира. Может так он станет ко мне снисходительнее?
Но что, если он мне не поверит? Или будет ещё хуже?
Я прижимаю ладонь ко рту, пытаясь сдержать рыдания. Не хочу разбудить малыша.
— Сегодня она обвинила меня в том, что я пытаюсь манипулировать тобой через ребёнка, — слова вырываются сами собой, горькие и болезненные.
Кристард молчит, но я вижу, как напряглись его плечи.
— Я люблю его, — шепчу я, глядя в сторону колыбели. — Так сильно, что иногда кажется, сердце не выдержит. И я... я просто хотела быть рядом. Заботиться о нём. Любить его. Разве это преступление?
— Нет, — его голос звучит неожиданно мягко. — Это не преступление.
Он подходит ближе, и я невольно съёживаюсь, ожидая... сама не знаю чего. Но Кристард просто стоит рядом, глядя на спящего сына.
— Мне в любом случае придётся улететь через два часа, — говорит он после долгого молчания.
Моё сердце замирает. Вот оно. Сейчас скажет, что заберёт ребёнка с собой, или...
— У меня нет времени на поиски замены, поэтому ты по-прежнему отвечаешь за ребёнка. Я оставлю здесь Рама, моего помощника. Он будет присматривать за тобой и пресекать конфликты. Займись двором и не ведись на провокации моей матери.
Я смотрю на него широко раскрытыми глазами, не в силах поверить услышанному.
— Но... она...
— Моя мать, — его губы сжимаются в тонкую линию, — Хочет сделать как лучше. Перед ней тебе придётся извиниться.
Глава 29
Закрываю дверь за Кристардом и прислоняюсь к ней спиной, пытаясь осознать реальность происходящего.
Похоже, боги этого мира оказались ко мне милостивы, раз не стали усугублять моё и без того плачевное положение. Впрочем, мне всё ещё предстоит унизительная процедура извинения перед Майгерой, но я и сама понимаю, что не стоило опускаться до рукоприкладства. Эмоции эмоциями, но всё же границу я переступила и извиниться надо.
Но сделать это лучше как-то так, чтобы не устроить шоу и не сделать хуже, потому как свекровь явно поставила перед собой цель избавиться от меня.
Малыш посапывает в своей корзине, которую я использовала в первый день здесь. Возможно мне только кажется, но такое чувство, что ещё пара дней и он её перерастёт. Дети правда растут так быстро?
Подхожу к нему на цыпочках, любуюсь розовыми щёчками и пухлыми кулачками. Теперь мы одни. За мной, разумеется, приглядывают, но сейчас я отвечаю за это крошечное существо.
«Сосновый двор» встречает меня непривычной тишиной. Обычно здесь уже слышен гомон постояльцев, звон посуды из кухни, смех служанок.
Наверно, всё ещё переживают потерю прежней хозяйки. Солдаты ещё изучают её тело, но со слов слуг я уже знаю, что будет погребальный костёр.
И всё же сегодня что-то не так. Спускаюсь по лестнице, и тревожное предчувствие нарастает с каждым шагом.
— Элена! — Марта выскакивает из-за поворота коридора её обычно румяное лицо бледно как полотно. — Беда! Вода!
— Что? — не понимаю я, но уже слышу странный шум со стороны кухни.
— Трубы! Прорвало где-то в подвале, вода хлещет как из родника! Уже весь пол залило, и до погреба добралась! — Марта заламывает руки. — А там же запасы на зиму, соленья, варенья... Всё пропадёт!
Сердце пропускает удар. Запасы – это не просто еда, это благополучие постояльцев на всю зиму. У нас нет утверждённой хозяйки, я влезла на пост временно, но… понятия не имею, что мне делать. Кристард уже улетел и первый же день такая катастрофа?
— Где Лергос? — спрашиваю про старшего конюха. В тех немногих документах, которые я смогла изучить, он числился тем, кто обычно занимается мелким ремонтом.
— В город уехал за новыми подковами, вернётся только к вечеру!
Малыш в корзине просыпается и начинает хныкать, словно чувствуя моё волнение. Прижимаю руки к вискам, пытаясь сосредоточиться.
Думай, Лена, думай!
Прорвало трубы. В своём мире мне стоило бы немедленно перекрыть воду и звонить в управляющую компанию, чтобы они кого-то прислали. Затем убрать ценные вещи и постараться собрать воду. Если не паниковать и мыслить рационально, потери можно свести к минимуму.
Вот только это актуально в рамках квартиры, а не целого постоялого двора, где на наших плечах лежит ответственность за комфорт и безопасность всех гостей. Масштабы немного пугают, но сейчас я не могу позволить себе поддаться страху.
— Марта, бери всех служанок и начинайте выносить продукты из погреба. Всё, что можете спасти. — Таша, замечаю вторую подругу, появившуюся из-за спины Марты, — Пройдись по комнатам постояльцев, сперва по оставшимся военным, и скажи, что нам срочно нужна помощь! Обещай бесплатное проживание. Тому, кто знает, как починить трубы — деньги.
Девушки кивают, на их губах намечается подобие улыбки. Раньше, чем я успеваю спросить, чему они радуются, Марта и Таша бросаются выполнять распоряжения, а я опускаю корзинку с малышом и беру его на руки, успокаивая.
— Ну что, пойдём решать взрослые проблемы? — улыбаюсь сыну. — Как жаль, что тут нет телефонов, да? Позвонили бы кому-нибудь и попросили всё исправить.
Мальчик утвердительно агукает.
— Вот и я думаю. Но зато тут есть магия. Если бы я смогла ей воспользоваться, может и тогда всё будет даже проще?
Вода уже растеклась по всему первому этажу, постояльцы в панике поднимают свои вещи на столы