— Спасибо, Рам. Правда, спасибо. Что ж… давайте посмотрим, что там в подвале?
Он кивает и берёт со стола масляную лампу.
Глава 32
Спускаемся по скрипучим ступеням, и я невольно прижимаю малыша ближе к себе. Запах сырости здесь особенно силён, но примешивается к нему что-то ещё... странное.
— Сюда, — Рам ведёт меня мимо бочек с вином и ящиков с овощами. — Когда вода стала прибывать, я заметил, что она выходит не только из труб. Там за дальней стеной есть...
Он не договаривает, но мне и не нужно объяснений. В свете лампы я вижу то, о чём он говорит: небольшое отверстие в стене, явно рукотворное, искусно замаскированное старыми досками, которые теперь отошли из-за воды.
— Тайный ход? — шепчу я, чувствуя, как по спине пробегает холодок.
— Не просто ход, — Рам поднимает лампу выше. — Там целая комната. И то, что я там увидел...
Малыш во сне причмокивает губами, и этот невинный звук кажется таким неуместным здесь, в полумраке подвала, перед входом в какую-то тайную комнату. Что там может быть?
Затхлый воздух становится ещё гуще, когда мы протискиваемся через узкий проход. Прижимаю малыша крепче – он спит, не подозревая о тревоге, охватившей меня. Лампа в руках Рама отбрасывает причудливые тени на каменные стены, и на мгновение мне кажется, что они движутся, словно живые.
— Боги... — шепчу я, когда проход расширяется, открывая небольшую комнату.
В моём прошлом мире, том, где я была просто Леной, я видела немало гримёрок и косметических салонов. Но это... это что-то совершенно иное. Вдоль стен тянутся полки, заставленные склянками всех размеров и оттенков. В тусклом свете поблёскивает стекло и металл. Замечаю знакомые вещи – парики на деревянных болванках, баночки с пудрой и румянами, кисточки и губки, которые легко принять за макияжные спонжи.
Но рядом с ними... Сглатываю комок в горле. Металлические обручи с винтами и зажимами, похожие на орудия пыток. Странные маски из какого-то полупрозрачного материала. Приборы, напоминающие медицинские инструменты, только искажённые, будто в кривом зеркале.
— Что это всё? — мой голос дрожит.
Рам проводит рукой по одному из обручей.
— Это магические преобразователи. Видите эти кристаллы? Они накапливают энергию и позволяют менять внешность.
— Менять внешность? — эхом повторяю я, разглядывая витиеватые узоры на металле.
— Да. Этот, например, — он берёт устройство, похожее на диадему с множеством тонких спиц, — может изменить черты лица. А вот этот, — указывает на что-то, напоминающее корсет с механическими частями, — меняет рост и телосложение.
Малыш во сне вздыхает, и я машинально глажу его по спинке. В голове крутятся десятки вопросов. Кто пользовался этими устройствами? Девушки, которым помогала Рильда?
Я немногое успела выяснить, но, если они правда находили здесь убежище от жестоких мужей, было бы логично изменить себя настолько, чтобы скрыться.
В голову немедленно лезет глупый вопрос. А если бы я изменила внешность до того, как Кристард меня раскрыл, что было бы?
Я могла бы просто стоять через стойку от него, записывать, что подать на обед, а он бы даже не заметил? Почему Рильда не рассказала мне об этом?
— Взгляните, — Рам подносит лампу ближе к дальней стене. Там на крючках, висят целые костюмы: камзолы, платья, даже военная форма. А рядом — стопки документов с разными печатями.
Сердце пропускает удар. Я достаточно насмотрелась шпионских фильмов в прошлой жизни, чтобы понять, что это может значить, и понимание происходящего обрушивается подобно лавине. Рильда не просто помогала – она создавала для женщин новые жизни. Личности. Будущее.
Но как же тогда...
Смотрю на полки с загадочными устройствами, на документы, костюмы. Потом на своего спящего сына. Что я должна сделать?
Нет, не так. Что сделает Рам? Если он сообщит Кристарду очень-очень много женщин, сбежавших от своих мужей-тиранов, окажутся в опасности. Кого-то могут даже убить.
Страх ледяной волной прокатывается по телу. Я поворачиваюсь к Раму, крепче прижимая к себе спящего малыша. В полумраке подвала лицо помощника кажется непривычно жёстким, чужим.
— Зачем ты на самом деле показал мне это место? — спрашиваю я, пытаясь унять дрожь в голосе.
Его улыбка меняется – становится холоднее, расчётливее.
— Я привёл вас сюда по двум причинам, — Рам делает шаг ко мне. — Во-первых, хотел проверить, знакома ли вам эта комната. Судя по вашей реакции – нет. А во-вторых... — он делает паузу, — хотел посмотреть, не попытаетесь ли вы использовать эти устройства, чтобы сбежать. Как многие, кто приезжал в этот двор до вас.
— Сбежать? — эхом повторяю я. — От Кристарда?
— От мужа, которого едва знаете. С ребёнком, которого считаете своим, — его глаза внимательно изучают моё лицо. — Признайтесь, вы ведь не та Элена, которая выходила замуж за господина Кристарда? Прежняя никогда не сделала бы и половины того, что сделали вы с момента, как добрались до этого двора.
Комната начинает кружиться перед глазами. Он догадался. Меня выдало только то, что я решительнее настоящей Элены? И главное – что теперь будет?
— Я… — начинаю я, но слова застревают в горле.
— Молчите, — вдруг говорит он. — Не отвечайте. Потому что, если вы признаётесь... я должен буду рассказать господину Деролону. Лучше ответьте на вопрос, в чём был ваш с Эленой план? Вы собирались усыпить его бдительность, а после передать ей ребёнка? И как вам удалось подделать метку истинности?
Я молчу. Воздух в подвале такой плотный, что им становится сложно дышать. В этот момент мне отчего-то хочется, чтобы у нас прорвало ещё одну трубу. Решать подобные проблемы оказывается куда проще, чем придумывать, как выкрутиться из сложившейся передряги.
Глава 33
Колени подкашиваются, и я медленно сползаю по холодной стене, судорожно прижимая к себе спящего малыша. В ушах звенит, а перед глазами всё плывёт от подступающих слёз. Он знает. Рам каким-то образом понял, что я ненастоящая Элена.
— Как… — мой голос