— Скорее всего. Но ты воспользовалась камнем, так? Она потеряла тебя из виду так же, как и Кристард. Но теперь она точно знает, куда идти.
— Что мне делать? — шепчу я, чувствуя, как паника поднимается внутри.
Винтер наклоняет голову, рассматривая меня с непривычной серьёзностью.
— То же, что и всегда, когда сталкиваешься с проблемами, — отвечает он. — Действовать. И думать.
Его слова пробуждают что-то внутри меня. Да, я не Рильда. Я даже ненастоящая Элена. Но я – Лена из далёкого мира, где я научилась выживать и бороться. И если тёмные пришли за моим сыном, они встретят на своём пути не женщину, готовую расплатиться самым дорогим, а мать, собирающуюся сражаться до последнего вздоха.
— Нужно предупредить Кристарда, — говорю я, вставая. Решимость вытесняет страх, адреналин придаёт сил.
— Предупредить о чём?
Я вздрагиваю. Разволновавшись, я не заметила, как в комнату вошёл мой муж.
Глава 46
Кристард смотрит на Винтера с таким выражением, будто увидел привидение. Он переводит взгляд с кота на меня, и его глаза темнеют.
— Ты слышишь его, — произношу я тихо, не спрашивая, а утверждая. Это открытие заставляет меня замереть на месте.
— Всегда слышал, — отвечает Кристард, и его голос звучит напряжённо, как натянутая струна. — Я же дракон.
Винтер фыркает и садится, обернув хвост вокруг лап. В сгущающихся сумерках его глаза светятся, как две свечи.
— Так это правда? — спрашивает он, и его голос звучит напряжённо, почти хрипло. — Тварь идёт за Кселароном?
Я оглядываюсь на ничего не подозревающего сына. Он спит, несмотря на все волнения вокруг, и эта невинная безмятежность разрывает моё сердце.
— Винтер думает, что да, — отвечаю я, и произнести вслух почти физически больно. — Говорит, что тварь чувствует магию.
Лицо Кристарда темнеет. На долю секунды он перестаёт быть бесстрашным лордом-командующим и становится отцом, которого пугает судьба его ребенка. Всего на мгновение, а потом он снова берёт себя в руки.
— Мы должны найти кристалл телепортации, — говорит он, и это не предложение — приказ. — Ты отправишься в столицу с ребёнком. Всё как тогда в лесу. Она потеряла ваш след, значит потеряет его снова. Собирайся. Сейчас же.
Его слова падают между нами, как камень в тихую воду, вызывая волны негодования, которые расходятся внутри меня.
— Что? Нет! — я инстинктивно делаю шаг к кроватке Кселарона. — Я не оставлю тебя здесь одного!
Кристард приближается ко мне, и в полумраке его фигура кажется ещё выше, шире, темнее. Он наклоняется, его лицо теперь всего в нескольких дюймах от моего, и я вижу, как синие глаза сверкают осколками льда.
— Ты моя жена, Элена, — произносит он, и каждое слово звучит как удар молота по наковальне. — И мать нашего сына. Кселарону нет ещё и года. Ты пойдёшь в столицу и даже не подумаешь спорить.
Я чувствую, как дрожь пробегает по телу — от страха, от гнева, от беспомощности. Вот он, тот Кристард, которого я так боялась, когда только попала в этот мир. Властный. Непоколебимый. Абсолютно уверенный в своей правоте. Человек, нет, дракон, который привык отдавать приказы и не встречать сопротивления.
— Ты не можешь просто... — начинаю я, но он перебивает меня, взяв за плечи.
— Могу и сделаю, — его голос понижается до опасного шёпота. — Я переверну весь этот проклятый постоялый двор, но найду кристалл и отправлю вас обоих в безопасное место.
Воздух между нами почти искрит от напряжения. Я смотрю в его глаза и вижу в них не только гнев и решимость, но и страх — глубокий, страх потери, который он пытается скрыть за грубостью.
И я знаю, что он прав. Сейчас я отвечаю не только за себя. Мне придётся это сделать, хоть я и не хочу отходить от мужчины, которого, кажется только-только начала хоть немного понимать.
И, что главное, он единственный, не считая Винтера, кто знает мой секрет.
— Не выйдет, — подаёт голос кот. Его хвост нервно подёргивается. — Если ты сейчас отошлёшь Элену из постоялого двора, вас сметут.
Кристард резко поворачивается к коту.
— Что ты несёшь? — рычит он, и в его голосе слышится что-то нечеловеческое, напоминание о его драконьей сущности.
Винтер даже ухом не ведёт, глядя на него с тем особым высокомерием, на которое способны только кошки. Даже если они смотрят на дракона.
— Двор лишился одной хозяйки, — терпеливо, как несмышлёному ребёнку, объясняет кот. — После Рильды ей стала Элена. Не будет её — Двор потеряет естественную защиту от тьмы. Он выбрал её, признал её. А магия привязана к хозяину или хозяйке.
Я ощущаю, как мурашки бегут по коже от этих слов. Неужели я действительно значу так много для этого места?
Кристард сжимает кулаки, и я вижу, как его ногти впиваются в ладони.
— Я найду достаточно кристаллов, чтобы переправить и их, и постояльцев, — говорит он, но его голос уже не так уверен.
Винтер издаёт звук, который можно принять за смех, если бы коты умели смеяться.
— Будь тут такие кристаллы, ими уже воспользовались бы, — отвечает он. — Ты как думаешь, почему купеческий караван до сих пор здесь? Почему они не телепортировались в безопасное место?
Я вижу, как Кристард осознаёт правду, и это ложится на его плечи тяжёлой цепью ответственности. Он поднимает голову и цедит сквозь зубы:
— Я всегда могу обернуться драконом, и унести их обоих в лапах. Прямо сейчас. Правда тогда это будет означать…
Ему не нужно заканчивать фразу, мы все понимаем, что. Для Таши, Марты, других работников, постояльцев, солдат Кристарда. Да даже Майгары, хотя о ней я волнуюсь меньше всего.
Мы молчим. Я вижу, как Кристард борется с собой, как часть его — часть отца и мужа — хочет схватить нас и бежать, не оглядываясь, а часть воина, командира, защитника кричит о долге и чести.
— Тогда мне остаётся только сражаться, — наконец произносит он, и его