Здесь были и танки, и грузовики с личным составом, и другая вспомогательная техника. И вновь я не обнаружил вертолётов прикрытия.
— Воздух, ответь Торосу.
Похоже, что в колонне также следует авианаводчик.
— Я 101-й, Торосу ответил.
Знакомый позывной и голос. Помню, что такой встречался мне в Афганистане.
— 101-й, с вами контрольная связь. Вам хорошей работы.
— Взаимно. Удачи, мужики!
Если есть передовой авианаводчик, значит, в штабе не забыли про прикрытие.
— Курс 340. Паашли! — дал я команду Зелину, отворачивать вслед за мной.
Солнце припекало через блистер изрядно. Система кондиционирования хоть и работала, но не спасала полностью от жары.
— 4-й, ниже, — подсказывал я Ване Зелину, чтобы он сильнее прижался к земле.
Маневрировать среди сопок, конечно, сложно. Я и сам уже изрядно взмок, ощущая, как капля пота сползает по переносице.
— Две минуты до моста, — доложил Кеша.
Но я уже и сам понял, где мы находимся. Впереди, поднимая осевшую пыль на асфальте, неслась колонна техники. Скорость у них была не меньше 50 км/ч.
Через несколько секунд первая единица техники — танк «Магах» — въедет на мост.
— Аппаратура готова, — доложил Иннокентий.
На индикаторе лобового стекла высветилась дальность до первой цели — головного танка в колонне.
— 3… 5… 8 «слонов» Магахов. 3… 4… 5 штук арты М109 и несколько БМП. Идут хорошо.
155 мм гаубица М109 может бить с дальности 15–18 километров. Если такие штуки окружат аэродром, долго парни там не протянут.
— 4-й, работаем с ходу. Атакую по первой машине.
— 1-й, понял. За тобой.
На индикаторе лобового стекла загорелся символ ПР, а в наушниках прозвучал сигнал о разрешении пуска.
— Марка на цели. Готов, — доложил Кеша.
— Пуск! — дал я команду, и одна из управляемых ракет сорвалась с направляющей.
Виток дымного следа и «Атака» устремилась к цели.
— Держу, держу. Саныч, аккуратно, — приговаривал Кеша.
— Пуск! — в эфир доложил Зелин.
Справа от меня пролетела его ракета, выпущенная по колонне. Осталось продержаться на этом курсе несколько секунд.
— Вот он. Зае… заё… заёрзал! Есть! — громко произнёс Кеша.
Ракета атаковала танк под углом в 30° в крышу кормы, буквально разворотив двигатель. Судя по взрыву, пострадал и топливный бак. Огненный шар буквально окутал корму и заднюю часть танка.
— Ушёл влево на повторный, — доложил я.
В это время в эфире появился и Занин. Его сообщение не сразу разобрал.
— Азимут 20°, от меня дальность 8. Идут две метки! — громко повторил Вася.
Я уже вывел вертолёт и оказался как раз на курсе одной из этих меток. В плывущем от жары горизонте едва можно было заметить песчаный вихрь, неумолимо приближающийся к нам.
Силуэт «Кобры» трудно разглядеть. Как и выпущенные в меня ракеты.
Расстояние крайне маленькое, а тёмная точка с дымным следом продолжает быстро приближаться.
Глава 28
Счёт пошёл на секунды. Если верить докладу Занина, пилот «Кобры» пустил ракету «Хеллфайр» с максимальной дальности. Это значит, что у меня и Кеши до поражения всего 15–16 секунд. С манёвренными характеристиками вертолёта, это не так уж и много.
Считать я не собирался. Смотреть на часы тоже. Только уходить. И чем ниже, тем лучше.
— Влево, — произнёс я по внутренней связи, отклоняя ручку управления.
Ми-28 послушно пошёл за «ручкой», снижаясь к самой земле. В наушниках заработал сигнал опасной высоты. А ведь задатчик был установлен на отметку в 10 метров.
— Маневрируй! Маневрируй! — подгонял меня Зелин.
Этим я и занимался. Вертолёт вывел у самой земли. Воздушным потоком от винтов поднялся песчаный столб. Обзор был закрыт.
— 1-й, за тобой идёт, — громче говорил в эфир Ваня Зелин.
Ему бы сейчас воспользоваться случаем, и пустить ракету в одну из «Кобр»…
— Саныч, справа. Близко! — нервничал Кеша.
Нужна ещё секунда… полсекунды… несколько сотых…
Пыльный вихрь рассеялся, и справа показалась спасительная сопка. Я снизил Ми-28, аккуратно облетая эту неровность рельефа.
Тут же произошёл взрыв. Ракета встретилась с препятствием.
— Мимо прошла, — выдохнул Зелин.
Но теперь нужно не только с «Кобрами» разобраться, но и колонну техники остановить. А ведь эти самые танки и БМП прут и прут. Ещё и отстреливаются.
— Очередь! Накрывают! — громко сказал по внутренней связи Иннокентий.
— Цель… наводись, — тяжело проговорил я, отворачивая вертолёт.
У нас было всего 5 секунд, пока пулемёты не поменяют сектор стрельбы и не выведут БМП из зоны поражения.
— Цель… Марка… Пуск!
Только мы вынырнули из-за сопки, как пришлось уйти вправо. Ощущение было такое, что я видел отверстие в стволах крупнокалиберных пулемётов, установленных на технике израильтян.
Ракета устремилась к цели. С такой дальности ей лететь 3 секунды.
— Уходит… нет, не уходит! Держу-держу! — приговаривал Кеша, пока я ещё удерживал вертолёт в зоне встреливания на индикаторе лобового стекла.
Вертолёт начал уклоняться, а очередь вот-вот должна достать блистер.
Один, второй, третий удар по кабине…
— Есть! — произнёс Кеша, когда БМП объял огненный шар.
Я сильнее отклонил ручку управления, а Кеша уже выпускал тепловые ловушки от ракет.
Пулемёт нас всё же достал. Но несколько ударов по левой части кабины вреда особого не принесли.
— Ещё один! — произнёс Кеша охрипшим голосом.
Очередная очередь прошла по касательной к отсеку двигателя. Ещё один удар пришёлся в районе экранно-выхлопного устройства. Но слишком был велик соблазн отработать сразу двумя ракетами.
— Дальность… 1.8. Можно две, — доложил Кеша.
— Разрешил, — ответил я, и на индикаторе тут же высветился режим парного пуска.
Сигнал о разрешении пуска ПР и дальность до дальней цели… есть!
— Пуск парой! Дальность… 1.6, — доложил Кеша.
Только он нажал на гашетку, как две ракеты сорвались с направляющих. К целям им лететь было совсем недолго.
— 2… 1… Первая есть, вторая есть, — произнёс Петров, когда я уже выводил вертолёт вправо.
Теперь надо и с «Кобрами» разобраться.
— Вот они, — сказал я по внутренней связи, наблюдая, как две «Кобры» расходятся в стороны и пытаются прикрыть колонну.
— 2-й, сколько тебе до цели? — запросил я Занина.
— 8.5… 8.7… 8.4… — докладывал мне Вася своё удаление от ближайшего АН-1.
Не самая лучшая позиция. Пускай Занин и скрылся за сопками, но как только он выполнит подскок, его могут и обнаружить