Я завернул за угол и стал наблюдать за охраной. Вскоре перед ней показался бельчонок, который стал прыгать рядом, мозоля глаза.
Амбалы только поморщились, но вида не подали. Они были отлично дрессированы, прям как те же питбули.
Только вряд ли их готовили к нашествию белок-клоунов с биполяркой. Понимая, что охранники не ведутся, Чипс встал на задние лапы, стал танцевать и корчить рожи. Вот тут-то они не сдержались.
— Слышь, эта тварь над нами прикалывается! — грозно воскликнул один.
— Белка одержимая дьяволом… Я ей хвост оторву, — прохрипел другой бык.
Вскоре охранники отошли от двери, пытаясь то ли прогнать, то ли прибить Чипса, чтобы тот их не доставал. Они отлучились ненадолго, но этого было достаточно. Я с проворностью той же белки прошмыгнул в дверь. Там был швейцар в идиотской шляпе. Дед лет семидесяти с идеальной осанкой и лицом, как у робота.
Он пытался мне помешать, но был убран в сторону одним четким движением. После чего я проник в зал, где вызвал настоящий фурор.
Еще бы, здесь было много народа. Все в дорогих пиджаках и коктейльных платьях, увешанные элитными ювелирными украшениями, как новогодние елки. Пьют вино чуть ли не вековой выдержки, да едят лучшие виды икры, из которых черная — это сама нищебродская.
А тут я в наряде огород-фэшн, садовник-стайл, в грязных кроссовках с растрепанными волосами, безумным взглядом и пакетом из дешманского супермаркета.
Так еще угораздило крикнуть:
— Господа, я грибы принес, где продать можно?
Богатеи тут же заохали. Кто схватился за сердце, кто сразу за пистолет. Кто-то стал аплодировать, думая, что это костюмированное шоу для хорошего аппетита.
На крики выскочил сухой дядька с загорелым лицом, в дорогом пиджаке, с бэйджиком на груди. Похоже, это был менеджер, который следил за порядком.
— О боже, кто пустил сюда этого простолюдина⁈ Охрана, вы что обалдели! Срочно вышвырните его отсюда. Немедля, я вам говорю! — истошно заорал он, заламывая руки, как барышня.
Сам рванулся ко мне, наивно полагая, что сможет меня спровадить.
— Пшел вон, холоп. Это место не для тебя, — зашипел ядовитой змеёй, махая передо мной руками.
Я треснул противника кулаком в подбородок. Не, а чего он обзывается, гад, так ещё первый лезет. И вообще, у меня после всего случившегося, нервы ни к черту. Менеджер сразу вырубился и свалился в нокаут. Но не на пол, а на один из столов.
Придурок попал рожей в блюдо с закусками, которые разлетелись повсюду, словно были запущены катапультой. Одна оливка попала в декольте жирной дамы. Какой-то лысый хрен попытался ее достать.
Дама с визгом врезала лысого маленькой сумочкой. Тот в ответ долбанул какого-то мужика. Последний решил ответить подручным средством, которым оказался здоровый варёный лобстер.
Не успел оскорбленный дворянин схватить это «орудие», как клешня лобстера угодила в рожу жирного дядьки в синем мундире. Началась типичная «драка в баре»: крики, женский визг, звон посуды, хруст ломающейся мебели и носов.
Вот оно равенство всех сословий. Вроде благородные господа, а дерутся хлеще крестьян на деревенской свадьбе.
Я криво улыбнулся, глядя на это. Заметил, как Чипс заскочил на стол, одним махом сожрал половину куриного окорока, который сам был размером с белку. Затем питомец сверкнул глазами и выдал громкую отрыжку, будто специально тренировался заранее.
«Ничего себе продал грибочки», — процедил я, чувствуя, что челюсть сейчас пробьет пол.
Хотел уже тихо свалить, пока не получил по лицу мраморной говядиной или чизкейком в глаз.
Тут меня схватили за руки здоровенные дуболомы, которые соизволили вспомнить о своих обязанностях. Из кухни выскочил повар. Здоровенный толстый мужик с пышными колоритными усами, в накрахмаленном колпаке и с длинным острым ножом, с каким можно ходить на слона.
— Ааа ты что творишь, негодяй! Только не в мою смену! Клянусь моей лучшей духовкой, я сделаю из тебя рагу, — краснея заорал он и бросился ко мне, тряся тесаком.
— Стойте, господин, вы не так поняли, — попытался объяснить я и высвободил одну руку.
От чего накачанный охранник чуть не грохнулся в обморок, не понимая, как я так легко вырвался.
— Заткнись! Закрой рот, пока не запек твой поганый язык в сырной шубе! Ты разгромил ресторан, проходимец. Ты просто грязный безродный… — повар резко осекся, аккуратно посмотрел вниз, затем ахнул и уронил нож.
— Во имя индукционного гриля, что это у тебя там валяется? — промямлил дядя, чуть не подавившись усами.
Пакет упал на пол, из него выпали несколько синих грибов, и повар это заметил. Он явно разбирался в таких вещах. И быстро понял в чем дело.
— Постой-ка, юнец, это ж глазуревые аргхоны. Деликатесы из, мать его, Аномалии. Такие на обед подают самому императору, да и то по большим торжествам. А ну мужики, поостыньте. Идите, лучше, вон, господ успокойте. Я сам с этим субчиком погутарю. Вот тебе явление окорока в овощном салате!
Когда повар осознал, что к чему, то чуть не кинулся меня целовать. Для него я был курицей, несущей золотые яйца. Хотя нет, золото достать проще, чем грибы из другого мира.
Повар приказал охране меня не трогать и быстро сменил гнев на милость.
— Ну ты даёшь, парень. Эка невидаль… Где ж их только раздобыл, ещё свежие и в таком количестве, — довольным котом проурчал усач, пока я собирал грибы и поправлял одежду.
— Где взял, там уже не осталось, — сухо бросил ему, все ещё находясь под впечатления от оказанного приема. — Где мы можем спокойно поговорить? Не горю желанием обсуждать дела посреди обеденного зала.
Я заметил, что дворяне слегка успокоились. Кто-то стал приноситься извинения, другие наоборот угрожали. Третьи аккуратно свалили, будто их тут в помине не было.
Одна дама смущённо надевала парик на почтенного старика. Хотя сама же до этого его сорвала. На парике были листья петрушки, но господин этого не заметил, а дама не успела убрать.
Чипс понял, что его могут спалить и с писком ретировался, прихватив кусок стейка. У меня теперь в хозяйстве магическая плотоядная белка, с этим надо смириться.
Повар сказал, что у него имеется кабинет, и с поклоном просил туда следовать. Самого шефа звали Глеб Митрофанович. Он был уважаем во всей губернии и за ее пределами. Потому скорей ресторан работал на шефа, а не наоборот.
Когда мы шли через зал, напоминающий теперь поле боя, дорогу преградил менеджер и