– Так и знал, – объявляет он, но тут же становится серьезным. – Но все равно тебе следовало лучше подумать, прежде чем соваться сюда без какой-либо поддержки. Тебе еще повезло, что ты встретила нас. Иначе все могло сложиться не в твою пользу. Вот что бы ты делала, если бы никого не обнаружила в этом городе?
– Продолжила бы поиски, – твердо заявляю я, хотя понимаю, что он прав.
Ники бормочет что-то неразборчивое, подозрительно похожее на "и ничего бы не нашла", но, прежде чем я успеваю хоть как-то отреагировать, он добавляет:
– Ладно, не будем гадать, что было бы. Ты с нами, это главное. Доктор Грант будет рад тебя видеть.
Тихо хмыкаю. Сильно в этом сомневаюсь. Скорее всего папа разозлится из-за того, что я поступила опрометчиво и бла-бла-бла.
Остаток пути преодолеваем молча. Оказавшись в ярко освещенной комнате наверху, еще некоторое время щурю привыкшие к темноте глаза и усиленно моргаю, чтобы прогнать выступившие слезы. Глубоко вдыхаю сухой воздух и тут же вспоминаю то, что говорил Ники про изменения погодных условий. Не знаю, как тут было раньше, но сейчас кажется, будто мы находимся в пустыне, только без главного ее атрибута – песка. Жара и сушь присутствуют в полной мере.
К моему удивлению, мы не выходим на улицу, Ники снова ведет меня по лабиринту пустых комнат.
– Где вся мебель? – спрашиваю я, не выдерживая молчания.
Ники выныривает из раздумий и оглядывается по сторонам, словно только сейчас замечает отсутствие хоть каких-нибудь предметов в помещениях.
– Забрали, чтобы сжечь, – сообщает он.
Свожу брови к переносице и на всякий случай уточняю:
– Сжечь?
Он серьезно кивает.
– Да. С приходом хакатури возникла проблема с добыванием электричества, ведь электростанции, которые некому стало обслуживать, быстро вышли из строя. Поэтому нам пришлось искать альтернативные способы и исхитряться, чтобы добывать необходимый ресурс отовсюду, откуда только можно. Мы научились преобразовывать тепловую энергию и энергию солнца. – Ники вдруг улыбается, вновь показывая ямочки на щеках. – Второе, кстати, вывело нас на новый уровень. Нашим машинам больше не нужно топливо, они работают от солнечных батарей, а пока автомобиль едет, аккумуляторы накапливают дополнительный заряд, на котором можно ехать в пасмурную погоду или ночью.
Смотрю на то, как взрослый парень радуется как ребенок и тоже не могу сдержать улыбку. Это действительно отличное решение. Особенно там, где всегда светит солнце.
Ники преодолевает очередную комнату, но не идет в следующую, а направляется к закрытой двери, за которой оказывается выход из здания. Мой спутник распахивает деревянную створку, и я слышу голоса. Выходим на улицу, и я едва не спотыкаюсь, замечая хмурые лица людей, с которыми мне предстоит продолжить путь. И скорее всего я догадываюсь о причинах их не очень радужного расположения духа. Вся группа разместилась возле двух внедорожников, стоящих неподалеку от входа. А чуть поодаль я замечаю еще несколько автомобилей, в них прямо сейчас располагаются те самые люди, которых я видела до встречи с Ники.
Подхожу к крайней машине и останавливаюсь, наблюдая за тем, как один из мужчин грубо усаживает в кузов пикапа одну из девушек с ошейником, а затем крепко привязывает край веревки к правому борту. Жертва выглядит безучастно, ей будто все равно на то, что к ней относятся, словно к животному. Ее мучитель закрывает борт и оборачивается, довольно посмеиваясь. Наши взгляды пересекаются, и он склоняет голову набок, медленно рассматривая меня как товар. Отвращение к ублюдку, которого я даже человеком назвать не могу, ползет по горлу. Едва удерживаю себя от того, чтобы не сжать ладони в кулаки, хотя это не так-то просто, ведь пальцы ощутимо подрагивают. Изо всех сил стараюсь не измениться в лице, каким-то чудом вспоминая совет Максин держаться хладнокровно.
Внезапно кто-то встает прямо передо мной, перекрывая обзор. Картер. Он несколько секунд сосредоточенно смотрит в мои глаза, после чего распахивает переднюю пассажирскую дверцу.
– Садись, – спокойным голосом говорит он.
Удивленно смотрю в ответ.
– Сюда?
Картер лишь многозначительно приподнимает брови. Пожимаю плечами и забираюсь сначала на подножку, а затем сажусь в широкое кресло, обтянутое кожей кофейного цвета. Рюкзак бросаю на резиновый коврик под ногами, снимаю перевязь с мечом и располагаю его на коленях. Через лобовое стекло вижу, что тот мужчина все еще стоит возле пикапа и смотрит в мою сторону. По спине и плечам бежит холодок. Мне все это очень, очень-очень не нравится.
Картер занимает водительское кресло, нажимает на какую-то кнопку над зеркалом заднего вида, после чего плавно открывается отсек для солнцезащитных очков. Картер достает их, надевает, мельком смотрит на меня, затем также молча склоняется к бардачку с моей стороны, открывает его, достает оттуда точно такой же аксессуар и передает мне. Удивленно принимаю черные очки, которые явно предназначены для мужчины, но я не жалуюсь. Надеваю их и поворачиваюсь к Картеру.
– Спасибо, – негромко благодарю я, на что он лишь кивает и заводит автомобиль.
Мотор урчит непривычно тихо, скорее всего все дело в том, что в машине переделали топливную систему, о чем мне говорил Ники. А, возможно, и нет. Я в этом совершенно не разбираюсь.
Слышу, как захлопываются задние дверцы, оборачиваюсь. Прямо за мной располагается Ники, который улыбается, глядя на меня, а рядом с ним садится Максин. Все остальные занимают вторую машину. Отворачиваюсь и наблюдаю за тем, как мужчина, посадивший в кузов свою рабыню, наконец отрывается от разглядывания моей персоны, отворачивается и забирается в кузов, усаживается рядом с девушкой, грубо оттесняя ее к самому бортику, а после снова смотрит в нашу сторону. Это начинает порядком нервировать.
– Он пялится, – сквозь зубы цежу я.
За стеклами очков я не могу видеть разноцветные глаза Картера, но, кажется, он не нуждается в уточнениях. Он вздыхает.
– Это еще не самое страшное, – сообщает Максин. – Помни, что я тебе говорила. Сделай вид, будто не замечаешь его.
Киваю, не уверенная, увидела она это или нет. Не замечать пристального внимания со стороны отвратительного существа оказывается не так-то просто.
Картер дожидается, когда их машины стартуют первыми, после чего тоже отъезжает и медленно следует за пикапом. Сажусь на сиденье боком, чтобы смотреть куда угодно, только не на того, кто все никак не теряет ко мне интерес.
– Почему мы едем с ними? – спрашиваю я, делая акцент на последнем слове.
Картер переключает передачу и некоторое время молчит.
– В данный момент отношения между Эскамбией и Восходом довольно напряженные, и обе стороны пытаются наладить их, соблюдая хрупкое перемирие. Для этого