Ники хмурится, но спросить ничего не успевает.
– Отойди, – просит его Картер, появляясь рядом.
Он быстро снимает пиджак, закутывает меня в него и аккуратно берет на руки. Закусываю губу от боли и упираюсь лбом в твердое плечо.
– Какого хрена?! – восклицает Джонни рядом с моим ухом.
– Похоже на переохлаждение, – мрачно заявляет Картер и куда-то несет меня.
– А с головой что? – не унимается парень.
Картер не отвечает.
Шум и голоса становятся все ближе, не вижу, куда мы направляемся, но даже не делаю попыток открыть глаза и посмотреть.
– Картер? – доносится смутно знакомый голос, и мы останавливаемся. – Что случилось?
– Это ты мне скажи, Дрейк, – холодно произносит Картер, чуть крепче прижимая меня к себе. Не сдерживаю тихого стона, и хватка тут же слегка ослабевает. – Сначала бардак на аукционе, потом кто-то напал на мою девушку. Что творится с твоим хваленым порядком?
Пару секунд стоит тишина, потом Дрейк предлагает, не скрывая усталости в голосе:
– Неси ее наверх. Я со всем разберусь. Прислать вам врача?
– Сам справлюсь, – отрезает Картер, и мы снова приходим в движение.
Проходит не больше пары минут, как меня укладывают на что-то невероятно мягкое, а сразу после закутывают с головой в одеяло, а сверху накрывают еще одним.
– Ники, найди кухню и попроси горячий чай, нужно ее согреть, – говорит Картер. – И захвати какой-нибудь алкоголь.
Лежу не двигаясь и прислушиваюсь к звукам, судя по тихим репликам остальных, в комнате собралась большая часть команды Картера. Видеть я их не могу, но, кажется, сознание больше не мутится, поэтому я воспринимаю все довольно четко. Возможно, все из-за того, что я приняла статичное положение и попала в относительное тепло.
– Алкоголь? – удивляется Ники. – А разве при переохлаждении можно?
– Иди уже!
– Я быстро, – заявляет Ники, а через секунду я слышу, как закрывается дверь.
Закусываю губу, чтобы сдержать стон. Такое ощущение, будто количество раскаленных иголок, втыкающихся в каждую клетку моей кожи, стало в разы больше. Дрожь пронзает тело, но краем слуха я продолжаю ловить разговор остальных.
– Что случилось? – спрашивает Максин.
– Ники нашел ее возле морозильной комнаты, судя по состоянию, все это время Эмили провела там. Точнее она скажет сама, когда сможет.
– На нее напали? – уточняет Джонни.
Слышу злость в его голосе.
– Скорее всего, – жестко произносит Картер.
– Думаешь, это Алвин? – с сомнением спрашивает Максин.
– Нет. Он не спрятал бы ее на виду.
– Кто тогда? – продолжает допытываться Джонни.
Ответом ему служит тишина, которая, впрочем, длится недолго.
– Как думаете, сколько времени займет эта проверка? – интересуется Чарли.
Картер отвечает задумчивым голосом:
– Дрейк велел запереть двери и никого не выпускать минимум до утра.
С досадой отмечаю, что ни один из них так и не коснулся главной темы. Мне до сих пор неясно, удалось им украсть чертовы детали или нет.
Открывается и закрывается дверь, после чего раздается голос Ники:
– Вот.
– Расходитесь, – велит Картер. – Найдите Айрис, Эйву и Сойера, держитесь настороже. Встретимся утром.
Слышу удаляющиеся шаги.
– Если что-то понадобится, я в соседней комнате, – серьезно произносит Ники и, судя по тому, что дверь спальни закрывается, тоже уходит.
Чувствую, как под весом Картера прогибается постель. Он слегка сдвигает одеяло, и я жмурюсь.
– Эмили, ты должна это выпить, – говорит Картер и показывает мне на большую кружку, стоящую на тумбочке.
Качаю головой, а может, мне только кажется, что я делаю это.
Картер смотрит невероятно серьезно.
– Тебе нужно согреться, – успокаивающим тоном произносит он. – Я помогу тебе сесть.
Одно из одеял исчезает, а второе сдвигается в сторону, отчего дрожь становится интенсивнее. Картер чрезвычайно осторожно усаживает меня, затем подносит кружку к губам и начинает медленно вливать в меня обжигающую жидкость. Не сопротивляюсь, потому что знаю – это бесполезно. Но даже такое простое действие не приносит ничего, кроме боли. Картер, все время неотрывно наблюдающий за мной, с каждой секундой становится все мрачнее.
Когда выпиваю половину сладкой жидкости, то с трудом отстраняюсь и качаю головой.
– Не… могу… больше… – с длинными паузами шепчу я, и Картер кивает.
Он снимает с меня свой пиджак, укладывает обратно на кровать и вновь накрывает одеялом.
– Сейчас вернусь, – говорит он и исчезает из поля моего зрения.
Некоторое время лежу, борясь с желанием закрыть глаза и провалиться в беспамятство. А что, если у меня сотрясение? В таком случае спать нельзя. Или я что-то путаю? Не удивлюсь, если это действительно так.
Через несколько минут Картер вновь садится на кровать, приподнимает мою голову и подносит к губам прозрачный стакан с синей жидкостью. Пахнет отвратительно, поэтому я пытаюсь отстраниться.
– Нет… – хриплю слабо.
– Это поможет, – мягко говорит Картер, но выражение его глаз подсказывает мне, что он не примет отказа.
Сдаюсь. Делаю крошечный глоток. Горло тут же опаляет адским пламенем. Закашливаюсь, ощущая, как по щекам ручьем текут слезы. И я не знаю, то ли это от ужасного пойла, что мне подсунул Картер, то ли от обиды на него. За что он так со мной?
Картер осторожно стирает мокрые дорожки с моих щек, при этом тихо повторяя, что скоро все закончится. Затем аккуратно промакивает с лица кровь невесть откуда взявшимся мокрым полотенцем.
Только после этого снова оказываюсь под одеялом и закрываю глаза, не в силах противиться сну, но проклятый Картер Стрендж не дает мне уснуть. Сначала вливает в меня чай, потом снова вонючую жидкость.
Так продолжается раза три, может, больше, я путаюсь во времени и в пространстве, желая умереть, лишь бы избавиться от мук. Но Картер слишком жесток, чтобы мне это позволить. Не знаю, сколько времени длится пытка, но в конце концов мучитель вновь сдвигает с меня одеяло, с безразличием смотрю на него, ожидая очередную пытку, но она не следует.
– Эмили, – мягко говорит Картер, глядя с каким-то странным выражением в глубине разноцветных глаз, – мне нужно раздеть тебя.
Впервые за последние тысячи часов пыток проявляю слабые эмоции – удивление и озадаченность.
– Ч-что? – шепчу едва слышно.
– Это нужно для того, чтобы согреть тебя.
Непонимающе смотрю на него. Как я согреюсь, если разденусь? Наоборот, надо одеваться или нести сюда больше одеял.
– Иного способа в данной ситуации нет, – сообщает он уверенно и придвигается чуть ближе.
Поднимаю руки к груди и пытаюсь придержать платье, но проклятые пальцы все еще не желают подчиняться командам мозга.
– Если тебе будет от этого спокойнее, я могу выключить свет.
Закрываю глаза, ощущая невероятную безысходность. Ни одна моя попытка оказать сопротивление не возымела должного эффекта. Противостояние проиграно, не