«Даем им новый космический корабль», — закончил я. Быстрый запрос к ГУПИ узла подтвердил то, что я подозревал. Матрица Хью была перенесена на корабль класса «Небеса» последней версии, класса «Титан». Один из примерно дюжины, которые мы держали на складе.
Он уже отбыл.
«Мать твою…» — воскликнул я. — «ИИ разгуливает по галактике».
Гарфилд кивнул. «И мы за это в ответе».
Глава Шестнадцатая: Время Терезы
Боб
Март 2340
Квин
Я читал последний отчет от Нила и Хершеля о приготовлениях Общества «Вечно Вперед» к эвакуации с Ромула, когда в мою ВР ввалился бобер ростом шесть футов. «Приветствую, — сказал он. — Формальности соблюдены, ваша подруга Тереза Сикорски умирает. Вы просили сообщить».
Я закрыл отчет взмахом руки. «Спасибо, АНЭК. Какие-нибудь проблемы с ее родственниками?»
«Они ведут себя в рамках параметров. Тем не менее, физическое присутствие послужило бы дополнительной страховкой».
Это было самое близкое к тонкости, на что когда-либо был способен АНЭК. Единственный сознательный ИИ в известном космосе, он — АНЭК решил идентифицировать себя как мужчину — имел склонность рубить с плеча в разговоре.
«Хорошо, это мой выход». Я встал, и АНЭК исчез. Тоже не большой любитель светских любезностей. На самом деле, у него и ГУПИ было много общего.
Я быстро активировал и перенес свою точку зрения на своего квинни на вилле Сикорски — и открыл глаза в кромешной тьме. После минутного замешательства я переключил зрение квинни в инфракрасный диапазон и понял, что нахожусь в шкафу. Буквально. Метлы, швабры и другие разные чистящие принадлежности либо прислонялись ко мне, либо подпирали меня.
Что ж, я проинструктировал их разместить тело андроида где-нибудь в стороне. Миссия выполнена, хотя Квинланы обычно не были настолько буквальны. Я подозревал определенный уровень пренебрежения.
С приглушенными ругательствами я высвободился из чистящего снаряжения, открыл дверь шкафа и оказался один в коридоре типичного квинланского дома — или, может быть, не совсем типичного. Семья Сикорски была старой и относительно состоятельной. Их фамильный дом, как я знал из предыдущих визитов, был построен по общему плану римской виллы, с центральным двором и глухими стенами снаружи, по крайней мере, на первом этаже. Здесь жили несколько поколений семьи, от самых старших, как Тереза, доживающих свои последние дни, до еще неразумных младших, бегающих вокруг и грызущих мебель.
Я настроил слух квинни и уловил тихие разговоры вдалеке. Я схватил сканер и пошел на звуки в центральный двор, где вся семья собралась вокруг древней Квинланки, полулежащей на чем-то вроде шезлонга.
Она подняла голову и улыбнулась мне, когда я протиснулся сквозь толпу. «Здравствуй, Эноки. Думаю, ты слышал. Похоже, пришло мое время».
Кто-то освободил для меня стул, я сел и взял ее за руку. «Все в порядке, Тереза. Это не конец. Впереди у тебя целая вселенная приключений».
Тихое рычание за моей спиной, быстро подавленное, напомнило мне, что с этим моментом нужно будет обращаться очень осторожно. По какой-то причине ни один вид — будь то человек, Пав или Квинлан — похоже, не чувствовал себя комфортно или счастливо по поводу всей этой истории с репликацией. Приемная дочь Говарда, Рози, однажды обвинила его в «краже» ее матери и подала в суд, чтобы предотвратить это, — хотя Бриджет четко изложила свои пожелания в завещании.
Я повернулся и обратился к Квинланам позади меня как к группе, а не выделяя кого-то конкретно.
«Тереза все еще будет здесь, чтобы вы могли почтить ее. Я ничего у вас не забираю. Это как сделать фотографию». Я указал на камеру, которую держал один из Квинлан, и постарался не улыбнуться. С тех пор как АНЭК освободил Квинлан от технологических ограничений, они стремительно продвигались по дереву технологий так быстро, как только можно было наладить производство. Камера выглядела как довольно качественная ЗЛР, хотя, вероятно, все еще пленочная.
Никто не спорил, но и в глаза мне никто не смотрел. Некоторые мельком показали мне свои клыки. Похоже, это одна из тех вещей, которые никогда не будут решены.
«Все в порядке, Эноки», — сказала Тереза, погладив мою лапу. — «Я ясно изложила свои пожелания. Проблем не будет». Последнее предложение было сказано с выразительным взглядом на ее ближайших родственниках, и я с удивлением увидел, как они немного съежились. Старейшины в квинланском обществе пользовались большим уважением, и у Терезы за плечами была целая жизнь достижений, чтобы гарантировать отсутствие споров. Плюс, я полагаю, целая жизнь общения со строптивыми студентами.
Она вздохнула и закрыла глаза, казалось, измученная даже этим небольшим проявлением власти. Я повернул лапу ладонью вверх и взял ее, и она улыбнулась и сжала ее, не открывая глаз.
Это было ее последнее действие. Через несколько минут ее дыхание замедлилось, а затем остановилось.
Я несколько дней готовил себя к этому моменту, и у меня было дополнительное преимущество: я знал, что она скоро снова будет в строю как репликант, но у меня все равно навернулись слезы. Собравшиеся родственники затянули тихий похоронный плач, и самый старший из выживших начал погребальную песнь. Медленно остальные подхватили песнь, и я снова вспомнил, насколько их музыкальные способности были лучше, чем у людей.
Я встал и взял сканер, который положил на пол. В духе «технологии не стоят на месте», сканеры мозга теперь были меньше тех сушилок, которые раньше можно было увидеть в парикмахерских в фильмах 1950-х годов. Колпак, надеваемый на голову, соединялся с основанием размером с небольшое ведро. Даже не нужно было точно размещать колпак — пока не было движения, электроника сканировала всю голову и даже больше. Это больше не было разрушительным. В принципе, если бы субъект мог быть оживлен, он был бы совершенно не затронут сканированием. Однако он все еще не мог точно сканировать функционирующий мозг. Результат в этом случае был аналогичен попытке сфотографировать движущийся объект с длинной выдержкой — бесполезное размытое пятно.
Песнь прервалась, пока я возился со сканером, но никто не возразил и не попытался вмешаться. Я не был уверен, что бы я сделал, если бы кто-то это сделал. В этом был аспект, который ощущался так, будто я пытался компенсировать свою неспособность спасти Архимеда, и я не был полностью уверен, что буду совершенно рационален перед лицом сопротивления.
К счастью, вопрос был спорным. Загорелся маленький синий огонек, указывая на то, что сканирование завершено, и я снял колпак с головы Терезы.